Дух старины

3

Циньский правитель [25] собрал воедино все шесть сторон, [26] Тигром глядит, [27] о, как он героичен! Взмахнет мечом — рассечет плывущие тучи, [28] Все вассалы поспешают [к нему] на запад. Светлые решения посылаются [ему] Небом, Мудрые замыслы приходят один за другим. Собрал оружие, чтобы переплавить в «золотых людей», [29] Заставу Ханьгу [30] открыл на восток. Свои деяния запечатлел в надписи на пике Гуйцзи И взглянул окрест с террасы Ланъе. [31] Семьсот тысяч каторжников [32] Носили землю на седловину горы Лишань, Да еще [послал] собрать эликсир бессмертия. [33] То, что покрыто туманом, вызывает печаль в сердце. Из арбалета он стрелял в морскую рыбу, А большой кит огромен, как нагромождение камней. Лоб и нос — что пять священных пиков, [34] Вздымает волны, изрыгает тучи и гром. Плавники закрывают синее небо, Как же тут увидеть Пэнлай? Сюй Фу взял с собой циньских дев — Не скоро вернется большой корабль! И все узрят в глубине трех источников [35] Остывший прах в золотом саркофаге. 747 г.

25

Циньский правитель — Цинь Шихуан (III в до н. э.), правитель царства Цинь, подчинивший себе шесть соседних царств и создавший в Китае централизованную империю Цинь; в ряде изданий стоит слово ван — «правитель» (имеется в виду его статус еще до образования империи), в других хуан — «император».

26

Шесть сторон — зенит, надир и четыре стороны света, т. е. «все и вся», выражение в данном случае означает объединение Китая, осуществленное Цинь Шихуаном. Это также может восприниматься и как намек на остальные шесть из семи «воевавших царств», подчинившихся Цинь.

27

Тигром глядит — характеристика Цинь Шихуана из ханьских исторических хроник.

28

Взмахнет мечом — рассечет плывущие тучи — образ из трактата Чжуан-цзы об устрашающей силе меча Сына Неба, здесь эта и следующая строки означают, что из всех окрестных царств правители спешат на поклон к покорившему их могучему императору (на запад, т. е. в Сяньян, столицу новой империи).

29

«Золотые люди» — на 26-м году своего правления Цинь Шихуан повелел собрать оружие и переплавить его в 12 «золотых людей» — медных статуй для дворца весом каждая, по одним данным, 60 тонн («тысяча ши (камней)»), по другим — около 5 тонн.

30

Ханьгу — горный проход на западной окраине совр. пров. Хэнань, где застава закрывала восточные рубежи Цинь, что имело стратегическое значение до покорения смежных царств.

31

Гуйцзи, Ланъе — на этих вершинах в совр. пров. Чжэцзян (у г. Шаосин) и Шаньдун (уезд Чжучэн) Цинь Шихуан поставил две памятные стелы, зафиксировав на них свои деяния; гора Ланъе, возвышавшаяся над окрестными вершинами, так пленила императора, что он провел там три месяца.

32

Семьсот тысяч каторжников — на 35-м году правления Цинь Шихуан послал их на строительство дворца Афан близ г. Сяньян и сооружение для себя гробницы в глубинах горы Лишань в Шэньси.

33

Эликсир бессмертия — Цинь Шихуан не раз отправлял людей на поиск волшебного эликсира, и когда на 28-м году его правления Сюй Фу, житель царства Ци, подал доклад о трех священных островах Пэнлай, Фанчжэн, Инчжоу в далеких морях, где живут святые, император повелел ему отправиться за снадобьем бессмертия, а тот, собрав на корабле юношей и девушек и отплыв с ними от «Острова Сюй Фу» близ горы Лаошань в совр. пров. Шаньдун, весело провел в море несколько лет и вернулся ни с чем, доложив императору, что ему будто бы помешала гигантская рыба (в хрониках — цзяоюй, что можно понимать и как «морской дракон», Ли Бо ставит другое слово, обозначающее кита), после чего Цинь Шихуан сам взял арбалет, отправился на берег моря, чтобы самолично убить это чудище (по другой версии, послав арбалетчиков).

