Душа демона
Шрифт:
Небо перед глазами было странно серым. Не как осенью, а как если бы Никита был в солнечных очках: и небо, и облака были как будто за тонированными стеклами. Ничего не болело, хотя лавочка у подъезда, на которой он лежал, не давала обмануться: кое-кто сверзился с крыши. И кроссовка потерянная была на нем... Никита приподнялся на локтях, сел (и это было не больно), ощупал руки и ноги. Десять этажей! И ничего не сломано вроде, и даже сердце не ухает в ушах, как бывает в момент опасности. Дом, подъезд, деревья, скамейка – все было странно-серого цвета. «Может, я сплю? – решил Никита. – Или без сознания? Или...»
–
Никита вскочил и уставился на скамейку. Голос ворчал, возмущался, и, когда умолк, из-под лавки показался его обладатель. Лошадь. Натурально лошадь, только говорящая и совсем маленькая. Она вышла из-под лавки не пригибаясь. Никита попятился, разглядывая диковинное существо.
– Он не виноват, повелитель! Просто поскользнулся, убегая от милиции, да, парень? – Вслед за лошадью вылез еще один. Человечек. Слишком низенький и толстый, он напоминал японские сувенирные фигурки, какие продают в киосках.
– Какой милиции! – лютовала лошадь. – Где ты милицию видишь?! Не было ее!
– Как не было, повелитель? Я сам видел, и парень...
– Плевать мне, что ты видел! Этот малолетка – самоубийца, и немедленно отправится в ад! Приготовь место...
– Но, повелитель! – Человечек умоляюще взглянул на Никиту, и тот, наконец, сообразил, что надо что-то сказать. Смотреть спектакль было бы забавно, если бы речь не шла о нем. Кто такие эти двое – вопрос десятый, но что они говорят? Самоубийца? Ад? Упал с крыши?
– Я что, умер?
– А ты хотел только попугать? – ехидно спросила лошадь. – Чтобы отец отвязался с покраской комнаты, а мать сразу выздоровела, лишь бы ты не переживал, да? Я, парень, тебя насквозь вижу! Таких, как ты, в аду...
– Но, повелитель, он просто убегал! И не хотел, и не думал... – Маленький смотрел на Никиту с просительным ужасом: «Ну скажи уже что-нибудь, балда, видишь, начальство лютует?!»
– Не хотел, – подтвердил Никита, игнорируя, насколько мог, мысль о смерти. – Не хотел, убегал от милиции. Вы, вообще, кто такие? И какого черта...
– Я те покажу сейчас, какого черта! – Лошадь сделала шаг в сторону Никиты, и человечек повис у нее на ноге. – Мало тебе такого греха, чертыхаться вздумал?!
– Я атеист... Да что вообще происходит?!
– Атеист – еще лучше! – обрадовалась лошадь. – Что у нас там для атеистов? Найдется свободная сковорода?
Маленький сделал Никите круглые глаза и замотал головой типа: «Лучше помалкивай». Но кое-что объяснил:
– Перед тобой, мальчик, демон Гамигин, великий маркиз ада. Он пришел за твоей душой, если ты самоубийца.
– А по-моему, это лошадь... Кто самоубийца, я?!
– Нет, я! – неоригинально парировал Гамигин. – Собирайся, у меня за последний час еще пять тысяч таких, как ты! – Он крутанулся вокруг себя, и вот на Никиту уже недобро смотрит человек. Самый обычный: лысый, худощавый, в длинном плаще... Неужели и правда демон?!
Маленький лебезил перед ним и тянул за полы плаща.
– Повелитель, это ошибка! Он поскользнулся – вот и все. Правда же, Никита? Ну скажи!
Собственное
имя, произнесенное этой сувенирной фигуркой, оглоушило и заставило, наконец, прозреть. Нелепая новость была в том, что он умер. Он-он, Никита, можно не оглядываться, никого здесь больше нет, кроме него и этих двоих. Сидел на крыше, упал и умер.Осознавать это было странно, жалко, но ни капельки не страшно, вот в чем штука. Страшно было, когда нога застряла между прутьями перил, страшно было висеть над землей, балансируя пузом, а сейчас, когда уже все случилось, чего бояться? Было жалко, и все. Себя, родителей. Вроде планов никаких не строил, а все равно, как будто что-то не сделано... И не будет сделано никогда! ...И ясно теперь, почему все вокруг серое и ничего не болит... И чего эти пристали со своим адом?
У Никиты странно закололо в переносице: разве мертвые плачут? А этот мелкий лебезеныш заметил и потянул его за штанину, как собачонка:
– Ну скажи, что ты не виноват! – Как будто от этого станет легче. Вот заботы у этих двоих: выяснять, кто как упал с крыши...
– Как же не виноват! – Маркиз Гамигин важно развалился на лавочке и, кажется, раздулся в размерах. – Я эту породу знаю! Сперва: «Жить не хочу, сигану с крыши, пусть все рыдают!», а потом: «Я не хотел, простите, дяденька!»... В ад его – и дело с концом! Много вас таких! – Он испытующе уставился на Никиту: «Попробуй, мол, скажи, что я не прав!» – а маленький опять потянул его за плащ:
– Но, повелитель!.. Ну, Никита! – Казалось, он добавит сейчас: «Мальчики, не ссорьтесь!» или еще какую-нибудь ерунду, совершенно не подходящую к случаю. Эти двое со своей сценкой «добрый опер и злой опер» выглядели как дураки на фоне случившегося.
– Да пошли вы! – Никита развернулся и сам пошел прочь. Во двор, в школу, какая разница! Лишь бы эти отвязались! Но эти отвязываться не хотели.
– Погоди-погоди! – Маленький догнал его и опять вцепился в штанину. – Ты что же думаешь, в аду пряниками кормят?! Извинись сейчас же и моли о помиловании!
– И не подумаю. Мне пофиг на пряники, я умер, понимаешь?
– Ну и что? – не сдавался маленький. – Жить-то надо! Вот и подумай, как ты будешь жить, в аду на сковородке или...
Никита притормозил. В абсурдном замечании маленького был свой резон: умер-то он умер, а руки-ноги – все на месте, даже двор не делся никуда...
– И что я теперь, не исчезну? Так и буду болтаться, да?
– Ну болтаться без дела ты не будешь. – Маленький за штанину деликатно потянул его в сторону лавочки. – Ты можешь попасть в рай, в ад, можешь вообще никуда не попасть, но это не твой случай. Но поверь мне, демону, в аду жизнь – не сахар, и лучше туда не попадать, если есть такая возможность. У тебя она есть. Пока что.
– Если я хорошенько попрошу этого коня педального?
– Тщ-щ! – Маленький смешно замахал руками. – Услышит. Хорошенько попросить, Никита, мало, надо еще доказать, что ты чист, спасти, так сказать, душу.
– Ну и как ему доказывать? Свидетелей привести? – Никита впервые вспомнил про Дэна и Леху: где-то они теперь? В милиции? Или убежали? Живы? Или может быть...
– Никаких свидетелей не надо, – успокоил маленький. – Просто нужно пройти небольшие испытания, чтобы доказать, что ты безгрешен и в ад тебя забирать нельзя.