Душа ифрита

Артур отвел взгляд. В этот самый момент в столовую ворвались Тея, Марк и Ката. И, судя по их лицам, они только что узнали о нашем возвращении и о ранении Эл.

— Что случилось? — выпалил Марк.

— С Эл все хорошо? — тут же перебила его Тея.

— А это кто? — добавила Ката, глядя на Артура.

Наш новый член команды в замешательстве уставился на троицу.

— С ней все будет хорошо, — сказал я, медленно переводя взгляд на испуганного Артура. — Вы сможете проведать Эл позже, когда она придёт в сознание. К слову, это ваш новый товарищ по оружию.

— Меня зовут... — начал неуверенно он.

— Тут его будут звать Арт, — закончил я за него. — Я хотел оставить его на попечении Эл, но сейчас она не может позаботиться даже о себе. Так что присмотрите за ним, пока она не оклемается.

— Но меня же не так зовут, — начал было возражать он.

— Теперь тебя будут звать так, — я развел руками. — Можете поселить его в том же блоке, где живет Эл. В общем, сами разберетесь.

Тея кивнула головой, словно отвечая за всех, схватила Артура за плечо и повела его прочь из столовой.

— Но, — Марк остановился уже на самом пороге. — От этого ведь была какая-то польза, да? Вы ведь добыли с Эл необходимую информацию?

— Это был абсолютно бессмысленный поход.

Артур медленно оглянулся на меня, будто решая, сказать мне или не сказать.

— А вот я так не думаю.

***

Спустя некоторое время я зашел в свою комнату. На кровати тревожным сном спала Эл. Ее уже успели перевязать и дать все необходимые лекарства, так что теперь она отдыхала. Ри стоял подле нее, внимательно следя за каждым движением девушки.

— Так зачем тебя вызывал Елин? — спросил Ри едва завидев меня.

— Ты не поверишь...

Я придвинул стул к кровати, потому что сил стоять уже не было. Ри продолжал смотреть на Эл. Буквально на секунду показалось, что он смотрит на нее с такой нежностью, с какой он никогда ни на кого не смотрел. И мне вдруг стало интересно, а что она для него значит? Ри никогда не был привязан к кому-то из нашего окружения. В лагере у него не было любимчиков. Да, его все уважали, но настоящих друзей он не заводил. Раньше он предпочитал быть один. Ри один ходил на миссии, один отдыхал, один горевал. И единственный, с кем он общался, был я. Но после того, как появилась Эл, он изменился. Ри стал больше времени проводить с ребятами, принимал активное участие в жизни лагеря, а сейчас стоял над ее кроватью и переживал. Думаю, Эл изменила его.

— У нас теперь есть прозвище среди народа, — сказал я Ри.

— То есть о нас стало известно всему свету?

— Да, ифриты – таинственная военная организация, которая приходит на помощь, когда ее уже не ждешь. Люди в черной одежде появляются неизвестно откуда и сокрушают врага за считанные секунды, а потом так же быстро исчезают, не оставляя и следа.

— Звучит как начало дешевого романа, — скривился Ри. — Может, они рано или поздно забудут о нас? Если мы не будем показываться на глаза, то когда-нибудь память о нас уйдет.

— Думаю, уже слишком поздно. Жестоко давать людям надежду, а потом отнять ее. Так что нам надо будет пересмотреть свою политику.

— Но мы не можем помочь всем, Вик. Ты и сам это прекрасно знаешь.

— Я подумал о том, что это может быть нам на руку. Вся эта ситуация с капитаном и с отрядом Эл, где оказался перебежчик. Мы не можем более доверять никому. Да и наша собственная репутация висит на волоске. Но что, если мы заручимся поддержкой народа? Тогда, в случае чего, они не смогут так просто избавиться от нас.

— Но, ты же сам говорил, что Совет поставил перед нами условие полной секретности.

— Как раз об этом мы с Елиным и общались. Но, пока это дойдет до людей сверху, наша репутация уже будет говорить за нас. Так они не смогут нас тронуть.

— Работы, конечно, прибавится, — вздохнул Ри. — Надеюсь, это не выйдет нам боком. Впрочем, ты прав, я все равно не вижу лучшего варианта.

— Хорошо, тогда сегодня же сделаю объявление в лагере.

— Вряд ли эту новость встретят с восторгом — раздался тихий женский голос.

Мы с Ри оглянулись и увидели Эл, которая наблюдала за нами одним глазом. Ее щеки стали красными от температуры, по лбу струился пот, а губы слабо подрагивали.

— И как давно ты в сознании? — спросил я, садясь к ней на край кровати.

— Достаточно долго, чтобы понять, о чем идет речь.

Я дотронулся до ее лба, аккуратно смахнув мешавшие волосы. Он буквально горел. Девушка попыталась улыбнуться, но у нее это плохо получилось. Лишь правый уголок пересохших губ едва заметно поднялся вверх, а затем снова опустился.

— Тебе надо поспать и набраться сил, — сказал Ри, подходя ближе к Эл. — Ты молодец, снова смогла выжить.

— Слышу сарказм в твоем голосе, — отозвалась она. — А как там тот мальчик? Ты же взял его, Вик?

— Другого выбора же у меня не было. Только учти, забота о нем ляжет полностью на тебя, я предупреждал!

— Это хорошо, — она снова попыталась улыбнуться.

— Мы уже уходим, — сказал я, поднимаясь на ноги. — Ри прав, тебе нужен полный покой.

— Нет, — в последний момент Эл резко ухватила меня за руку своей маленькой ладошкой.

В комнате повисла гробовая тишина. Ри от удивления разинул рот, я уставился на Эл, а Эл, в свою очередь, взглядом стала сверлить потолок. Ее щеки моментально покраснели, но мою руку она все равно не отпустила. Ри предпринял попытку выдавить из себя слова, но вместо этого до моих ушей донеся только его нечленораздельное мычание. Эл опустила голову еще ниже.

—Я... — неуверенно протянула Эл. – Не хочу оставаться одна.

— Ну конечно, — с облегчением воскликнул Ри, будто именно это и хотел тогда сказать. – Тебе, наверное, слишком страшно быть одной в таком состоянии. Конечно, кто-то должен за тобой проследить. Верно, Вик?

Я с изумлением смотрел на своего друга. Он лепетал, как маленький ребенок, быстро и бессвязно. Такое с ним творилось в первый раз.

— Ты такая хорошая девочка, — нервно рассмеялся Ри и потрепал ее по распущенным волосам. — Я уже тут давно нахожусь, а вот Вик только пришел. Так что труба зовет, сама понимаешь. Но вы тут не грустите, вам и так не будет скучно, да...

На этом моменте он замялся и поспешил ретироваться. По дороге к двери Ри задел боком стол и чертыхнулся.

— Что это с ним? — неуверенно спросил я, а потом отмахнулся. – А впрочем не интересно.