34

Пять священных пиков — сакрализованные китайской традицией два горных массива Хэншань (их созвучные названия записываются разными иероглифами со схожим чтением, один массив на юге, другой на севере), а также Тайшань, Хуашань, Суншань, в традицию входило жертвоприношение, совершавшееся на вершинах императорами; здесь это просто образ неимоверной величины.

35

Три источника — образ большой глубины, куда был погребен свинцовый саркофаг с телом Цинь Шихуана (в других текстах — «источник трех слоев»).

4

Феникс [36] пролетел девять тысяч жэней, [37] Сверкая всеми цветами, точно яркая жемчужина. Нес послание, но напрасно, и он вернулся к себе, Зря только появился в Чжоу и Цинь. [38] [И вновь] блуждает по четырем морям, Где ни задержится, не обретает [добрых] соседей. Управляя Пурпурной Речной ладьей, [39] Я бы на тысячу поколений отринул мирскую пыль. Снадобье таится в горах и морях, Ищу сурик на берегах Чистого ручья, Порой поднимаюсь на гору Далоу, [40] Смотрю вверх на святых и праведников, Они запрягли птиц, и даже теней не осталось, Вихревая колесница не возвращается в мир. [41] Но, боюсь, со снадобьем я опоздал, И мои чаяния не успеют осуществиться. В зеркале вижу иней на волосах, И стыдно перед людьми на журавлях. [42] Где то место, где цветут персики, сливы? [43] Это цветы не моей весны. А вот когда пригласят в Град Чистоты, [44] Навеки породнюсь с такими, как святой Хань Чжун. [45] 754 г.

36

Первопредок Хуан-ди (Желтый император) послал мифическую птицу Феникс к Вэнь-вану с повелением основать новую династиго на смену Инь, чей властитель сошел с праведного пути.

37

Жэнь — мера длины, во времена династии Чжоу составлявшая восемь xи (ок. 2,5 м); тысяча жэней — не конкретная цифра, а образ чрезвычайной высоты или глубины, слово «девять», помимо конкретного значения в цифровом ряду, обозначало также неопределенное множество.

38

Тут речь идет о столицах Западного Чжоу (Хаоцзин) и царства Цинь (Сяньян) в районе современного Ли Бо г. Чанъань — имперской столицы, куда для «государева служения» всю жизнь рвался поэт и на которую в подтексте и намекает.

39

Пурпурная Речная ладья — на священном острове Пэнлай даосы изготовляли эликсир бессмертия методом кипячения воды с «камнем мудрости», эта смесь обретала пурпурный, белый, красный цвет и именовалась «речной ладьей» (хэ чэ), слово чэ обозначает либо любое колесное средство передвижения (повозка, экипаж, телега и т. д., включая и водный транспорт), либо механизм, использующий колесо, а слово «река» в данном контексте подразумевает не любую водную артерию, а великую Хуанхэ, которая, по мифологическим представлениям, проливается с неба на землю и тем самым связывает бренное с вечным, так что «речная ладья» — это тот волшебный экипаж, на котором человек, приняв эликсир бессмертия, покидает мир. В исследованиях творчества Ли Бо (либоведение) встречается несколько иное толкование этих двух строк: «Мне необходима Пурпурная Речная ладья, / Ведь я так долго прозябал в мирской пыли». Разные акценты проистекают от различных значений глагола ло во второй строке.

40

Чистый ручей, Далоу — река и гора в Осенних плесах (Цюпу, округ Чичжоу, совр. пров. Аньхуэй, г. Чичжоу), где любил бывать Ли Бо и не раз писал стихи об этих местах.

