Думсдэй: Пацаны
Шрифт:
– Ты реально думаешь, что я в это поверю?
– презрительно фыркнула женщина.
– Даже если не учитывать, что он был на встрече с репортерами. Зачем ему это?
– Затем, что его вырастили в этой лаборатории, - ответил я, подумав, что маску действительно мог и сменить. Косяк. Но не слишком важный, учитывая все происходящее.
– Ученые испытывали пределы его сил. Так что он решил отомстить за издевательства… спихнув все на нас, вот же умная гнида!
Я задумался. Если блондин додумался до этого, то его точно нельзя было недооценивать. Одним махом подставить нас с Бучером и удовлетворить свою месть… А я ведь говорил, что он до них доберется. Только не думал, что так быстро. Надо
– В любом случае, я не собираюсь в этом участвовать, и… - начала было Виктория, приняв новые вводные.
– И что?
– на этот раз спросил уже я. Нет, эта сучка точно уже не соскочит. Она права - я своими действиями ее нехило так подставил, так как именно она слила местоположение лаборатории… но что это меняет? Да ничего.
– Не прикидывайся невинной овечкой, Надя, на твоих руках трупов как бы не больше, чем у непогрешимого блондина. И действительно, в любом случае - именно ты слила мне местоположение лаборатории. Так что мы с тобой в одной лодке, нравится это тебе или нет!
– И что дальше? Даже если это был Хоумлендер - это еще хуже… - через минуту размышления произнесла женщина.
– Я в этом участвовать не собираюсь. Можешь опубликовывать свой компромат. То, что меня выдворят из конгресса, узнав, что я супер… да похер! Остальное - пускай докажут. Я даже не буду взрывать тебе твою тупую башку. Просто сдам тебя Эдгару и все! А дальше разбирайтесь сами.
После своей речи, она торжествующе улыбнулась, глядя на меня.
– Значит, поговорим тогда, когда начнем думать головой, а не жопой, - поднялся я со своего места.
– Первое: я говорил тебе, об опасности Хоумлендера. Думаешь, раз он решился на то, чтобы зачистить лабораторию, где твой приемный папочка себе штампует личную армию - не сможет тронуть тебя или твою дочурку? Ну посмотрим. Второе - твои способности уж очень приметные, хер тебе дядечки в костюмах простят мясорубку на слушании. Не отмажешься, да и есть подозрение, что до тюрьмы не доедешь. Третье - у меня есть чем отбрехаться от Стэна, как и то, что может утопить весь Воут в таком дерьме, что ты даже себе не представляешь… Но моя цель это Твердыня, пока что. И последнее - в отличие от многих, я могу гарантировать тебе то, что если ты введешь этот препарат своей дочурке - она точно выживет, но если ты не хочешь…
Я развернулся, намереваясь уйти.
– Стой!
– также поднялась Виктория, хватив меня за руку жесткой хваткой.
– Это правда? С Зои действительно все будет в порядке?
– Это я могу гарантировать, - улыбнулся я под маской, так как нащупал ключик к почти сорвавшейся женщине, вновь доставая синюю склянку.
– Ну так что, Нео, примешь синюю таблетку? Или кроличья нора для тебя слишком глубока….
– Пиздец… - мрачно подытожил Бучер, когда я рассказал ему, что сотворил Хоумлендер, одновременно подставив нас обоих.
– И откуда ты знаешь?
– У меня есть информатор в Воут, - отделался я общей фразой, не собираясь раскрывать личность Виктории.
– Темнишь ты, пиздюк, - хмуро взглянул на меня Бучер.
– Такой инфой рядовые сотрудники не располагают. Крот должен сидеть очень и очень высоко.
Он сделал многозначительную паузу, уставившись прямо на меня.
– Слушай, я тебе все расскажу… но после того, как мы кокнем Хоумлендера, годится?
– произнес я, понимая, что не хватало еще поссорится с единственным… другом, что ли.
