Дух города

— Ну что ж, это действительно что-то. Поставьте ее телефон на прослушку, вычислите местонахождение, а завтра организуйте слежку. Ну, не мне тебя учить. Собери всю информацию, и к вечеру пригласи ее к нам на встречу. Пообщаемся, — Илья Владимирович задумчиво посмотрел на майора, — по прочитанной папке много вопросов?

— Да не особо. Почувствовав на себе действие вашей живой воды, как-то сразу поверил во всю эту чертовщину. Я так понял, вы сотрудничаете с одним из хранителей? Вроде, Шато? — майор в ожидании ответа посмотрел на полковника.

— Да, он у нас основной поставщик живой воды. Но даже у него источник на издыхании. Всем нужен целитель. Город надо лечить. — важно произнес Илья Владимирович.

— Почему вы с ним сотрудничаете? Я из материалов понял, что он тот еще мерзавец. Ничем не гнушается.

— Он хоть и мерзавец, но полезный и свой. — Полковник похлопал рукой по папке лежавшей на столе.

— Но ведь есть же еще и Дед! В вашей папке достаточно сведений о нем. — Удивленно спросил Максим.

— С ним тоже не все так просто. Он тщеславный. Родился еще при царе. Ненавидел советскую власть, да и нынешнюю не очень любит. Его живая вода уходит в бомонд. Любит он это дело. Тоже мерзавец, но, как я уже говорил, тщеславный. Любит играть роль этакого мецената. Ну, да и бог с ним. С Шато в этом плане все проще и понятнее. Нам есть, чем его прижать, и никуда он не денется. А этот Дед… всегда был себе на уме. Вечно выстраивает какие-то комбинации. Заноза в заднице, вот он кто. Так что, если найдешь, чем его можно прижать, будем благодарны. Еще вопросы? — Ялья Владимирович демонстративно посмотрел на часы висевшие на стене. Но майора таким было не пронять.

— А много таких, кто пьет эту воду? — Максим чувствовал себя школьником попавшим в не обычный мир. Ему хотелось все понять и расставить по местам. Слишком мало материалов было в папке.

— Тех, кто хоть раз выпил, хватает. Тут и политики, и разные артисты, да и просто олигархи. Но вот так, чтобы постоянно… Таких единицы. Не дрейфь, ты вполне можешь войти в ряды этих избранных, — Илья Владимирович панибратски хлопнул по плечу Максима, и сразу переключился на деловой лад, — только не забывай о секретности, и не подведи нас. Жду завтра с утра с докладом. Будем работать. — Они распрощались.

Максим шел по гулким коридорам здания комитета, его отдел находился на другом этаже. Надо было пройти половину здания и спуститься по лестнице на три этажа. Периодически здоровался с проходящими мимо сотрудниками, но его голова был занята мыслями о Хранителях.

Вот кто важный элемент — хранители. От них есть реальная польза. Живая вода омолаживает и продлевает жизнь. Даже убирает незначительные болезни, как он убедился на самом себе. По всем материалам, собранным почти за сто с лишним лет, какой-либо пользы для государства от целителей нет. Да, их кровь лечит любую болезнь, в том числе и смертельную, но схватить их и использовать почти невозможно. Они практически не живут в реальном мире. Занимаются своими делами. Что-то делают, но вот что? То есть, все знают, например, о том, что в городе есть целитель, но кто это конкретно — не знает обычно никто.

В некоторых городах они сотрудничают с государством. Но таких — единицы. Очень мало информации. Уже одно это серьезно настораживает. Как так получилось, что о них ничего нет? Возможно, у полковников где-то припрятана папка по целителям. Наверняка, так и есть. Полковники тут служат со времен ВЧК и, скорее всего, всегда имели доступ к архиву. Думаю, они внимательно следят, чтобы данные о целителях и хранителях ни к кому не попали.

Что он знал о целителях? Появляются они в среднем раз в пятьдесят лет. Городов, где есть Дух, не один десяток по всему миру! Но при этом целители всегда остаются в тени. Другое дело — хранители. Многие их знают, они, как правило, публичные люди. Шато, например, давно сотрудничает с органами, да и Дед особо не скрывается. Кому надо, те о них знают. Но с другой стороны, хранители не так ценны, как целитель. Человек, который умирает от рака, не выздоровеет, даже если обопьется живой воды. В папках было достаточно много информации по этому поводу. У государства было хорошее снабжение живой водой, и не раз ставились различные опыты, проводились исследования, результаты которых занимали не одну папку в закрытом архиве. Но сейчас его главной целью был целитель. И, что очень хорошо, зацепок было достаточно много, чтобы его выловить.

Александр.

Встретились мы с Андреем около спорт бара. Пятница, вечер, — отличное время, чтобы отдохнуть и развеяться. Как раз к месту подвернулся футбольный матч. В бар уже набилось много народа. Матч только через полчаса, а мест уже нет. Мы не догадались забронировать столик заранее, и сели вдвоем у стойки, к счастью, там были свободные табуреты.