41

Вихревая колесница не возвращается в мир — святые летают по небу либо на облаке, запрягая лебедей, диких гусей, аистов или журавлей, либо в вихре ветра, что и называется «вихревой колесницей», и такой полет останавливает кармическое колесо чередования жизни и смерти.

42

Люди на журавлях — имеются в виду даосы, обретшие бессмертие и вознесшиеся на журавлях на небо; некоторые комментаторы полагают, что тут подразумевается конкретный святой Фэй И, вознесшийся на желтом журавле (вар. — аисте) с башни на территории совр. пров. Хубэй (она так и была названа — Башня Желтого журавля; этот топоним часто встречается в стихах Ли Бо).

43

Персики, айвы — метоним весны, но также и учеников как продолжателей дела Учителя, кроме того, апеллирует к образу Персикового источника, отгороженного от тревог мира, из поэмы Тао Юаньмина.

44

Град Чистоты (Цинду) — небесный дворец Верховного владыки (см. у Ле-цзы в гл. «Чжоуский царь Му»).

45

Житель Ци, который собирал для царя волшебные травы, но тот не стал пить эликсир бессмертия, и тогда Хань Чжун выпил его сам и стал святым.

5

Сколь зелена-зелена гора Тайбо! [46] Звезды и созвездия висят над чащобами. Иду к небу три сотни ли И кажется, будто отбросил мир суеты. Там старец с иссиня-черными волосами, [47] Укрывшись тучей, [48] возлежит под заснеженной сосной. Не улыбается и не произносит ни слова, В скальной пещере — его сокровенное жилье. Я пришел встретиться с праведником, Преклоненный, расспрашиваю о драгоценном рецепте. [49] Осклабясь, он раздвигает яшмовые зубы, И я получаю рассказ об эликсире бессмертия. Эти слова словно врезаются в сердце, Он распрямляется и исчезает, как огнь небесный. Смотрю вверх — достичь его невозможно, И внезапно всколыхнулись все мои пять чувств. [50] Я возьму киноварную пилюлю И навсегда расстанусь с миром людей. 744 г.

46

Гора в уезде Угун совр. пров. Шэньси в 100 км от Чанъани, название, которое можно перевести как «Великая Белизна», идет от нетающей снежной тапки на вершине, «три сотни ли» до неба (ли — в древности ок. 400 м, сейчас 500) — не реальная высота, а распространенный образ, идущий от популярной в то время поговорки; Ли Бо написал немало стихов об этой горе, созвучной с его прозвищем Тайбо, данным ему по названию планеты (Тайбо — Венера), приснившейся матери перед родами, вторую строку, вследствие многозначности глагола «шан», можно понять и так: «Звезды и созвездия поднимаются в чащи», т. е. вершина горы выше звезд в небе.

47

Старец с иссиня-черными волосами — даосский отшельник-небожитель, не поседевший с течением времени, а сохранивший шапку блестящих, словно намасленных, черных волос — как знак его особой нетленности; то определение, которое стоит в оригинале, словарно обозначает (и в древнем, и в современном языке) зеленый цвет с легким оттенком желтизны, однако, когда речь идет о волосах, это скорее черный цвет, «мрачный, как туча», и в него вкладывается порой некий сверхъестественный, небесный, духовный оттенок, комментаторы предполагают, что поэт имел в виду отшельника по имени Юань либо недоступного взору смертных буддийского монаха Ху, чей возраст исчислялся несколькими сотнями лет.

48

Укрывшись тучей — традиционная характеристика положения отшельника высоко в горах; в некоторых списках эта строка звучит иначе: «Тысячи весен возлежит»; глагол во, основным значением которого и в древнем, и в современном языке является «лежать», во времена Ли Бо также мог означать «пребывать в состоянии отшельничества» или «склониться», так что правомочен тут был бы и перевод «восседать»; кстати, из китайского текста не ясно положение отшельника относительно сосны — «под» ней, «рядом» с ней или же «на» ней; некоторые интерпретаторы опускают слово «сосна» и пересказывают строку так: «Укрывшись тучей, возлежит в снегу».

