Дурное влияние

— И какой у тебя план?

— Уделать ее.

— Уделать?

— Она не может просто так забрать его у нас. Я ей покажу.

— Что покажешь?

— Научу кое-чему. Вырежу ее ребенка.

— Ты собираешься вырезать ее ребенка?

— Не будь дебилом! Я просто хочу ее припугнуть. Вот этим мы и займемся. Мы все. Поедем туда и припугнем ее. Пусть знает, что ей не удастся разбить нашу семью.

— Как?

— Я придумаю.

— А нам что делать?

— Вы что, ссыте? Ссыте, да?!

Его глаза буквально прожигают нас насквозь, взгляд мечется от меня к Олли и обратно.

Олли мотает головой первым, я за ним. А что нам еще остается? Никто из нас давно уже не перечит Карлу, и начинать сейчас, когда он страшнее и серьезнее обычного, было бы полным идиотизмом. Выбора у нас нет.

К этому времени ногу начинает жечь, через дырочку для шнурка вылезает кровавый пузырь, поэтому я заявляю, что мне пора. Карл требует разделить добычу. Мол, он возьмет нож, а Олли пусть берет веревку. Он отрезает нужный кусок, работая зазубренной стороной, пока мы с Олли держим веревку внатяг, типа играем в кто кого перетянет, а затем зашвыривает лишнее в кусты.

Мне подозрительно, что Олли досталась веревка, а я ухожу с пустыми руками. Это значит, что мне он доверяет меньше всех.

— А как же я?

— А что ты?

— За что отвечаю я?

На секунду он задумывается.

— За ленту.

— Какую ленту?

— Как в кино. Которой заклеивают рот. Чтоб жертва не орала.

— Типа той, что коробки заклеивают?

— Ага. У вас дома есть такая?

— Наверное.

— Ну вот и тащи.

— Куда?

— На дело.

— Когда?

— Не знаю. На следующей неделе.

Тут Карл замечает, что Олли свернул веревку кольцом и повесил себе на плечо.

— В рюкзак, придурок! Спрячь! — набрасывается на него Карл и сильно пихает в грудь.

— Сам знаю! — обижается Олли, хотя понятно, что не знает.

По дороге домой мы почти не разговариваем. Когда у тебя есть тайна, говорить о чем-то другом очень трудно. Никто из них не замечает, что я хромаю.

И пока мы тащимся по улице, я пытаюсь сообразить, действительно ли Карл так серьезно настроен. Ведь это может получиться не хуже поездки в Уэмбли, если даже не лучше. Это намного дальше и, наверное, очень весело: ехать вместе, втроем, на выполнение важной задачи. Но мне ясно, что так не будет. Достаточно взглянуть на странное поведение Карла и нашу необычную экипировку. Весельем тут даже не пахнет.

Я не хочу никуда ехать. Не хочу быть его другом. Я хочу рассказать маме, что у Карла есть нож и что он намерен им воспользоваться.

Хочу, но не могу. Тогда он меня точно убьет.

Ванная

Я забыл запереть дверь в ванную. Обычно я не настолько глуп. Должно быть, все из-за боли в раненой ноге. Донни входит, как раз когда я пытаюсь наклеить пластырь. Я еще даже не начал смывать кровь с кроссовки и носка, так что улики налицо.

У Донни самое настоящее шестое чувство: как только мне хочется побыть одному, он тут как тут.

— Чем это ты занимаешься? — интересуется он.

— Ерунда, ногу поранил.

— Как?

Я пожимаю плечами:

— Просто поранил.

— Так чем ты занимался?

— Ничем.

— Значит, ты ничем не занимался и твоя нога просто сама взяла и дала течь?

— ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!

Это уже во весь голос. Я и не знал, что могу так орать.

Донни с удивлением смотрит на меня как на спятившего.

— С тобой все в порядке?

— ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!

Хоть я и ору как резаный, но в душе надеюсь, что он этого не сделает.

Он долго-предолго молчит, а затем спрашивает:

— Это был Карл, да? Ну-ка, покажи.

Он пытается убрать мои руки, которыми я прикрываю порез, но я не даюсь. Однако Донни намного сильнее, и меня хватает на пару секунд, не больше. И как только ему удается взломать мой замок, я сдаюсь и позволяю ему взглянуть.

Донни долго разглядывает рану.

— Это был нож?

— Это вышло случайно. Мы просто играли.

— Я должен рассказать маме с папой.

— НЕТ!

— Я должен. Тебя поре…

— НЕ НАДО ИМ НИЧЕГО ГОВОРИТЬ! ОНИ НЕ ПОЙМУТ!

— Яне понимаю.

— Все ты понимаешь. Это просто игры. Глупые игры. Где всякое может случиться.

— Этот парень псих, Бен. Он опасен. Ты должен держаться от него подальше.

— Я НЕ МОГУ

— Придется.

— ДА НЕ МОГУ Я!

— Почему?

— Потому.

— Почему — потому?

— Потому что он мой друг. Он и Олли — мои друзья.

— Заведи новых друзей. Подружись с теми, кто хорошо к тебе относится.

— Не могу!

— Можешь.

— Да не могу я! Нельзя просто взять и поменять друзей. Ничего не выйдет. Я уже пробовал, и у меня ничего не вышло.

— Конечно, это не сразу, но у тебя получится. Ты должен.

— НЕ ПОЛУЧИТСЯ! НЕ ПОЛУЧИТСЯ! ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ!

— Все я понимаю.

— Ничего ты не понимаешь. Ты не знаешь, каково это.

— Каково — что?

— Вот видишь? Ты непонимаешь.

— Бен, послушай. Давай заключим сделку. Я никому не скажу о том, что случилось, но только если ты мне кое-что пообещаешь. Если ты поклянешься, жизнью своей поклянешься, что больше никогда, слышишь, никогда не будешь видеться с Карлом и постараешься, на полном серьезе постараешься, сменить друзей, я буду молчать. Договорились? Но если ты еще хоть раз увидишься с ним, я все расскажу маме с папой.