Душа саламандры

— Выбор? — отчаяние захлестнуло меня с головой, слишком много я видела тех девушек, которые надоели Ретаару и наблюдала ожидавшую их судьбу. — Если с тобой что-то случится, единственный выбор, который у меня будет — оказаться в городском доме блаженства, куда отправляют всех неугодных скарисам бывших наложниц! Они же — рабыни, вещи! Последних любовниц Ретаара после его смерти тоже ведь туда отдали?

— Филис…

— Они там, Вилаар?

— Да.

Ему всё равно. Как и любому другому скарису, Вилаару не понять: даже у рабов есть мечты и желания, есть цели в жизни. Разве можно ему объяснить, что Милина умеет делать такую вышивку, которая словно живой узор покрывает скатерти и салфетки? Китара готовит такие десерты, что созданные с помощью магии сахарные звери по сравнению с ними — грубое лакомство для скота. Ранали начинает танец и кажется, что время замерло и остаются только полные гибкости и плавности лёгкие движения, зачаровывающие своей страстью. Иала поёт и замолкают птицы в саду, заворожённые дивной мелодичностью её голоса. Вирис своей добротой и лаской способна растопить сердце даже самого жестокого скариса, только она была способна на пару дней усмирять Ретаара в дни его чёрной ярости. А двойняшки Фана и Лана сочиняют сказки, такие, что даже самые непоседливые дети слушают, затаив дыхание.

Но, что всё это будет значить теперь, когда все их дни и ночи будут сводиться к тому, чтобы ублажить возжелавших их внимания скарисов?

— Вам ведь всё равно, что мы чувствуем? — я подняла свой взгляд и посмотрела прямо в алые глаза мужчины.

— Филис, не всё можно решить и исправить так быстро, как хочется, — Вилаар осторожно притянул меня к себе, устраивая на коленях, попытки сопротивления мужчина проигнорировал. — Не все живут так, как в доме Ретаара. Не все старые порядки отживают мгновенно, если бы не Тиэр и Ниара, возможно, и я бы сейчас мало чем отличался от твоего прежнего… хозяина.

— И чем же ты лучше других? — хмыкнула я, пытаясь не обращать внимания на почти невесомые поглаживания его пальцев, что мурашками скользили по плечам.

— Я не лучше, но и не разделяю мнения, что люди должны быть рабами, мы можем жить бок о бок на правах партнёров и друзей.

— И, тем не менее, я твоя рабыня для утех.

— Филис! — рявкнул маг так, что у меня заложило левое ухо. — Я уже сказал, что это твоя защита и не намерен объяснять это снова!

— Какая защита в том, что надо мной будет висеть угроза оказаться в доме блаженства? — огрызнулась в тон Вилаару.

— Зато в ближайшем будущем с тобой больше не произойдёт такая ситуация как сегодня днём!

— Я сама могу за себя постоять, а ты мне магию заблокировал!

— Филис, — ладони мага переместились с плеч на спину, обжигая своими прикосновениями даже через мех, отрезая призрачную видимость возможности бегства. — Твоя магия сейчас нестабильна, я не хочу вернуться домой и оказаться на пепелище. Когда научишься ею владеть, заменю камень.

— Хорошо. А когда ошейник снимешь?

Скарис сейчас чем-то напоминал мне готового к прыжку хищника. Алые всполохи в глазах гипнотизировали и приковывали к себе внимание. Напряжённые мышцы чуть подрагивали в тех местах, где соприкасались наши тела.

— Ошейник — твоя гарантия сейчас остаться в неприкосновенности, — тихим вкрадчивым голосом протянул Вилаар. — Тиэр и Ниара до сих пор их носят, никто не пойдёт против меня в открытую.

— Ты это Фаалну и Миррну скажи! — фыркнула в ответ и внезапно оказалась спиной на полу, а маг навис сверху, сверкая яростью во взгляде и обнажив клыки.

Под моим затылком очутилась одна из ладоней лана, защитившая от удара, вторая — сжала вместе мои запястья и не давала вырваться.