49

Драгоценный рецепт — речь идет о приготовлении «эликсира бессмертия», где под «бессмертием» имеется в виду не статичное понятие «вечной жизни», а переход в иное психосоматическое состояние, которое не имеет завершающего предела.

50

Пять чувств — обобщенное название для радости, восторга, гнева, скорби, досады; в буддийской терминологии — пять органов чувственных влечений: глаза, уши, рот, нос, тело; здесь имеется в виду высшее совершенство ощущений, достигаемое бессмертными и недоступное простым смертным без даосского аутотренинга.

6

Конь из Дай и думать не думает о Юэ, Птице из Юэ не любо в Янь. [51] У живой натуры — свои привычки, Местные нравы держатся за свою породу. Вчера [солдаты] простились с заставой Врат гусиных И уже к девятой луне идут походом на ставку Дракона [52] Взвихренный песок затмевает солнце над Морем, [53] Летящие снежинки затемняют небо варваров. Вши рождаются под тигровыми шкурами и фазаньими перьями, [54] Сердца устремлены за стягами и знаменами. Победы в тяжких боях не вознаграждаются, Верность и искренность трудно выразить. Кто посочувствовал «Летучему генералу» Ли, [55] Что до седых волос оставался в трех пограничных областях? 749 г.

51

Дай, Юэ, Янь — названия древних царств эпохи Чуньцю, а также местностей, где они находились; здесь это противопоставление животных севера (Дай, Янь) и юга (Юэ), каждый из которых привык к условиям своей местности.

52

Застава Врат гусиных, ставка Дракона — пограничная застава у горы Гусиные врата находилась па территории совр. пров. Шаньси (царство Дай), а ставка Дракона — место ежегодного сбора варваров-гуннов на пятую луну для вознесения молитв предкам, Небу, духам — находилась на территории совр. пров. Хубэй (в древности — царство Янь), т. е. солдаты, о которых идет речь, направляются все дальше на север и северо-запад — в глубь пустынь.

53

Солнце над Морем — тут речь идет о пустыне на северо-западе Китая, которую в древности именовали Ханьхай (Безбрежное море); так же в эпоху Тан именовались и озеро Байкал, и округ севернее пустыни Гоби.

54

Латы воинов были оторочены шкурами пятнистых тигров (символ силы), шлемы украшены перьями фазанов (символ мужества); традиционное выражение, часто встречающееся в поэзии (Цао Цао «Под латами рождаются вши»), оно уже не воспринимается в своем буквальном значении — это обобщенный образ войска в трудном дальнем походе.

55

«Летучий генерал» Ли — Ли Гуан (II в до н. э.), начальник (тайшоу) пограничного округа Юбэйпин, до 60 лет возглавлял победные походы против гуннов, которые и прозвали его «летучим генералом», однако у собственных властителей достойного признания он не получил, и этот момент важен в контексте чувств самого Ли Бо; есть версия, что Ли Гуан был предком Ли Бо, их фамилии пишутся одним и тем же иероглифом ли, так что в подтексте — горький самонамек. Предполагают, что стихотворение посвящено памяти пограничного генерала Ван Чжунсы, попавшего в опалу за отказ штурмовать г. Шибао и в 747 г. назначенного начальником округа Ханьян, а в 749 г. умершего.

* * *

Существует перевод на английский язык, сделанный Эзрой Паундом.

7

Некогда святой на журавле Летел-летел и достиг Высшей Чистоты. [56] Громко возвестил [57] за лазурными облаками, Что это он — по имени Ань Ци. [58] По обе стороны — отроки, прекрасные, как белая яшма, Дуют в пурпурные свирели-фениксы. Его удаляющегося силуэта вдруг не стало видно, Лишь вихревой ветр принес небесный глас. Поднимаю голову, смотрю вдаль на него, Мчится, словно летящая звезда. И я жажду отведать травы с золотистым свечением [59] И стать вечным, как небо. 742 г.

