Дух Древнего

Коля договорил по телефону и, подойдя к столу, замер. Вид его выдавал тревогу, но он молчал и ждал дальнейших распоряжений.

Посмотрел на него внимательно. После возврата сил, я внёс небольшие изменения в заклинание жизни. Его мысли оставались закрытыми для меня, но чувства я ощущал полностью.

Желание оказаться полезным и тревога смешались в нём, и он сейчас буквально разрывался на части.

— Что-то с сестрой? — спросил я.

— Да, — взгляд Николая упёрся в стену, — Ирина Леонтьевна просила купить лекарства и срочно привезти…

Я не дослушал и достал из кармана сегодняшнюю добычу. Отсчитал двадцать тысяч рублей и положил их перед Николаем.

— Это на лекарства, новую квартиру поближе к академии и новую машину, — я перевёл взгляд на Слона, — вставай, Василий, труда зовёт. Забирай компьютер и показывай машины Повара, нам надо уезжать.

— Господин, — Коля сглотнул и посмотрел на меня взглядом преданного пса, — я не могу взять… это огромные…

— Коля, — улыбнулся я, пока Василий полез под стол и стал отключать провода. — Ты мне нужен спокойный и сосредоточенный на работе. Так что обеспечь себе тылы.

Чувство благодарности и преданности затопило меня, и я поспешил закрыть канал эмпатии между нами. Коля сграбастал купюры и в его горле застряли слова благодарности.

— Успокойся, Коль. Я же говорил, что тебе повезло с начальством.

— А можно мне тоже?

Я посмотрел на слона с компьютером и охапкой проводов в руках. Его взгляд прикипел к карману, куда Николай убрал деньги.

— А ты по дороге расскажешь про трёх бригадиров, и про всех остальных, — я хмыкнул, — окажешься полезным, заработаешь. Поехали.

* * *

Конрад Бергсон. Академия. Отряд дознавателей.

Конрад Бергсон стоял под деревом около парковой дорожки и смотрел, как из общежития выходит имперский отряд дознавателей.

Ганс шёл в середине отряда. Его руки оказались скованны за спиной, а на шее болтался артефакт подавления магии.

Взгляд ассистента выдавал испуг и крайнюю степень неуверенности. Он вздрогнул, когда прошёл мимо Марии Ивановны. Дёрнулся, когда один из дознавателей положил руку ему на плечо.

Конрад Бергсон отступил за дерево и достал монокль. Приложил его к глазам и осторожно выглянул из-за ствола. Магия хлынула в монокль, и он показал, что на Гансе нет артефактов, кроме подавителя магии и маленького шарика в пятке.

Конрад вздохнул и снова отступил за дерево. В его руке возник похожий шарик. На лице командора ордена проступила печаль. Он покачал головой и решительно раздавил шарик.

Ганс был хорошим помощником, он будет о нём помнить.

* * *

Князь Геннадий Поликарпович Осокин. Родовое поместье. Пригород Санкт-Петербурга. Во время пар в академии.

— Идиоты, — князь Осокин смотрел на троих младших сыновей. Старший, наследник, замер по правую руку от него. Стоял рядом с креслом и смотрел на братьев.

— Отец, я не подумал, — начал третий сын, Олег. Его нога зарылась в длинный ворс ковра, и он смотрел, как ворсинки разлетаются от её движения. — Просто накрыло злостью, какой-то граф…

— Я в Вас вложил столько времени и сил, — перебил его отец, тыкая пальцем в обложку чёрного с золотом блокнота на столе. — Воспитывал, показывал, как надо вести себя в обществе, как добиваться цели, а ты, Олежа, повёл себя, как чернь.

— Отец, — заступился за брата второй по старшинству сын князя, — я был на заседании, Орлов неимоверно бесит. Постоянно ухмыляется, ехидничает. У него нет сдержанности и он не говорит полунамёками, как остальные аристократы. Он ведёт себя прямолинейно, как чернь. Олег не выдержал…

— И опозорил род, — князь Осокин не сдержался и ударил кулаком по столешнице, отчего все остальные вздрогнули, а клавиатура и другие предметы на столе подпрыгнули. — Первое препятствие, разрыв шаблона и вы посыпались. Слабаки.

В этот раз никто не стал оправдываться. Дети князя опустили головы долу и молча слушали.

— Прямолинейный, говоришь? — оскалился Геннадий Поликарпович, — да он продуманней вас троих. Отказался от виры и сказал, что своё получил. Это репутационная оплеуха. Тонкий ход. Был бы он чернью, взял бы деньги.

— Он взял артефакт анонимности, — протянул Олег и покосился на младшего брата. Тот вздрогнул и зло зыркнул на предателя. — Дима его проиграл…

— Но позорился не он, а ты, — горько усмехнулся князь, — ты меня разочаровал, Олег.

— Но на испытании….

— Молчи, пока я не выпорол тебя на конюшне.

Князь прервался, повернул голову, и посмотрел на старшего сына.

— Что скажешь, Женя?

— Мы ударили вирой, Орлов ответил, — пожал плечами наследник рода, — предлагаю продолжить в том же направлении.

— Как же ты хочешь его ударить? — прищурился князь Осокин.

— Отдадим усадьбу в области Питера из наследства Олега, — ровным голосом произнёс наследник, и его второй брат удивлённо вскинул голову. — Восемь гектаров земли, конюшни, фруктовые сады, у него не хватит денег их содержать, и он станет искать покупателя.

— А мы выкупим по дешёвке, — кивнул князь Осокин, — но ты дорасскажи, как именно ты покажешь обществу, что он жадный и корыстный мерзавец. Ты же нацелился на его репутацию?

— Да отец, — наследник рода, Евгений Геннадиевич Осокин широко улыбнулся, — мы сделаем так…

Глава 25

Слон плюхнулся на заднее сидение внедорожника, прижимая компьютер к груди. Его взгляд метался между мной и кольцом на пальце.

— Нет-нет, нет-нет, нет… да, прут в макушку мне, — бормотал он. — Рябчик скопытился, и теперь эта штука на мне.

— Не переживай ты так, — Коля завёл мотор и усмехнулся. — Служи верно, и всё будет хорошо.

— А будешь полезным, — добавил я, устраиваясь на переднем сидении, — тебя ждёт светлое будущее.

Василий что-то промычал в ответ. Его трясло — то ли от страха, то ли от перспектив, что внезапно открылись.

Системный блок компьютера громоздился у него на коленях. Провода и мышка путались в руках, пока мы выруливали со стоянки. Потом он догадался переложить технику на сидение рядом.