Дурной пример заразителен
Шрифт:
Юрка подумал и согласился. Это даже лучше выйдет. Если пленница не решится громко стучать и кричать, мы сможем её и помариновать в заточении. Только я в любом случае должен буду уйти - двое мальчишек вблизи места происшествия наведут на подозрения.
– А почему я? И поездишь на мне, и я же уходи! А тут самое интересное, может, начнёт разворачиваться!
В конце концов, договорились бросить монетку сразу после заметания следов и безропотно подчиниться жребию.
Когда уже пришли и "заступили на боевое дежурство", поняли, что бить надо наверняка, "холостой выстрел" возбудит подозрения и вряд ли нам удастся повторить "боевым".
Пришлось подождать и поскучать, но в итоге мы были вознаграждены. Правда, чуть не сорвалось. Туалетчица, видно, слишком сильно хотела. Не успел я прокатить Юрку от двери до двери, а он - перегвоздить букву, как торопливые каблучковые шаги послышалось уже у самой двери. Моему подельщику пришлось не слезать с меня, а прямо спрыгивать, и в мужской он скользнул по инерции. Я шмыгнул за ним, но из любопытства отстал, повернул голову. В дверь прямо-таки вбегала тётенька с высокоуложенными русыми волосами, в коротком жёлтом платье.
Шустрость требует ответной реакции. Лишь жёлтое платье скрылось за фальшивым Ж, я метнулся и задвинул заранее смазанную задвижку. Юрка тоже, оказывается, не зевал, уже нагибал меня под себя. Я напрягся, выпрямляясь, и мы в два счёта "замели следы".
– Тс-с!
– приложил он палец к губам. Мы стали прислушиваться.
Какое-то топтанье, шорох, потом дверь дёрнулась, задвижка вздрогнула. Ещё, посильнее - то же самое. Мы, не сговариваясь, повернулись спиной и навалились на дверь, благо габариты наши позволяли встать рядом. Всё не так тревожно гадать: сорвёт - не сорвёт, вырвется - не вырвется.
Голос за дверью зазвучал сразу плаксивый:
– Да выпустите же меня! Мне в туалет надо. Есть там кто? Или это дверь заклинило?
– Бух, бух, дрог, дрог!
Поймёт она по недвижности двери, что с той стороны кто-то навалился? Или у неё невелик опыт попадания в такие ловушки?
Впопыхах мы забыли бросить монетку, но лотерея всё равно пошла: не появится сейчас никто - мы орлы, появится - нам решка. Пока никто не появлялся... кроме жалости в моей душе - ведь страдает же человек! Лопнет ещё пузырь... а может, ей по-большому?
Я толкнул Юрку к выходу - мол, беги, и сделал жест в сторону задвижки - а я, мол, рискну открыть. Он силой отвёл мою руку вниз и сжал - мол, не дури и стой. Тут в дверь снова стали ломиться, мы бросили распри и вновь дружно налегли спинами. Но пассаран! Пока нам везёт, надо стараться. Так папа всегда говорит... по другим случаям, конечно.
– Да что же это такое?
– ныли за дверью между толчками.
– Хулиганство, что ли? Эй, есть кто там? Что вы делаете, черти? Ведь я же сейчас...
– она благоразумно не сказала, что сделает, да мы и сами догадались.
А мы с Юркой в промежутках между сдерживанием толчков обменивались яростными жестами. Говорить боялись - поймёт пленница, что тут всего лишь дети, может и все силы собрать. Пусть лучше думает, что тут немо помирают со смеху дюжие парни, которым только в руки попади с выпуклым-то животиком...
Так вот, мы молча жестикулировали. Я похлопывал по брюкам, давая
понять, что она вот-вот из этого места... то есть, что я бы на её месте из этого места описился, показывал на задвижку - мол, надо бы отодвинуть. Товарищ же всячески показывал, что всё путём и надо идти до конца. И вообще, что он знает, что делает, заставляя меня быть безжалостным.– Да почему, почему?
– вопрошал я глазами и показывал ладонью, как вспучивается живот, и "прокалывал" его пальцем, проводил ладошками до коленок - мол, "и потекло".
– Я же сейчас лопну!
– говорил за меня глухой голос за дверью.
По глазам Юрки было видно, что он очень хочет мне что-то сказать и ищет минимум слов, чтобы эту мысль шёпотом в ухо выразить. Как в телеграмме. Бабушка рассказывала, что в молодости ей приходилось посылать телеграммы, платя за каждое слово отдельно, так они исхитрялись, чтоб вышло покороче. Так, прося родителей выслать ему четвертак, студент телеграфировал: "Двадцатипятирублюйте". Правда, Юрке надо было сократить число не слов, а звуков, а это задачка посложнее.
И вдруг по глазам дружка я понял: он нашёл вариант! Способ кратенько мне всё растолковать. Ура! Но писсаран! С готовностью подставляю ухо. Но он сперва отвёл мне ладонь с ширинки, где я пляской пальцев изображал кипящую малую нужду, и только потом тихо прошептал:
– Дурной пример заразителен!
Я был так ошарашен, что перестал наваливаться спиной на дверь, и она под последним отчаянным толчком огрела меня по спине. Краем глаза видел Юркину руку, метнувшуюся к задвижке и задвинувшуюся её, полуотодвинувшуюся. Может, этот сухой металлический щелчок и дал нашей пленнице понять, что надеяться не на что. Лёгкий стон отчаяния...
Не ослышался ли я? Сколько раз слышал эту фразу из уст взрослых - не сосчитать. Так говорили и папа с мамой, отговаривая меня от дружбы с "нехорошими" мальчиками. Так объясняли ситуацию учителя, когда за одним не выполнившим домашнее задание чередой начинали идти отказники. Когда вслед за одним спасовавшим прыгнуть через высоко натянутую верёвочку застопоривались и другие, физрук с досадой говорил эту фразу. Шло ли по классу чихание, кашель, сморкание или хихиканье - всему виной, по словам учительницы, был дурной пример. Создавалось впечатление, что других причин массовых неполадок и нет вовсе.
Даже обидно порой становилось: прогуляешь урок в инициативном, так сказать, порядке, а тебя "цепляют прицепом" к заядлому прогульщику. Ещё забавнее, если это ты его подбил на прогул, совратил, так сказать, а потом алфавит (ты ниже его в списке класса) перевёл тебя в безвинные жертвы дурного примера.
В общем, это была навязшая в зубах банальная педагогическая фраза, и очень, очень странно было её услышать в конспиративной обстановке от ровесника - типа, представьте себе, "Соблюдай режим дня" или "Одевайся теплее".
Между прочим, когда я познакомился-таки с соседкой напротив, то узнал, что на завтрак в одном белье её подвиг пример парня в окне напротив, который делал это в снежно-белых трусах. А у неё это перенял я. Может, кто-нибудь напротив и моим видом соблазнится? И доведет, в конце концов, дело до стрингов...
Юрка вдруг особо плотно приник ухом к двери, я последовал его примеру. Наверное, дурному, потому что мы стали беззащитны перед входящими, бери нас голыми, как говорится, руками. Но звуки внутри того стоили!