56

Высшая Чистота (тай цин) — один из трех миров даоского космоса, метоним самого Дао.

57

Громко возвестил — в одном из изданий тут стоит другая строка — «Святой на черной туче [возвестил]», но большинство современных авторитетных исследователей этот вариант не принимают.

58

Ань Ци (Ань Цишэн) — святой с острова бессмертных Пэнлай, см также примеч. 9 к № 20.

59

Трава с золотистым свечением — волшебное растение со склонов мифического священного Восточного пика с огромными, как у банана, листьями и желтыми цветами, испускающими сияние.

8

Я о Сяньян, [60] вторая-третья луна, [61] Позолоченные ветви дворцовых ив. Чей это парень в зеленом платке? [62] Повеса, когда-то торговавший жемчугом, А теперь на закате солнца возвращается пьяным, Высокомерно погоняет белого коня. Вид такой, что перед ним склоняются, Уличные гуляки сторонятся того, кто поймал миг удачи. А вот Цзыюнь [63] ничего в делах не понимал, На закате жизни поднес государю оду «Чанъян». Но когда это произошло, телом был уже стар, Волосы поредели над рукописью трактата о Сокровенном. Достойно сожаления, что он выбросился из окна Палаты, Но тем повесой был бы осмеян за это. 753 г.

60

Столица древнего царства, а затем империи Цинь, здесь это метонимическое обозначение танской столицы Чанъань (совр. г. Сиань).

61

Вторая-третья луна — время ранней весны по лунному календарю.

62

Зеленый платок — история повесы Дун Яня времен Западной Хань (206 г. до н. э. — 8 г. н. э.), который в молодости вместе с матерью торговал жемчугом и снискал внимание овдовевшей принцессы Гуань Тао, тетки императора У-ди, но даже когда к ним заходил император, Дун Янь не снимал с головы зеленый платок, что в те времена было элементом простонародной одежды и нарушало придворный этикет (это надо воспринимать не как фронду, но как характеристику его как низкого человека; комментаторы видят тут намек на Ян Гочжуна).

63

Цзыюнь — прозвище крупного поэта и философа Ян Сюна из г. Чэнду области Шу периода Западной Хань, который сначала писал оды («Чанъян» — «Высокий тополь»), поднося их императору, а к старости счел это «мелочью, недостойной мужчины» (см. коммент. 4 к № 35) и углубился в философские размышления, в написание трактатов (упоминаемый в стихотворении трактат «Тай сюань цзин» — «Великое Сокровенное» излагает его космогоническую теорию происхождения материального мира); когда его ученик Лю Фэнь был облыжно обвинен в преступлении, за учителем тоже пришла стража, и он, едва не погибнув, выпрыгнул из окна Палаты Тяньлу, где преподавал; среди современников Ян Сюн был весьма популярен, а почтительное отношение Ли Бо к поэту показывает упоминание его имени в начальном стихотворении цикла «Дух старины». Здесь образ Ян Сюна — иронический намек Ли Бо на собственную отстраненность от государственных занятий (хотя и не по своей воле) и неумение строить карьеру.

* * *

В некоторых изданиях это стихотворение выводится за пределы цикла «Дух старины», однако большинство наиболее авторитетных комментаторов включают его в состав цикла.

9

Чжуан Чжоу [64] увидел во сне мотылька, А мотылек превратился в Чжуан Чжоу. Раз одно тело смогло так преобразиться, То десять тысяч предметов — тем более. Как знать, воды вокруг острова Пэнлай [65] Не превратятся ли в мелкий ручей? Человек, сажающий тыквы у Зеленных ворот [66] В прошлом был Дунлинским князем. Если таковы богатство и знатность, К чем у тогда вся эта суета? 745 г.

