Душа сирены, часть 1

Зрители приходили в себя еще минут пять. Когда все успокоились и сели обратно в кресла, ведущий объявил следующую песню.

– Это было… удивительно, – женщина сжимала трубку в руках так, что побелели костяшки на пальцах.

– Это был немного перебор, – Роуз улыбнулась. – Если зал и дальше так будет реагировать, мы не доживем до конца выступления, так что…

Она, словно император в Колизее древнего Рима, повернула сжатую в кулак руку, показывая пальцем вниз и в сторону. Девушка на сцене вновь кивнула, приготовившись петь.

– Сбавим обороты, самое вкусное оставим напоследок.

…

– А сейчас мы объявляем небольшой перерыв, и через десять минут вернемся с продолжением, не скучайте! – Допев 6ю песню, Даша направилась в гримерку, тяжело дыша.

«Это сложнее, чем я думала… Контролировать столько потоков силы одновременно, чувствую себя выжатой как лимон», – она ворчала про себя, пытаясь понять, как продержится еще полчаса. Уже у самой двери гримерки ее догнала Роуз в сопровождении подруги.

– Знакомьтесь – Даша, новая звезда в нашем мрачном небе, – Вера, целитель.

Девушка вздрогнула, вспоминая, где могла слышать это имя.

– А… приятно познакомиться, – не выудив из памяти ничего полезного, она улыбнулась и пожала женщине руку.

– И мне приятно… Даша. Хорошо поёшь, я бы даже сказала, волшебно. И выглядишь тоже… замечательно.

Вера плотоядно улыбалась, ощупывая Дашу взглядом. Та дернулась, чувствуя себя кроликом, сидящим рядом с большим удавом и еле подавила желание вбежать в гримерку, захлопнув за собой дверь.

– Я вижу, все в сборе. – подошедший Ник слегка улыбнулся Вере. – Ты хотела о чем-то поговорить?

– Хмм, давай отложим до конца выступления нашей звезды. Сейчас мне больше интересно, как она реагирует на стимулятор. Может, зайдем внутрь и проведем, так сказать, сеанс лечения?

Обменявшись взглядами, четверка зашла в гримерку, усевшись на тесно сдвинутых стульях возле шкафа с реквизитом.

– Значит, это благодаря вам я могу сейчас петь? – Даша покосилась на появившийся из сумочки Веры шприц.

– Именно. Мы с Роуз… скажем так, неофициальные партнеры. Честно говоря, я очень удивилась, когда она позвонила мне и попросила еще один «усилитель», так что в обмен потребовала рассказать, кому он понадобился.

Окинув взглядом взмокшую от пота девушку, Вера протянула к ней руку, схватив за плечо. По телу Даши прокатилась волна холода, и она почувствовала, как испаряется влага с кожи.

– Это… удобно. А я так смогу?

– Если у тебя хорошая восприимчивость к воде, то сможешь. А сейчас… – Вера приставила шприц к шее девушки и нажала кнопку. Пробормотав «спасибо», та откинулась к стене, собираясь с силами. А целительница вдруг нахмурилась, склонилась к лицу девушки и долго рассматривала его, так пристально, что Даша покраснела, подавляя желание отвернуться.

– Вера? – Роуз осторожно тронула подругу за плечо.

– Нет, ничего… – Она поднялась, задумчиво глядя на девушку. – Странник, встретимся после концерта.

Когда Вера ушла, Даша недоуменно посмотрела на Роуз.

– Что это сейчас было?

– Не обращай внимания. Идём, осталось немного, и не забудь про последнюю песню.

– Угу…

В зале Роуз заняла место рядом с целительницей, вздохнула и помахала рукой перед её глазами.

– Ты ещё здесь? Можешь объяснить, что случилось?

– Потом, - она резко замотала головой, и тут же перевела разговор на другую тему: – Скажи-ка лучше, вы о стражах не забыли?

– Не забыли, – Роуз недовольно скривила губы, но продолжать расспросы не стала. – четвёртый ряд, седьмое место.

Вера обернулась, посмотрев на мальчика, сидевшего в 4м ряду. Он помахал ей рукой и женщина, вымученно улыбнувшись в ответ, отвернулась.

– Не волнуйся… Похоже, это часть плана Ника.

– Часть плана, говоришь…

Разговор прервался шумом аплодисментов. Певица вышла на сцену, поклонилась зрителям и взяла в руки микрофон. Заиграла седьмая за этот вечер мелодия.

…

Даша словно купалась в густом разноцветном тумане, заполнявшем концертный зал перед ее внутренним взором. Эмоции людей витали в воздухе, и к каждому из них тянулись темные нити дара, раскинувшиеся в стороны, словно огромная паутина. Нити дрожали, передавая ее силу зрителям, заставляя их чувствовать радость и желание слушать песню дальше.

Наступил перерыв, на сцену поднялся ведущий, и Даша тряхнула головой, предельно сосредоточиваясь. Пришло время последнего рывка.

– Дамы и господа, сейчас для вас прозвучит заключительная песня нашего вечера! Эта песня – особенная, даже на фоне всего, что вы слышали до этого. Просим вас поддержать нашу прекрасную исполнительницу аплодисментами!

Ведущий покинул сцену, из динамиков полилась мелодия. В такт ей Даша пела, кружась на сцене. Сейчас ей предстояло сделать то, что они не смогли проверить на репетиции – впитать энергию эмоций людей, погрузив их в легкий сон. Роуз смогла кое-как объяснить теорию, но на большее оказалась не способна, сославшись на «разницу в природе дара».

Длинная, на семь минут, композиция приближалась к середине. Девушка видела, как усиливается пульсация нитей дара и потянула их к себе, захватывая белые облака эмоций. Возникло ощущение, будто она в одиночку тянет грузовик, подцепив его тонким тросом.

«Тяжело…» – чуть не запнувшись, Даша продолжала попытки сладить с даром. Наконец, облака начали втягиваться внутрь нитей, закручиваясь в воронки, и она задохнулась от вливающейся в тело энергии.

Ослабив натяжение нитей, девушка исполняла последние минуты песни, с каждым словом оставляя в зале всё меньше пищи для дара. Наконец, она замолчала, стоя на сцене перед погрузившимся в тишину залом. Люди как будто просыпались от глубокого, невероятно красивого сна, и глупо улыбались. оглядываясь по сторонам.

Внезапно раздались аплодисменты. Хлопали руками две женщины, сидевшие в первом ряду, и, как с удивлением увидела Даша, сидевший позади подросток лет пятнадцать. Словно последовав за сигналом командира, зал взорвался овациями, люди кричали и прыгали на месте, как дети, восторженно глядя на девушку или рыдали, утирая лица платками.

«Здорово! Это всё я, мой дар, мой голос», – певица счастливо улыбалась. Затем, подождав пару минут, взяла в руки микрофон и уже собиралась сказать прощальную речь, но…