— Они заигрались в свою безнаказанность, — прошипел Вилаар. — И посчитали, что им всё сойдёт с рук. Не надо недооценивать скарисов, Филис, запомни это. То, что в первый раз удалось, во второй может иметь совершенно иные последствия.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю, чтобы ты всё же задумалась о том, что больше не бессмертная ящерица, самое страшное наказание для которой — остаться без хвоста, да и то лишь на время!

Тяжесть мужского тела лишала малейшей возможности пошевелиться, чтобы не вызвать нежелательных последствий и, кажется, что скарис это тоже заметил. Недоумение и растерянность первого мгновения осознания, сменились дрожью в его теле и сбивающимся дыханием. Вилаар подался вперёд и прикоснулся губами к ложбинке в основании моей шеи. Нежно, медленно, будто сотни мурашек собрались в одном месте и ласкали кожу.

— От себя тоже защитишь? — слёзы обжигающей горечи, которых не ведала столько лет, скатились по моим щекам.

С трудом сглотнув застывший в горле комок, я уставилась в потолок, выбеленный и украшенный затейливой лепниной.

Лан вздрогнул словно от удара и отстранился. На лице мужчины появилась так хорошо знакомая мне маска невозмутимости, свойственная его народу, и, поднявшись, Вилаар взял меня на руки, снова обжигая своими прикосновениями. Поправив съехавший на грудь мех, он уложил меня обратно в кровать и молча ушёл, оставляя наедине с чувством опустошения и разбитости.

Свернувшись клубком лицом к окну, я старалась вернуться в то состояние умиротворённости, что было со мной, когда вокруг бушевала стихия. Взгляд бесцельно блуждал по комнате, выхватывая детали, стараясь забыть окутавший меня его запах, которым была пропитана каждая мелочь в этой комнате. Там, где лан прикасался, горела кожа от желания смыть с себя эти ощущения. Зачарованная бархатка, клеймом опаляла шею. И не избавиться от неё без его разрешения — этот ошейник можно лишь скрыть, а снять невозможно. Если сбегу, первый же патруль вернёт меня обратно.

Можно выглядеть храброй и грубить ему, но это ровным счётом ничего не изменит: Вилаар — мой хозяин и с этим придётся жить.

Тихий скрип двери возвестил о возвращении мужчины. Тяжёлые шаги и звяканье посуды. Снова шаги и принесённый экономкой поднос опустился с моей стороны. Скарис молча сел на кровать рядом со мной и протянул длинную мужскую тунику.

— Других пока нет, завтра попрошу Ниару заглянуть в ткацкую, — окинув меня равнодушным взглядом, произнёс Вилаар. — Одеться сама уже сможешь, я не буду смотреть.

— Спасибо.

Я приняла от мужчины одежду и, дождавшись когда он выполнит обещание, выпуталась из накидки. Поднять руки уже оказалось легче, то ли мышцы наконец-то начинали подчиняться нервным импульсам, то ли стресс оказал подстёгивающий эффект. Уже через минуту я смогла натянуть на себя его тунику, пропахшую всё тем же стойким ароматом.

— Мяса пока в рационе не будет, организм должен научиться принимать пищу, — разглядывая багряное зарево заката за окном, отозвался маг на моё тихое: "Всё". — Ниара запекла яблоки с творогом, поешь. Завтра она приготовит тебе комнату напротив, сегодня будешь спать здесь. Отдыхай, Филис.

Не глядя на меня, мужчина поднялся и направился к выходу из комнаты.

— Вилаар, а где будешь спать ты? — окликнула скариса и тут же пожалела об этом.

— Там, где тебе не наврежу, — хмыкнул огненный маг, оглядев меня со странным выражением на лице, прячущим в глубине глаз тлеющий огонь неудовлетворённого желания.

Когда за ланом закрылась дверь, я снова улеглась в прежней позе и принялась, как и он прежде, разглядывать закат, такой же тёмный, багряный, как цвет кожи огненного мага.