64

Древний философ даосского направления (IV–III вв. до н. э.), больше известен как Чжуан-цзы (т. е. «мудрец Чжуан»); в его притче говорится о том, что он видел во сне мотылька, а проснувшись, не мог понять, он ли видел мотылька или тому снился сам Чжоу, превратившийся в мотылька, из чего философ делал вывод о непостоянстве и взаимной трансформации вещественных форм. В некоторых изданиях вторая строка выглядит иначе: «Мотылек видел во сне Чжуан Чжоу».

65

Пэнлай — мифический остров бессмертных праведников, возвышающийся горой (его именуют «остров Пэнлай», «гора Пэнлай», «холм Пэнлай») над поверхностью Восточного моря в 5 тыс. ли от берега, достичь его могут лишь посвященные.

66

Зеленные ворота — название городских ворот древнего Чанъаня, за которыми огородники выращивали тыквы, и среди них — некий Шао Пин (III в. до н. э.), который в империи Цинь был Дунлинским князем, а после падения империи стал, как говорится в хрониках, «человеком в простом платье» и занялся огородничеством, выращивая так называемые «дунлинские тыквы».

* * *

В некоторых изданиях этот текст стоит под № 8.

Существует сделанный акад. В. М. Алексеевым комментированный перевод этого стихотворения (журн. «Восток», 1923, № 2).

10

Были в Ци незаурядные ученые, [Среди них] Лу Лянь [67] необыкновенно высоких достоинств. [Словно] жемчужина луны, выходящая из морской пучины И блистающая до утра. Гласом героя он остановил Цинь, И склонились потомки перед его незатухающим сиянием. Тысячу золотых монет он не посчитал достойным вознаграждением И посмеялся над властителем области Пинъюань. [68] Я тоже чужд мирской суеты, Сниму, как он, чиновные одежды. 741 г.

67

Лу Лянь (Лу Чжунлянь) — известный ученый из царства Ци периода Чжаньго (403[475]–221 гг. до н. э.), отшельник, рыцарь, политический деятель, который искусно предотвратил военное столкновение царств Цинь и Чжао, при этом отвергнув и ленный дар, и предложенное ему вознаграждение как слишком мелкую оценку его деяний; глава о Лу Ляне есть в «Исторических записках» Сыма Цяня. Лу Лянь был одной из наиболее почитаемых Ли Бо исторических личностей.

68

Пинъюань — равнинная область (на территории совр. пров. Шаньдун).

* * *

В некоторых изданиях этот текст стоит под № 9.

11

Хуанхэ уходит в Восточную Бездну, Белое солнце садится в Западное море, [69] Исчезающий поток и уплывающее время Уносятся, никого не ожидая. Лик весны ушел, отбросив меня, Волосы к осени поседели. Жизнь человека — не сосна в холода, [70] Разве можно годами оставаться тем же самым? Мне бы сесть на дракона [71] и взмыть в облака. Упиваться светом солнца, [72] остаться в вечном сиянии. [73] 741 г.

69

Восточная Бездна, Западное море — мифологические топонимы, здесь показывают стороны света.

70

Сосна в холода — традиционный образ жизненной стойкости.

71

В тексте стоит слово чи, обозначающее особый вид желтых безрогих драконов.

72

Упиваться светом солнца — термин даосского психотренинга.

73

Остаться в вечном сиянии — задержать время.

* * *

В некоторых изданиях этот текст стоит под № 10.

Существует сделанный акад. В. М. Алексеевым комментированный перевод этого стихотворения (журн. «Восток». 1923, № 2)

12

Кипарис и сосна по природе своей одиноки и прямодушны, Им трудно иметь облик персика и сливы. Высоконравственный Янь Цзылин [74] Свесил уду в волны пучины. Тело сокрылось, как блуждающая звезда, Сердце вольно, как плывущее облачко. Отвесив долгий поклон властителю десяти тысяч колесниц, [75] Он вернулся на гору Фучунь. Порыв свежего ветра все вокруг [76] очистил, Он так высоко, что туда не подняться. И я буду долго восхищаться им, Уединясь в глуши крутых скал. 743 г.

