Дублер сына графа Том 1

Я же чуть напрягся, задумавшись.

Зафар мне объяснял, что если гость входит в столовую, а хозяин уже сидит, то служанка обязательно провожает гостя до его места. Особым показателем расположения, кроме серебра или золота на посуде, было, если хозяин сам провожал гостя, обычно усаживая его возле себя.

Если гостя никто не провожал, это был ясный показатель, что гостю не рады. По этикетку следовало извиниться и отказаться от трапезы, даже если пригласили. С другой стороны, это правило только для посторонних. Члены семьи и близкие друзья кого-то из членов семьи могут игнорировать такие намёки, и сразу садиться, не дожидаясь, когда их проводят до места.

Подозреваю, что это была проверка на моё аристократические воспитание (иначе, почему меня пригласили последним, а не до прихода хозяина). Если же я игнорирую посыл, то это станет скрытым оскорблением. Намёком, что я плебей и человек не их круга. И совершенно не важно, что такие знаки понятны только аристократам. Зафар говорил, что они вполне способны упиваться такими вот уколами, не рассказывая их смысл непосвящённым.

Меня никто провожать до места не собирался. Девушка, проводившая меня до столовой, уже пропала, и сейчас за несколько секунд надо решить, кто сейчас я.

Мысленно плюнув, решил быть самим собой. Я — точно не аристократ.

— Да, спасибо, что пригласили. — Прошёл к пустом стулу, по пути заметив тень лёгкой брезгливости на лице пожилых женщин. Сестры на меня демонстративно не смотрели, опустив взгляды в тарелки, а мужчины держали безэмоциональное лицо. Младшему это удавалось хуже всего, но он старался.

С трудом сдержался от шпильки, которой когда-то уколол ту же Настю. Я тогда уселся во главе стола с другой стороны и заявил вслух: «можно подавать». Тут такое было бы явным хамством и перебором. Меру тоже надо знать.

До подачи десерта никто не говорил вообще, только и было слышно шевеление одежд, даже вилки о тарелки не звякали. После того, как я выпил компот, на десерт мне подали тарелочку с каким-то пирожным, к которому должна идти специальная вилочка, но мне её не дали, хотя у других я этот инструмент заметил.

Что обозначает именно этот сигнал, не понял, но явно тоже что-то аристократическое и ехидное, как и первая шпилька. Проигнорировав, начал есть сладость чайной ложкой.

— Дорогая, ты можешь быть свободна. — Хрипловатый голос деда после долгой тишины прозвучал неожиданно.

Я коротко глянул в его сторону, чтобы отметить, что отсылал он девушку, сидящую справа. По идее, у деда семидесяти лет никак не может быть «дорогая» чуть старше тридцати лет, но это у нормальных людей. Тут же аристократы, белая кость, голубая кровь и оттопыренный мизинец. В ухе.

Девушка безропотно подскочила, поклонилась деду и вышла, гордо держа спину. После неё, словно тоже получили незримую команду, ушли пожилые женщины и молодой парень. Когда же хотели свалить и сёстры, дед на них как-то по-особому глянул, и обе плюхнулись на свои места, снова уткнувшись в свои тарелки, которые были уже пустыми.

В итоге, нас за столом осталось пять человек. Пожилой, что сидел по левую руку от старика, вставать даже не дернулся.

Молчание продлилось не долго, и нарушил его, конечно же, боярин Антипов.

— Ева, не могла бы мне объяснить, каким образом случилось так, что леди Евгения застала тебя и нашего гостя. — Тут кивок в мою сторону. — В его комнате. Совершенно раздетыми, да ещё и в ночное время.

— Что-о? — Повернулась к Еве ошарашенная Кларисса. — Ты сказала, что это недоразумение, ничего не было! А ты оказывается…

— Да врёт она! — Искренне возмутилась Ева, тоже повернувшись к сестре. — Ты кому веришь, мне или этой лахудре? Ты чего? Мы же договорились! Я же мамой поклялась!

Дед, внимательным образом выслушав весь этот бред, слегка сдвинул брови.

— Ева, я же просил тебя, оставить свой казарменный юмор, и не обижать леди Евгению недостойными словами.

— Ага, а сам сразу понял, кто такая лахудра. — Пробурчала себе под нос девочка.

— Не переводи разговор. — Терпеливо заметил боярин Антипов. — Что ты можешь сказать по этому поводу? Почему тебя застают ночью раздетой в спальне мужчины?

— Она врёт! — Снова завелась девочка. — Ничего мы не были раздетыми. На мне была рубашка, а Иван, вон, даже в трусах был!

И дед, и пожилой мужик синхронно повернули голову ко мне. Я же, не зная, как прилично ответить на такое, только и мог пожать плечами и кивнуть. Хотелось хлопнуть ладошкой себе на лицо или неприлично заржать, но я мужественно держал серьёзную мину.

Оправдываться было не только бесполезно, но и глупо.

— Вот видишь. — Торжествующе резюмировала этот обмен знаками Ева. — Это у лахудры надо спросить, что она делала ночью возле комнаты Ивана. Её и твоя спальня в другом конце! Кларка, не надо так на меня смотреть.

— Что ты вообще посреди ночи у моего Ивана забыла? — Сжала губы Кларисса, грозно смотря на сестру.

— Я… Я тебе потом всё объясню. — Ева смутилась, но совсем немного.

— Мне бы тоже хотелось послушать. — Провокационно заметил дед, но девочка не повелась.

— Это только между нами, девочками. — Категорично отсекла она поползновения на женские тайны. — Мальчикам задавать такие вопросы неприлично.

Дед взял минуту на размышление, и даже пришёл к какому-то выводу, потому что тему оставил.

— Иван Игоревич Велищев. — Посмотрел он на меня. — Ты знаешь, что сегодня утром ты объявлен во всеимперский розыск? — Голос его был сладок, но в нём ясно слышался яд издёвки.

— Да, я предполагал, что такое может случиться. — Кивнул в ответ спокойно, хотя в глубине души начал нервничать. Надежда, что адвокатская контора разрулит ситуацию, провалилась. Неприятный момент, конечно. — Полиция была обязана заявить меня в розыск, когда я вчера не явился на отметку.

— Так чего же ты сразу с Кингисеппа не отправился в свой Новгород? — Ехидно заметил боярин. — Как раз бы успел. Надо было ехать, а не пытаться ухаживать за молодыми аристократками.

— Это была не моя вина. — Слегка развёл руками, после глянул на сестёр, которые смотрели на меня широкими глазами. — Я просил кое-кого поехать сразу в Новгород, но мне сказали, что «у них инструкция». — Изобразил я тоненький голосок Евы.

— Если тебя закроют, то точно осудят на реальный срок каторги. — Продолжал вещать старик. Охнувшая Ева слегка привлекла внимание деда, но потом он вернулся к издевательствам надо мной. — Ты, говорят, под наркотиками убил десять человек?

Надо же, а всего пять дней назад было восемь. Трупы, похоже, размножаются.