Дурная компания

– Да нет же, Ефим, я доеду, на велосипеде там вообще пять минут!

– Листен, Листен, Листен, Листен!
– Ефим начал раздражаться - не перебивай меня! Я же сказал, не доедешь! Идиот, - Ефим обращался ко мне, -забрался хер знает куда, сидит там в своей деревне, у черта на куличках. Сэкономить решил!
– Ефим пренебрежительно махнул рукой на Леонида, напоминающего ощипанного цыпленка.
– И еще говорит, что пешком дойдет!

– Ефим!
– умоляюще прошептал Леонид, - я дойду!

– Ты хорошую машину купил, - Ефим глядел на меня.
– Только зачем было новую покупать? Это расточительство. Здесь старые машины очень хорошие, надежные. Если хочешь знать, у меня новой машины не было пока я компанию не создал!

Ефим круто развернулся и решительно пошел в цех, снова слегка наклонив голову.

Только что на моих глазах произошла легкая разминка, основная часть представления только начиналась.

– Как дела?
– он остановился около полного, немного медлительного парня, недавно выписанного из России. По слухам, парень этот был толковым инженером.
– Что ты делаешь?

– Работаю, Ефим, - парень держал в руках паяльник.

– А какого дьявола ты работаешь? Что ты сидишь, задницу протираешь? Что ты паяльник держишь? У нас что паять некому? Леонид, ну-ка подойди сюда, посмотри на это безобразие!
– Леонид с готовностью подбежал поближе.
– Что у нас происходит? Что за бардак? Почему он сидит с паяльником?
– Ефим начинал выходить из себя.

– Ефим, мы начинаем разрабатывать новую систему, мы…

– Листен, Листен, а на хрен нам новая система? Почему ты с усами ходишь? Думаешь, что умнее всех? Сбрей немедленно! Почему я не знаю, что в компании происходит? Может, я не прав? Ты не бойся, если я не прав, так и скажи мне: Ефим, ты хуйню порешь! Меня надо иногда посылать. Посмотри, вот он сидит, потеет, лицо бледное. Разве он может что-нибудь припаять? Отправим его в Россию взад, тоже мне техник-смотритель нашелся.
– Парнишка побледнел и закусил губу.

– Ефим, - робко произнес он, - мы просто хотели измерить искажения…

– Листен, не перебивай меня! Мы просто хотели… Просто ничего никогда не хотят! У вас есть планы? Леонид, мне показали план? Я утвердил их?
– Леонид побледнел.

– Ефим, - он заискивающе заглядывал ему в глаза, - эта работа на пару часов, мы сегодня же планировали ее закончить…

– Вот именно! Вы планировали! А на хер вы планируете без меня? Я не имею понятия о том, что делается в компании! Листен, Листен, Листен! Иди-ка сюда!

Ефим с Леонидом закрылись в кабинете и оттуда понеслись глухие крики. Ефим вымещал свое раздражение тем фактом, что Леонид живет вне пешей досягаемости до предполагаемого нового здания компании в центре Литтл-Три. Этот факт нарушал столь желанную и недостижимую гармонию. Растерянный толстяк был бледен, на лбу у него выступили капли пота. Он так и сидел, держа в руке раскаленный паяльник и явно не знал, что ему делать -продолжать паять или дождаться решения начальства, не навлекая на себя гнев за проявленную инициативу.

Остальная часть компании облегченно вздохнула, поняв, что сегодняшняя гроза прошла стороной, и с удвоенной энергией принялась за работу. Я уже знал, что произойдет дальше: крики будут раздаваться еще около получаса, после этого Ефим уйдет к себе в кабинет и начнет звонить по телефону своим адвокатам, а Леонид, потрепанный, но заряженный энергией подсядет к растерянному паяльщику и будет сидеть до полуночи, ударными темпами завершая начатый проект.

Про Ефима ходили легенды. Он обладал потрясающей интуицией, граничащей с мистикой. Рассказывали, что однажды он летел в самолете, совершавшем рейс из Сибири в Москву с посадкой в каком-то провинциальном городе.