74

Янь Цзылин (Ян Гуан) — живший в I в. н. э. на горе Обильной весны (Фучунь шань) отшельник, отказавшийся служить узурпатору престола Лю Се, показав себя «прямодушной сосной и кипарисом», которым чужд яркий и недолговечный наряд персиков и слив (образ из трактата философа III в. до н. э. Сюнь-цзы).

75

Властитель десяти тысяч колесниц — количество колесниц — показатель высокого социального статуса, «десять тысяч» обозначают императора (см. также примеч. 4 к № 43); обычно в колесницу запрягалась четверка коней, но встречались и восьмерки.

76

Все вокруг — букв. «шесть направлений», т. е. небо, земля (как «верх» и «низ») и четыре стороны света.

* * *

В некоторых изданиях этот текст стоит под № 11.

Есть другие датировки написания — 744 г., 747 г.

Существует сделанный акад. В. М. Алексеевым комментированный перевод этого стихотворения (журн. «Восток». 1923, № 2).

13

Цзюньпин [77] уже расстался с миром, И мир расстался с Цзюньпином. Он прозрел изменения форм вплоть до Первоперемены, [78] Проник к началу творения, когда рождалось все сущее. [79] В молчании он сплетал нити суждений Дао, [80] Полог пустоты объял его глубокие чувства. Цзоуюй [81] зря не приходит, Юэчжо [82] кричит, лишь когда настанет время. Как узнать, что там, над Небесной рекой, [83] У белого солнца подвешено высокое имя? Морской гость [84] давно ушел, И кому теперь дано понять бездны безмолвия? [85] 753 г.

77

Прозвище Янь Цзуня, гадателя из Чэнду периода династии Хань (206 г. до н. э. — 220 г. н. э.); среди людей обретший известность своими точными предсказаниями и мудрыми советами, он был отвергнут двором, стал отшельником и погрузился в даосские каноны, уединясь в пустой хижине; первые две строки — реминисценция из поэта V в. Бао Чжао: «Цзюньпин молчалив и сир, он и мир простились друг с другом» — тут имеется в виду уход не из жизни, а от суетности мира.

78

Первоперемена (тай и) — термин даосской философии, обозначающий начальный этап космического развития, заключающегося в переходе от одной формы бытия к другой.

79

В оригинале стоит буддийский термин, означающий возвращение на истинный путь; именно так интерпретируется строка китайскими комментаторами, но она, по мнению проф. А. Е. Лукьянова, может быть истолкована иначе — как познание начального этапа творения и рождения всех сущностей (см. статью А. Е. Лукьянова в этом сборнике).

80

Сплетать нити Дао — погружаться в изучение даосской мудрости.

81

Цзоуюй (Белый Тигр) — мифическое животное, которое не ест живого и символизирует гуманное правление; узреть его дано лишь высоконравственным Благородным мужам.

82

Юэчжо (Пурпурный Феникс) — мифическая птица, возвещающая становление великой династии (по преданию, ее крик с горы Чжишань обозначил начало процветания династии Чжоу).

83

Небесная река — Млечный Путь, который, по мифологическим представлениям, с неба изливается на землю.

84

Морской гость — некий помор, который каждый год в восьмую луну плавал по Хуанхэ; однажды он увидел женщину за прялкой и человека, ведущего быка на водопой, а великий молчальник и мудрец Цзюньпин разъяснил ему, что это произошло не на земле, а на небе, когда «летучая звезда увела созвездие Быка»; сейчас, сетует Ли Бо, нет ни мудреца, который мог бы провидеть судьбу, обозначенную среди звезд, ни того, кто бы принес эту весть людям.

85

Бездны безмолвия — глубины, скрытые в молчании мудреца-отшельника.