Дураков нет
Шрифт:
Карл отлепился от окна, повернулся спиной к ним, убрел вглубь комнаты.
– Кстати, где он прячет снегоуборщик?
– В сарае на том дворе, где тяжелая техника, – сообщила Тоби.
– Окей, – сказал Салли. – Завтра-послезавтра я его сопру.
– Ты осторожнее, у нас злая собака.
– Собаку я не боюсь, – ответил Салли. – Главное сообразить, как перелезть через забор.
– Ты уникальная личность.
– Спасибо.
– Это не комплимент, – заверила его Тоби.
– Ты мог бы и не наряжаться ради того, чтобы прийти сюда, – сказал Малыш, когда Салли, чисто выбритый,
Рубашку подарила ему Рут несколько месяцев назад, он надел ее впервые. Достал прямо из пакета. Складки на рубашке до сих пор соответствовали скорее вложенной в нее картонке, чем торсу Салли. Даже дырки от булавок еще были видны.
По телевизору шел футбол, играли какие-то университетские команды, за ними внимательно следила дюжина мужчин, под вечер сбежавших от семейств. Праздник начался ранним утром с парада “Мэйси”, за всей этой суматохой они не посмотрели дневной матч и надеялись хотя бы в “Лошади” спокойно посмотреть второй.
– Когда за стойкой ты, я стараюсь принарядиться, – ответил Салли.
Малыш был в добром расположении духа, и вчерашняя склока возобновится разве что поздно вечером. А в ближайшие несколько часов оба будут делать вид, что впредь ссориться не собираются, и перестанут притворяться, только когда уже сцепятся.
– Где твой лучший клиент?
Малыш посмотрел на часы.
– Должен прийти с минуты на минуту, – ответил он. – Ты сегодня у нас нарасхват. Я открылся всего час назад, а тебе уже позвонили и кое-что принесли. – Малыш достал из-под стойки тарелку, накрытую фольгой. – Пахнет индейкой.
Салли заглянул под фольгу. Фаршированная индейка, тыква, клюквенное желе. Тарелка еще теплая. Он оглядел фольгу с обеих сторон.
– Без обратного адреса.
– Твоя бывшая, – пояснил Малыш. – Принес этот, как его. Почтальон.
– Ральф?
– Сказал, что ты пропустил обед.
– Вообще-то я только что поел. А звонил кто? – спросил он, полагая, что звонила Рут и, разумеется, не представилась.
– Кто-то насчет работы. – Малыш протянул Салли записку с номером телефона и именем человека: Майлз Андерсон.
Салли нахмурился:
– Кто такой Майлз Андерсон, черт побери?
– Впервые слышу, – ответил Малыш. – Он сказал, что недавно купил дом в городе. И ему нужно что-то там сделать. Наверное, очередной мудак-яппи.
– Да уж, этих развелось видимо-невидимо, – согласился Салли. – Но у них хотя бы есть деньги.
– Потому-то они и яппи, – сказал Малыш. – Без денег были бы обычными мудаками.
– Жаль, нельзя работать только у тех, кем я восхищаюсь, – посетовал Салли.
Он пил второй стакан пива и дружелюбно болтал с Малышом, когда на соседний табурет неуклюже взгромоздился Уэрф.
– Радостно видеть, что мои близкие люди опять разговаривают друг с другом, – заметил он. – Что это? – Уэрф указал на тарелку под фольгой возле локтя Салли. – Пахнет едой.
– Не обедал, да? – спросил Салли.
– Обедал, с тобой, – напомнил ему Уэрф. – Или ты забыл?
– Это было вчера, – заметил Салли.
– Ой. – Уэрф ухмыльнулся. – Ты хотел сказать, сегодня?
– Будь другом, поставь это в микроволновку. – Салли пододвинул тарелку Малышу.
Малыш исполнил просьбу, хоть Салли и показалось, что без особой охоты.
– А вечером разноется из-за этого, – предсказал Салли.
– Да уж, он предпочел
бы продать мне за вечер дюжину маринованных яиц, – согласился Уэрф. – И кто его упрекнет?– Я, только еще пива выпью.
Звякнула микроволновка, Малыш вернулся с тарелкой фаршированной индейки, над нею вился пар. Кое-кто из посетителей, смотревших футбольный матч, заказал то же самое.
– Видишь, что ты наделал? – спросил Малыш.
Уэрф буквально набросился на еду.
– Глаза бы мои на это не глядели, – сказал Салли, дивясь, как так можно: на адвоката выучился, а ест жадно, как дикарь. В левой руке Уэрф держал вилку, в правой нож и положил приборы, лишь когда в них отпала нужда.
Салли подошел к телефону и набрал номер, написанный на бумажке, которую дал Малыш.
– “Адирондак”.
– Что?
– Мотель “Адирондак”.
– У вас там есть такой Майлз Андерсон?
– Сейчас проверю.
– Уж проверьте.
Чуть погодя:
– Майлз Андерсон.
– Это Дон Салливан.
– Кто?
– Окей, пока.
– Ах да… мистер Салливан. Прошу прощения. Послушайте. Я только что купил дом в городе. На Верхней Главной. Знаете, где это?
– Слыхал, – ответил Салли.
– А. – Майлз Андерсон замялся. – Я так понимаю, это шутка.
– Я живу на Верхней Главной, – пояснил Салли.
– Правда? – В голосе слышалось недоверие.
– Какой дом вы купили?
– Напротив “Сан-Мерси”.
– Суси.
– Точно, – сказал Майлз Андерсон. – Я запомнил, что без чего-то там. Наверное, думал о Китсе [28] .
– Наверное, – согласился Салли. – Это большой дом, мистер Андерсон.
Салли понял, о каком доме идет речь, – о самом просторном на Верхней Главной.
28
Имеется в виду La belle dame sans merci (“Безжалостная красавица”) – баллада английского поэта-романтика Джона Китса (1795–1821).
– Я планирую превратить его в ПП, – сообщил Майлз Андерсон.
– Окей, сдаюсь, – сказал Салли. – Что такое ПП, кроме полного привода?
– Полупансион, – пояснил Андерсон. – Вы ведь слышали о полупансионах?
– Никогда.
– Они сейчас в моде.
Салли не стал возражать.
Долгая пауза.
– В общем, дом, так сказать, не в лучшем состоянии. И его необходимо привести в порядок.
– В порядок? – переспросил Салли.
– Там нужно всего помаленьку. Покрасить. Красить придется много. Отремонтировать водопровод и канализацию. Сделать электрику. Утеплить. Ну и во дворе кое-какая работа. Выкорчевать и увезти два пня. Время терпит. Я начну заниматься домом не раньше весны. Скорее всего, с середины мая. Чтобы открыться в августе, к скачкам.
– Электрику я не делаю, – предупредил Салли. – Но могу порекомендовать мастера.
– Да… хорошо… может, что и получится, не так ли?
– Может, – согласился Салли.
Он уже мысленно подсчитывал прибыль. Трудиться придется всю зиму, в своем темпе, когда позволит колено. Очень вовремя. После того как почва промерзнет, у Карла Робака не будет для него работы до конца апреля.
– Я так понимаю, у вас есть пикап? – уточнил Майлз Андерсон.
– Не всегда.
– Не всегда есть?