– Если скажу тебе сейчас, все может пойти по пизде. Причем очень и очень быстро, утянув за собой как нас, так и Хьюи…
– Опять твои ебучие предсказания! Не можешь,
сука, как есть сказать?!– раздраженно произнес Бучер.
– Как есть, - развел я руки в стороны.
– Зато деньги появятся уже завтра. Товар я сбыл, дальше дело за Ниной, и… ты не передумал привлекать парней? Эм-Эм точно не будет в восторге.
– Спросил бы, откуда ты знаешь, да хуй от тебя ответов дождешься, Оракул сраный, - сплюнул тот в окно.
– Наш здоровяк да… в восторге не будет. Но это если ему сказать.
– Ты хочешь сыграть их в темную?
– спросил я.
– Такой себе вариант. Обычно с этого и начинается пиздец, судя по фильмам…
– А это тебе не фильм, паря, - мрачно произнес Бучер.
– Мы с тобой в двоем конечно дел наворотить можем, но если все, что ты сказал - правда, то вдвоем спящую красавицу просто не утянем. Вся команда нужна… Хьюи разве что можно оставить.
– Ладно, посмотрим как с Ниной договоримся, - отложил я этот вопрос до лучших времен.
– Пойдем брать Паутинника?
– Пойдем, хули сидеть… Может у Эм-Эм что и выгорит.
– открыл он дверь тачки.
Квартира Паутинника представляла собой полутёмное, захламленное пространство, пропитанное затхлым запахом сырости и… какого-то дерьма. На ободранных обоях висели клочья паутины, местами настолько густые, что походили на запущенные, заброшенные ловушки.
Под потолком мерцали потускневшие лампочки, которые не освещали комнату, а лишь усиливали ощущение мрака. Пол был усеян пустыми шприцами и смятыми упаковками, среди которых едва угадывались следы грязных ботинок. На выцветшем, продавленном диване лежали старые вещи и грязные полотенца, а на столе стояли чашки с засохшими остатками еды, вперемешку с бутылками. В углу валялся сломанный телевизор, будто замерший, под стать всей остальной жизни в этой квартире.
Причем квартирка была в приличном районе. Такую я бы себе позволить мог… лет через десять, если откладывать все бабки. Ебучие суперы…
Искомый объект обнаружился там же на полу, угашенный в хлам. Рядом валялся зеленый костюм, отдаленно напоминающий костюм «спайдермена», только с желтыми стилизированными жвалами на лице. В этой версии Питер-Паркер нашел себе другое хобби, нежели работа репортером.
Паутинник выглядел как человек, который прошел через множество трудностей, и, похоже, они оставили на нем свой след не только физически, но и психологически. Его лицо с бледной кожей покрыто сетью морщин, хотя ему, вроде как не было и сорока.
Мужчина был худощав и костляв, глаза покрасневшие, скрытые под тяжёлыми веками, с пустым и отрешённым взглядом словившего приход. Он не проснулся, даже когда Бучер профессионально вскрыв дверь с матами вляпался в паутину.
Щетина, покрывающая его щеки и подбородок, придавала опустившемуся суперу неряшливый вид, а волосы — спутанные и жирные, намекали, что тот давно не заботился о себе.
Он лежал на полу и очнулся только после того, как я набрал во вполне себе современной ванне тазик ледяной воды, вылив его на отброса.
– Сука! Блять!!! Вы кто такие, нахуй!
– попытался перекатиться мужчина, окончательно раздолбав своими движениями телевизор. Наконец, еле поднявшись, тот встал в какую-то странную стойку, видимо поделку под боевую.
– Я вас не звал, идите нахуй!
– Успокойся, еблан, - показал удостоверение Мясник.
– ЦРУ, нам надо задать тебе пару…
– Не, не не не… - забормотал Паутинник, тряся мокрыми спутанным волосами.
– Вы меня не возьмете! Я сваливаю…
И действительно, очень резво для нарика вдруг выстрелил своей паутиной откуда-то сзади, притянулся к потолку и довольно шустро пополз в сторону открытого окна.