Душа Ужаса. Мозаика осколков души

Рядом с Деймосом установилась своеобразная зона молчания. Говорили практически только по делу, но стоило чуть поотстать, как Фуар слышал язвительные комментарии в свой адрес, из которых «неженка» было самым безобидным. Трудно ожидать от суровых воинов высокопарных выражений.

Сцепив зубы, Фуар сделал вид, что ничего не понимает и не замечает. Вряд ли он выйдет живым из потасовки, а если и выйдет, то за такое его по головке не поглядят. Его статус заложника очень сомнителен. И хотя Деймос поклялся сохранить ему жизнь, многочисленных «несчастных случаев» никто не отменял. Фуар вообще пока не понял, чего можно ожидать от царя варваров. Невероятно закрытый человек, и лицо словно каменное — даже не догадаешься, что у него на уме.

Во время пути Деймос, кажется, совсем не обращал внимания на свое «приобретение», больше занятый своими людьми.

Огромное войско, к тому же нагруженное добычей, растянулось очень сильно, но от начала в конец и обратно постоянно бегали гонцы, передавая волю царя или с докладом, как обстоят дела.

Хоть войско и растянулось, но вовсе не было разрозненным. Соблюдался строгий порядок. Своеобразный караван был поделен на сотни, а каждая сотня на десятки, и в случае опасности они могли в считанные минуты и без суеты сплотиться и дать отпор.

Фуар не ожидал, что варвары окажутся настолько дисциплинированным войском. Становилось понятнее, почему оно столь опасно и как покорило почти всех соседей.

Этими мыслями принц развлекал себя в дороге, пока даже это не стало казаться невмоготу. Он считал себя хорошим наездником, но за целый день почти беспрерывной дороги болело уже почти все. Осталась лишь одна мысль и одно желанье: вылезти из седла.

А царь казался абсолютно неутомим. Лишь глубокой ночью он сказал одному из своих приближенных:

— Мы доехали до горного перевала. Объяви всем о привале. Переход начнем утром, чтобы к вечеру все успели его миновать.

— Да, мой царь.

Тотчас затрубили в рог, и войско остановилось, как огромный живой организм.

Фуар лишь смог подумать: «Наконец-то!», и почти выпал из седла, точнее позорно выполз. В царящем сумраке ночи он с трудом различил, что местом их стоянки стало внушительное плато. Даже доносилось журчанье ручья.

Как он ни устал, но все же обратился к Деймосу с едва ли не первой просьбой:

— Можно я напою коня?

— Сейчас? — удивленно приподнял бровь варвар, окидывая взглядом уставшее животное и не менее уставшего хозяина.

— Ну да, — неуверенно протянул Фуар.

— Совсем дурной! — фыркнул Деймос, почти замахнувшись для затрещины, но вместо этого позвал: — Рест!

— Да, мой царь, — тут же появился пожилой мужчина с бесчисленными шрамами на руках и лице.

— Позаботься о лошадях, и вот о его коне тоже, пока он не загубил животное своими попытками.

— Хорошо, мой царь.

— А ты ступай за ним и учись. Здесь нянек нет, — велел, как отрезал, Деймос принцу.

Тот подчинился, да и что ему оставалось? Подобная роль была Фуару чужда, но сейчас не то положение, чтобы демонстрировать гордость и характер. Об этом лучше вообще пока забыть.

От царского конюха ему довелось услышать немало нелестного в свой адрес, но вскоре принц понял, что у того просто манера общения такая. Видимо, учтивости хватало только на царя. Правда, дело свое он знал досконально. Конь Фуара, обычно довольно своенравный, дался в руки Реста сразу. Парень только диву давался. В самом деле, есть чему поучиться.

После этого своеобразного «урока» принц уже ног под собой не чуял. С трудом добрел до какого-то костра, вроде в той стороне, откуда пришел, но едва сел, как один из воинов, устроившихся возле этого самого костра, рявкнул:

— Куда прешь, щенок! Пшел прочь! Тебе не место рядом с воинами.

А дальше последовала такая затрещина, что Фуар едва ли не вылетел в темноту, но врезался во что-то не слишком жесткое. Правда, оглянуться не успел. Сильная рука схватила его за шкирку и, встряхнув так, что клацнули зубы, рывком поставила на ноги. И раздалось еще более грозное:

— Где тебя носит? Думаешь, царское дело тебя разыскивать, недоумок? — и в качестве последнего аргумента ощутимый подзатыльник.

Но он явно нанесен с десятой долей возможной силы, ударь этот человек в полную силу — Фуар наверняка и не встал бы. А так скорее обидно, чем больно, но принц вместо этого почувствовал лишь облегчение, так как врезался не в кого иного, как в самого Деймоса.

Дальнейшего диалога с царем не последовало, он лишь снова схватил парня за шкирку и потащил за собой. С одной стороны унизительно, а с другой — вряд ли бы он смог просто последовать за Деймосом, не имея факела. Темнота подступила кромешная, и кострам удавалось отвоевать у нее лишь немного света.

Фуар подумал было, что царь ночует в шатре, но нет. Такое же кострище в центре их привала. Вокруг уже расположились воины, некоторых он даже узнал. Например, Геллу. Она вместе с еще одним варваром как раз жарила мясо.

От аппетитного запаха тотчас заурчал живот, напомнив, что нормально ел Фуар еще дома, но просить не осмелился. Правда, урчание не осталось незамеченным. Гелла презрительно усмехнулась, а в отсветах пламени это показалось просто оскалом демона, оглядела парня, бросила быстрый взгляд на царя, потом отрезала кусок мяса, положила на хлеб и протянула Фуару со словами:

— Ешь, немощь. И не смотри издыхающим взглядом волчонка. Изысков тут нет.

— Благодарю.

Фуар и не подумал бы отказаться, будь это даже лишь хлеб. Мясо оказалось почти пресным, но все равно сейчас не было пищи вкуснее и чудеснее. Парень разве что не урчал от удовольствия. И насмешки окружающих его ничуть не смущали.

— Воистину волчонок, — фыркнула Гелла.

Деймос на это лишь усмехнулся не особенно доброй усмешкой. А воительница продолжила:

— Что ты собираешься с ним делать, царь? Среди воинов он долго не протянет.

— Со временем придется научиться, — равнодушно пожал плечами Деймос. — Уж не думаешь ли ты, что я буду с ним нянчиться? Тогда лучше просто к бабам его запихнуть.

— Хочешь, чтобы резко увеличилась рождаемость и, соответственно, уменьшилось количество?

Фуару эта фраза показалась странной, но эти двое, кажется, друг друга поняли, так как Деймос протянул:

— Мда, с этим лучше повременить. К тому же я обещал сохранить ему жизнь. Но таскать его за собой… Я не могу постоянно за ним смотреть.