Не успел я отвернуться, а Андрей уже общается с молодой девушкой. И когда успел? Распушил перья, взял ей коктейль, сам пьет уже вторую кружку пива. Андрей у нас, в общем, золотой мальчик, мажор, в некоторой степени, но мне нравится, как друг. Не зазнается. Хотя вот в такие моменты всячески старается убить возможную конкуренцию с моей стороны. Познакомил нас. Девушку зовут Оксана. Милая, но, на мой взгляд, старовата. И чем она Андрею понравилась? Строит ему вовсю глазки. Ей лет двадцать пять, а то и тридцать. В баре полутемно, сложно понять. Уже смеются над чем-то. Я решил в беседе не участвовать. Что-то не нравилось мне в ней. Что-то было неправильное. Не знаю. В общем, я допивал неспешно свою кружку пива, и не зацикливался на этом вопросе. Андрей уже взрослый, сам разберется. А лезть — себе дороже.

Народу в баре все больше и больше. Мама сегодня на ночном дежурстве, домой можно не спешить. Андрей тронул меня за рукав:

— Я схожу в туалет, скоро вернусь, — я кивнул ему. Он допил кружку одним глотком и ушел. Оксана посидела молча пару минут, и тоже куда-то исчезла. Я пожал плечами и стал осматриваться. На экранах собрались команды, поют гимн. Андрея все нет. Решил сходить, предупредить, что матч начинается. Спустился вниз в подвал, зашел в мужской туалет, увидел ряд кабинок.

— Андрей, начинается! — крикнул я. Дверь одной кабинки дернулась, и я услышал приглушенный стон. Волна страха окатила меня. Время резко замедлилось, и я вдруг увидел себя, как будто наблюдал со стороны. Я видел, как сделал пару быстрых шагов к кабинке и распахнул дверь. На полу лежал Андрей. Я сразу заметил лужу крови, что вытекала из-под его согнутого тела. Он руками зажимал раны на животе. Я вдруг увидел его всего в необычной проекции: пульсирующий шар золотистого света в области сердца, от него расходились яркие светлые линии артерий и, чуть бледней, — сосудов, — по всему телу. В районе живота все было черно. И этот цвет на моих глазах постепенно растекался в разные стороны, поглощая свет. Не помню, как я выхватил перочинный нож и, ни о чем не думая резко полоснул себя по руке.

— Только держись, Андрюха, только держись, — шептали мои губы, а кровь с руки текла на его раны. Не знаю, сколько это продолжалось. Но вот черный цвет стал постепенно уступать место светлому. Я нарвал туалетной бумаги, и отмыл его живот от натекшей крови. Андрей все еще продолжал молчать. Только слезы катились по его лицу. Отчистив от крови живот, я увидел три не до конца заживших, слегка кровоточащих, шрама. Моя кровь помогла, но до полного выздоровления, наверно, нужно некоторое время, или еще один сеанс. Это знание пришло откуда-то изнутри меня. Я снова смог переключиться на «другое» зрение, и увидеть сердце Андрея, которое мерно билось, гоняя по всему телу светло-желтые реки энергии. Это было красиво.

— Андрюха, ты как? — Я помог ему подняться. Он, шатаясь, подошел к умывальнику и долго, отфыркиваясь, умывался.

— Я думал, что умру. Совсем. Вот так, в туалете какого-то бара. Просто раз — и все. Это было очень страшно, — сказал он тихим слабым голосом. Потом повернулся ко мне:

— Спасибо! Ты спас меня. А я… — он замолчал. — Я ничего не мог сделать. Все произошло так внезапно. Раз — и я на полу. Оставалось только зажимать раны, чтобы кровь не вытекала, и ждать, надеясь на чудо. Хотя я и не очень-то надеялся. Я уже прощался с жизнью, и не верил, что выживу. Это было очень страшно!

— Ты видел, кто это сделал? — Немного возбужденно спросил я. В крови все еще бурлил адреналин.

— Нет. Я собирался выходить. Открыл дверь, и меня сразу ударили ножом в живот несколько раз. Я ничего не успел увидеть. Да и освещение — ты сам видел, как там полутемно. Все произошло так быстро и неожиданно. Это наверняка все папины разборки, — он сплюнул на пол, — какого хрена, меня чуть не убили! — наверно, начался отходняк. Я такое уже видел. Сначала апатия, потом злость. Опыт моего частого присутствия в приемном отделении многое дает.

— Какого хрена! У них там разборки, а я страдаю. Да если бы не ты! — он достал свой телефон — смотри, цел! — удивленно покрутил его и отправил сообщение, — сейчас отец приедет за мной. Ты с нами?

— Нет, спасибо. Я в ваших разборках участвовать не хочу. А что ты ему скажешь? Ты же весь в крови. Так и скажешь: тебя пырнули три раза ножом, а потом пришел я — и вылечил смертельные раны за пару минут? — я отрицательно помотал головой.

— Дай мне свою чистую футболку. Что-нибудь придумаю, — он зло посмотрел на меня, — это просто пипец полный. — Андрей сорвал с себя рубашку, вытер ею кровь на полу, и кинул в мусорную корзину. Потом тщательно отмыл свой живот и руки от крови. Действовал Андрей уже уверенней, было заметно, что его уже не так штормит. Однако он все еще был сильно слаб. Я снял толстовку, стянул с себя футболку, и одел толстовку обратно на голое тело.