Душа ифрита

— Ох и предупреждал меня Вик, чертов парень как всегда прав, — пробормотала себе под нос Эл. — Ты хоть понимаешь, что я пришла только за тобой? Я не могу взять с собой всех.

— Решение, конечно, остается за тобой, но без них я никуда не пойду.

Эл резко стукнула кулаком об стену. Послышался жуткий треск. Моя подруга стояла и смотрела на меня так, словно хотела убить. Я знал, что она не бросится на меня, но после увиденного несколько минут назад все равно было страшно. Кажется, я даже сглотнул. Наконец Эл сделала глубокий вдох и убрала кулак от стены. Там осталась едва заметная вмятина. Разве может быть у человека такая сила?

— Ладно, отправимся в лаегрь. Но решение о вашей дальнейшей судьбе будет принимать другой человек. Я не могу гарантировать вашу безопасность.

— Все равно мы будем признательны за помощь, — едва заметно кивнул ей Ян.

— Конечно, вы будете признательны, — выгнула бровь Эл.

***

Когда мы вышли на улицу, то зажмурились от яркого солнечного света. Свежий, только что выпавший снег, ослеплял наши привыкшие к темноте глаза. А вот Эл все было нипочем. Она выскочила на тропинку и быстро зашагала по знакомой ей одной дороге. Мы же не поспевали за ней. Все то время, что мы сидели, прикованные к месту, наши мышцы превращались в кашу. Эл, наоборот, чувствовала себя более чем уверенно. Она перескакивала с одной ноги на другую так легко и непринужденно, словно ее тело ровным счетом ничего не весило.

— Эл, — я догнал ее по сугробам. — Мы идем уже четыре часа. Может, сделаем привал?

Ее ответ был необычайно красноречив.

— Нет.

— Тогда давай хотя бы сбавим темп, Адам уже еле передвигает ногами. У него еще не зажила рана.

— Ах, рана у него не зажила?! — обозлилась вдруг Эл.

Я видел, что еще немного, и она сорвется, как тогда, в доме. Но девушка снова сделала над собой усилие и промолчала. Она быстро оглянулась на отставшую компанию, но продолжила идти в своем прежнем темпе.

— Мы не можем сбавить темп. В этих местах очень много вражеских солдат. У каждой группы своя схема передвижения. Отстанем – нас поймают. Да и потом, надо как можно быстрее вернуться в лагерь.

— Как ты туда попала?

— В лагерь?

— Как ты попала на войну? Как ты попала к ифритам?

— Мне... — Эл замялась, и первый раз за все это время остановилась. — Мне просто захотелось узнать, что это такое.

— Просто захотелось? Ты понимаешь, насколько это безответственно? Я вас оставил в городе не просто так, ты это понимаешь? Я хотел, чтобы вы были под защитой.

— И это ты называешь защитой? Ты просто ушел, потому что хотел уйти. Ты ни разу не думал о нас, не думал о своей сестре. Хоть знаешь, сколько она плакала?

— И это я слышу от того, кто сам поступил точно так же? Ты тоже пошла на войну просто потому, что тебе захотелось. Но чем тогда ты лучше меня? Из-за тебя сестра осталась совсем одна.

— Все, закрыли тему. Не для того я столько тебя искала, чтобы теперь ругаться.

— Ты искала меня?

— А ты думал, что я просто шла мимо и нашла вас всех волшебным образом? И вот хоть кто бы из вас сказал спасибо за то, что спасла ваши жизни.

— Значит, вот этому учат ифритов? Наглости и меркантильности?

— Точно, столько времени прошло, что я и забыла, какая же ты неблагодарная сволочь.

— А ты стала намного грубее, чем была. Где та Эл, которая мне когда-то нравилась?

Но она ничего не ответила, лишь продолжала двигаться вперед. Я специально отстал от нее, чтобы идти вровень со своими друзьями. Они, к тому времени, окончательно выдохлись. Но, стоит отдать им должное, они хранили молчание на протяжении уже нескольких часов. Никаких стонов и воя. Первым решился нарушить тишину Адам.

— Так это и есть та самая Эл, про которую ты так много говорил?

— Да, — я еще раз посмотрел ей в спину, чтобы убедиться, что это точно она.

— Когда ты рассказывал про нее, в моей голове появился образ милой маленькой девочки, которая время от времени шалит. А то, что мы видим перед собой – настоящая машина для убийств. Ребята, скажите, что вы тоже видели, как она почти голыми руками разобралась с тремя взрослыми мужчинами, — Адам вздрогнул. — До сих пор не верится.

— Так и было. Точнее, она такой и была. Я не понимаю, что с ней произошло.

— Война сильно меняет людей, — подвел итог Кирилл. — Думаю, даже твоя подруга не стала исключением. Те, кто переживают все на себе, видят смерть друзей, видят разрушения и сломанные жизни, такие люди черствеют, становятся грубее и часто замыкаются в себе.

— Война может ожесточить, — согласился я. — Но не полностью поменять личность. Она – совершенно другой человек, который выглядит точно так же, как моя подруга.

Вскоре Эл велела нам заткнуться, мол, опасно болтать так громко. А может, она просто все прекрасно слышала и не хотела больше это терпеть. Теперь я уже не мог ничего сказать наверняка. В прежние времена я всегда знал, о чем думает этот ребенок, что ей движет, чего она хочет. Общаться с ней было легко, потому что мне никогда не составляло труда предсказать ее реакцию. Но теперь все изменилось, она изменилась.

Мы шли еще несколько часов, прежде чем Адам рухнул на землю без сил. Да и мы больше не могли его нести на себе. Только тогда Эл согласилась сделать привал, и то ненадолго.

— Если мы будем идти всю ночь, то к утру доберемся, — сказала она.

— Идти ночью по лесу! — возмутился Кирилл. — Да ты, верно, с ума сошла. Никто не рискует ходить ночью по самой чаще.

— Именно поэтому мы и будем идти ночью, — развела руками Эл. — Так безопаснее. Не бойся, я знаю этот лес как свои пять пальцев, мы не заблудимся.

— Так куда ты нас ведешь? — спросил Илья.

Но на это Эл не ответила. Она вообще ни разу не была с нами откровенна и отвечала лишь на те вопросы, на которые хотела. Все прочее она старательно игнорировала. Не удивительно что ребята начали сторониться ее. Но, кажется, Эл это не слишком беспокоило. Она сидела возле небольшого костра, не замечая холода, не замечая взглядов других, не замечая нашего перешептывания. Эл просто сидела и сжимала свои ладони, будто пытаясь сосредоточиться на чем-то важном. Она лишь изредка поглядывала по сторонам. Видимо, боялась, что костер кто-то да увидит. Я понимал, что так дальше продолжаться не может. Это ведь была Эл, с которой я знаком половину своей жизни, она для меня как член семьи, а мы сидим с ней по разные стороны костра, словно никогда и не знали друг друга. Я собрал всю свою волю в кулак и подошел к ней.

— Ты совсем не ела, — сказал я, присаживаясь рядом.

— Мне и не хочется. Скоро надо будет двигаться дальше, если мы хотим...

— ...успеть прийти к твоим ифритам на рассвете, — закончил я за нее. — Знаю. Ты постоянно только об этом и говоришь. Неужели у вас все так строго?

— Проблема не в этом.

— А в чем тогда?

— Если мы будем идти ночью, то вы не запомните дорогу к нашему лагерю, у вас не будет никаких ориентиров. Все это ради вашей безопасности. А еще одна проблема...