Дублер Казановы

– Ну и строга ты, Ларочка!
– рассмеялся Виталий.
– Всех приструнила.

– Но это же дикость!
– обращаться к бандитскому авторитету, чтобы тот защитил от нашей краснознаменной! Про ментовские художества все знают, но никто ничего не предпринимает, поскольку все в одной упряжке, - и начальство, и рядовые менты. Они и "крышу" делают, они же порой и наводчиками становятся, сообщая о квартирах, где проживают одинокие люди, а те потом бесследно исчезают. Да и много криминала на их совести. Не органы, а организованная банда. Им теперь некогда ловить преступников. Если только случайно получится, или мелочевка всякая для галочки, для процента раскрытия, чтобы начальство не возникало и весело рапортовало вышестоящему начальству. По отношению к тем, кто им не по зубам - волокита, а потом по-тихому отпускают, изменив меру пресечения. Матерых преступников выпускают под подписку о невыезде, бандитов, взятых с оружием, легко отмазывают, дело разваливают. А для рапорта - фиктивные проценты раскрытых преступлений, чтобы вышестоящее начальство и общественность не гневались. Они же все сваливают в одну кучу. Львиная доля раскрытых преступлений хулиганка, мелкие кражонки или бытовуха, когда один другого тюкнул по пьянке гантелей по башке, а утром прочухался и побежал в ментовку сдаваться.

– В чем-то ты права, - согласился Виталий.

– Думаю, что я и сотой доли не знаю того, что творится на самом деле. Но кое-что прочувствовала на себе. Прохоров вцепился в меня, как клещ, и хотел засадить за убийство, которого я не совершала. А ведь прекрасно знал, что я невиновна. Если он столько лет просидел в кресле следователя, то не мог не понимать, что все шито белыми нитками, однако его совесть была спокойна. Если меня так терзали, хотя есть кому заступиться, то что говорить о беззащитных гражданах, у которых нет пяти-десяти тысяч долларов, чтобы дать взятку?! И ведь в конечном итоге дело закрыли не потому, что я невиновна, а потому что Мирон всех подкупил. И это органы?! Алка говорит: "Терпеть-ненавижу ментов!" Раньше я к органам была лояльной, а теперь тоже всех ненавижу - и следователей, оперов, и прокуроров, и судей. Не уверена, что среди них ещё остались честные люди. Думаю, что большинство - продажные твари с двойной моралью. Тебе, Виталик, не место в этой банде. Ты, хоть и сыщик, но человек порядочный.

– А сыщик в твоем понимании - это недостаток?
– усмехнулся он.

Лара замялась.

– Понимаю. Ты просто была далека от людей моей профессии. Не сомневаюсь, что если бы познакомилась с моими коллегами, то изменила бы отношение к сыщикам.

– Не боишься, что отобьют?
– поддразнила его Лара.

– Не боюсь. Не отобьют. У нас подобное не принято. Да и я не позволю.

"Вот за это я тебя и люблю, - подумала она.
– За непоколебимую уверенность в себе, чувство собственного достоинства, да и вообще, за то, что ты - это ты, цельная личность, как монолитная скала".

Очевидно, её мысли отразились в глазах, Виталий все понял и ответил ей взглядом, в котором были и нежность, и гордость, что его любит такая женщина, и спокойная уверенность обладателя.

"Ты моя, а я твой с потрохами" - прочла Лара в его взгляде.

"Ой, я сейчас поплыву, - сказала она себе.
– Стоит ему так на меня посмотреть, и я забываю обо всем."

Виталий всегда мгновенно чувствовал её эмоциональное состояние.

– Труба зовет, по коням гусары!
– провозгласил он.
– До свидания, Наташа. Надо побыстрее начинать работать.

– До свидания, Виталий, - отозвалась та и перевела взгляд на Лару.

– Я тоже поеду, - встала она.

– Лариса, ещё раз напомню - если вас вызовут на допрос, немедленно свяжитесь со мной. Без меня ни в коем случае не ходите. Хотя у нас много говорят о правовом обществе, но пока ещё творится правовой беспредел. По закону вы имеет право на адвоката и не забывайте воспользоваться этим правом. Если я буду занята, то как бы следователь ни настаивал на срочном допросе, - не поддавайтесь на эту уловку, рассчитанную на юридическую неграмотность. Твердо заявите, что будете разговаривать только в присутствии своего адвоката. Вы никуда не скрываетесь, от допросов не уклоняетесь, так что упрекнуть вас не в чем. А обвинения не бойтесь. Все это ерунда. Слова кого бы то ни было, якобы у вас имеется мотив, - это всего лишь слова, которые требуют доказательств. А их не найдут. Так что не тревожьтесь.