– Не нравится мне этот самолет, - сказал Ефим, сойдя на землю провинциального аэродрома.
– Не полечу я на нем никуда. Где здесь ресторан?
– Он заказал бутылку дорогого коньяка и тут же напился до совершенно бессознательного состояния. Его пытались силой усадить на рейс, но Ефим уцепился рукой за ножку столика и категорически отказывался продолжать свой полет. Наконец, друзья махнули на него рукой и бросили в провинциальном городе, оставив пятьдесят рублей из командировочных денег. Самолет взлетел в воздух, направляясь в Москву и через сорок минут взорвался в воздухе и упал где-то в глухой тайге. Ефим же проспался и улетел в столицу следующим рейсом.

В молодости Ефим был красив и обаятелен, к тому же очень любил женщин, которые отвечали ему взаимностью.

Где-то в конце шестидесятых или в самом начале семидесятых годов в Москву на гастроли приехал знаменитый балет из в то время еще коммунистической Германии. Особенно в этой балетной труппе отличалась певица и танцовщица с длинными, красивыми ногами. Совершенно непонятно каким образом, но за ту неделю, в течение которой танцовщицы из ГДР трясли своими аппетитными ляжками перед Московской аудиторией, состоявшей преимущественно из солидных партийных работников и прыщавых комсомольских деятелей, Ефиму удалось соблазнить заезжую примадонну. Последняя, словно исправляя ошибки своих родителей, соблюдавших расовую чистоту и успешно очищающих Германию от избранного Богом народа, без памяти влюбилась в экзотического брюнета со жгучими глазами.

Неизвестно почему, но в эту историю не вмешалось КГБ, по-видимому стараясь не конфликтовать с представителями дружественной социалистической страны. Факт остается фактом: Ефим официально расписался с заезжей гостьей и вскоре сложил чемоданы и поехал к своей возлюбленной в Восточный Берлин. Там его, правда, ждало жестокое разочарование: выдающаяся певица и танцовщица вот уже много лет жила в маленькой комнатушке в коммунальной квартире, стоя в очереди на отдельное однокомнатное гнездышко в пригородах столицы социалистической Германии.

Ефиму это не понравилось. Он одел галстук и пошел на прием к бургомистру, по слухам прихватив какого-то своего приятеля. О чем они говорили с бургомистром осталось неизвестным, но танцовщице на той же неделе выдали ордер на отдельную двухкомнатную квартиру.

Бедняга Ефим не подозревал о том, что это было началом конца: примадонна разрыдалась, а затем высказалась в том роде, что это бесчестно, так как честные труженики социалистического государства десятки лет дожидаются своей очереди на квартиры, а никому не ведомый Ефим пошел на прием к бургомистру и все устроил за один день. Из-за таких людей, как он, идеалы социалистического строительства покрываются плесенью буржуазного стяжательства и тому подобное. "Дура какая-то!" - по слухам раздраженно сказал тогда Ефим, тут же развелся и уехал обратно в Москву.

Он вел богемный образ жизни, в его комнате все время ночевали красивые женщины, иногда жены высокого начальства, а также бездомные поэты, художники и деятели возрождающегося сионистского движения, скрывающиеся от КГБ и пишущие гневные письма протеста в ЦК КПСС, лично Леониду Брежневу и в Совет Министров.

– Психи ненормальные!
– как-то вспоминал Ефим.
– За мной увязалось КГБ, а я уже окончательно собрался сматывать удочки в Израиль. И вот у меня поселяется какой-то чайник, который пишет докторскую диссертацию о "Слове о полке Игореве" и одновременно строчит протесты в КГБ. Так за нами вскоре пришли, я с трудом успел удрать. И что мне оставалось делать? Пришлось симулировать сумасшествие. Кстати, - Ефим довольно улыбнулся, - у меня это так отлично получалось, что меня ни один профессор от настоящего сумасшедшего не мог отличить! Я вот так вот головой подергивал. Они меня спрашивают: "Скажите, дорогой, вы довольны политикой партии и правительства?", а я им все время отвечаю: "Шура! Шура!". С трудом выпустили, пришлось убеждать их, что я вылечился.