– Спасибо, Наташа. Общение со следователями - занятие малоприятное, но в вашем присутствии мне уже не будет так страшно.

– Вы на допросе можете вообще не проронить ни звука. Отвечать на вопросы буду я. На всякий случай хорошо вспомните все, что вы делали в пятницу, субботу и утро воскресенья.

– Это нетрудно. Мой день расписан по часам. В пятницу бывала во многих людных местах. А выходные провела дома.

Кое-о чем Лариса умолчала. Вечер прошлой пятницы она провела не дома, а с Виталием. Фактически алиби у неё нет. Она ни за что не скажет следователю, что была с любовником, чтобы это не дошло до её мужа. Больше она не огорчит Мишу, даже если ей понадобится подтверждение своего алиби.

"Я не буду об этом думать сегодня, подумаю потом", - как всегда, сказала себе Лара, решив не тревожиться раньше времени. С неприятностями будем разбираться по мере их поступления. А может быть, и разбираться не придется.

Все ж неплохо быть оптимисткой и лакировщицей действительности!

– Значит, все в порядке, - сказала адвокатесса.
– Если вы будете фигурировать в качестве подозреваемой, то правоохранительным органам придется найти доказательства, что вы были не дома, а в том месте, где было совершено убийство, если таковое действительно имело место. Но и в самом худшем варианте вам пока ничто не грозит.

– Алла говорила, что нас могут ожидать ещё какие-то неприятные неожиданности.

– А мы не дадим тебя в обиду, - уверенно заявил сыщик.

Она благодарно улыбнулась ему и попрощалась с Наташей. Виталий открыл дверь и пропустил Лару вперед, не забыв придержать под руку. Не отпуская её руки, прикрыл дверь, тут же притянул любовницу к себе и прошептал на ухо:

– Черт с ними, с этими делами, поехали скорее ко мне, два часа погоды не сделают.

Но Лариса отстранилась и с сожалением покачала головой.

– Нет, милый, придется пока сдержать свои порывы. Поверь, больше всего на свете сейчас я хотела бы оказаться в твоей квартире. Но Алка сидит на иголках, переживает и ждет моего звонка. Она волнуется за меня, а я, вместо того, чтобы успокоить её хорошими новостями, поеду с тобой.

Сыщик вздохнул, но не стал настаивать. Сдав вахтеру свои пропуска, они вышли на улицу.

– Ты куда сейчас?
– спросил Виталий.

– К Алле.

– Позвони ей и поехали со мной. Беру тебя в напарницы. Мы так мало видимся... Обещаю - буду работать с удвоенным энтузиазмом. Интуиция говорит, что сегодня я накопаю обнадеживающей информации, если со мной будет такая напарница.

Лариса рассмеялась.

– Я бы с радостью, но мы же оба на машинах. Куда я свою дену, если поеду в твоей?

– Тогда поедем на твоей, а свою я здесь брошу. Ее-то не угонят - кому нужна битая-перебитая трехлетка?!

– Поехали, - согласилась Лара, доставая из сумочки ключи.

Открыв правую дверцу, сыщик усадил её в машину, потом сел сам. Достав мобильник, Лариса набрала номер Аллы.

– Привет, дорогая.

– Привет!
– откликнулась та.
– Как дела?

– Пока неплохо. Виталик и Наташа уже взялись за дело. Новостей, правда, ещё нет, но надеюсь, что в скором времени появятся.

Виталий шепотом спросил, не помешает ли разговору, если он заведет машину. Лара отрицательно качнула головой.

Услышав шум двигателя, Алла спросила:

– Куда направилась?

Лариса на минутку замялась, не зная, признаться ли подруге, что едет с любовником, но решила, что лучше сказать правду.

– Я в машине с Виталиком. Едем на оперативные дела.

– О-о! В сыщиков решила поиграться?

– Развлекусь немного.

– Ну, давай, развлекайся, только не забывай телефонировать, что вы там накопаете.