Душехранитель (Книга 1)
Шрифт:
– Среди бела дня? Взорвут нас, что ли, к чертовой бабушке?
– усмехнулся Николай.
– Гроссман, что ты болтаешь?
– прошипела Рената.
– Я не болтаю. Если уж взорвут, то хоть где. Так, по-моему... Позволь узнать, а с чего ты это взял?
Тут к ним подошел среднего роста мужчина, в котором Гарик узнал шофера того самого партаппаратчика.
– Едем, что ли?
– обращаясь к Игорю, спросил он.
***********************************************************************
Шофер Хозяина долго отказывался брать с собой Сашу, ссылаясь на отсутствие надлежащего распоряжения,
– А это вам еще зачем?!
– подозрительно осведомился он.
– Твое дело - машину водить!
– буркнул Игорь.
– А то вот Хозяину пожалуюсь - узнаешь, блин!
Этот аргумент убедил шофера, и он сел за руль.
Хозяин - толстый солидный дядюшка с дряблым подрагивающим мешочком на месте второго подбородка - встретил их на веранде коттеджа.
– Свет так и не горит?
– поинтересовался Гарик, вытягивая за собой из "Волги" сумку: так распорядился Саша.
– Вы делаете успехи, товарищ экзорцист: вчера на кухне лампочка горела целых десять минут прежде чем лопнула...
– и Хозяин вопросительно посмотрел на Сашу, который поднимался по ступенькам.
– Это мой друг, - поспешил объяснить Игорь.
– Тот самый Александр...
– Тот самый?!
– не зная, то ли радоваться, то ли волноваться, переспросил бывший чиновник.
– И вы вместе...
– Угу. У нас это... консилиум, - Гаррик даже сам удивился, как его язык сподобился ввернуть это слово.
На веранде возникла супруга Хозяина, крупных размеров тетушка, похожая на школьных директрис эпохи НЭПа, культа личности, оттепели и застоя. Вытирая красный нос платком, она всхлипнула.
Наверху что-то грохнуло или кто-то прыгнул.
– Развязался, что ли?
– понижая голос, вздрогнул Гарик.
– Не-е-е-т!
– навзрыд проголосила Супруга.
– Это он целый день сегодня шкаф роняет... Поднимет - уронит, поднимет... Что за наказание?! О, господи Всемогущий, прости и помилуй!
Гарик незаметно подмигнул телохранителю и, когда Хозяин с Супругой, взяв по свече, пошли в дом, улучил момент, чтобы шепнуть:
– Во где сидят самые верующие! Им по долгу службы - со свечкой, как со стаканом...
В темноте Саша был не похож на себя. Скорее - на пожилого мужчину с темным лицом и благочинной, но все равно чуть насмешливой улыбкой. Или Гарику это лишь привиделось с перепугу: грохот наверху стоял неимоверный, стены тряслись.
И тут оттуда донесся вой. На кухне с сушилки посыпалась посуда, а тетушка так задрожала, что стук ее зубов был слышен в радиусе пяти квадратных метров коридора.
– Наконец-то!
– прорычал какой-то ненатуральный голос. Как я рад, братишка, как рад!
Стелясь подобно тени над ступеньками, Саша бесшумно побежал наверх. Игорь, бросив сумку там, где стояли Хозяин и его Супруга, едва поспевал следом за телохранителем.
Саша сам нашел нужную дверь и, не мешкая, толкнул ее.
– Я уже соскучился!
– ликующе проорал кто-то из комнаты, и вместе с воплем оттуда вырвалась страшная вонь, как из прохудившейся канализационной трубы. Забить
Тем не менее, Саша вошел и не поморщился. Игорю показалось, что вокруг приятеля образовалось что-то вроде поля, источающего запах мяты, имбиря, хвойного дымка и еще чего-то, чуть терпкого и очень южного. Это поле забило вонь.
– Стрелки-то сошлись, Ал!
– невероятно грубым, лающим голосом прокричал связанный и примотанный к спинкам кровати подросток лет шестнадцати, худой, как скелет, с черным лицом. Ребус разгадан!
– Глотку порвешь, - негромко ответил Саша, и чудовище в человеческом облике осклабилось.
Телохранитель подошел к кровати, встал одним коленом на матрас и наклонился над лежащим полутрупом:
– Уйди!
– приказал он ему и приложил руку к груди больного, густо покрытой рвотной массой. Гаррик скривился от омерзения, но жуткая маска с лошадиными зубами и ненавидящими, но необычайно умными глазами действительно куда-то убралась.
– Как давно ты разбил ту вазу, тезка?
Теперь он смотрел в глаза заморенного мальчишки, больше соответствовавшего видом своему возрасту, чем до этого. В глазах подростка был отчаянный страх, и, тихо постанывая, Шурик плакал.
– Ну, и зачем было баловаться, Саш? С реликвиями надо осторожнее: не ты делал - не тебе и бить... Тем более, если ты носишь такое имя...
– Я... случайно...
– проскулил Шурик нормальным, человеческим голосом.
Тут рожа вернулась, и вонь заклубилась по комнате с новой силой:
– Неужели ты не рад братцу-Тессетену, Ал?! Кстати, братишка, а ты не в курсе, почему все-таки людская молва приписывает нам кровные узы? А где сестричка-Танрэй?! Где моя маленькая обезьянка-Танрэй с её круглой попкой и соблазнительными персями?! Ты не находишь, что все это уже попахивает инцестом?!
– Ты снова выбрал человека, у которого отсутствует "валентность", Сетен... Это с твоей стороны очень глупое решение... Ты напоминаешь маньяка, ты еще не понял это за полторы тысячи лет?
– Ну, у меня слишком много дел, чтобы предусмотреть все... Вот, с вами, например, пообщаться, дорогие мои соотечественники... Вспомнить кое-что... Ведь нам есть, что вспомнить, правда, братишка?!
Саша повернул голову в сторону Гарика и не ответил. Рожа продолжала:
– Пропади вы пропадом с вашими реликвиями и регалиями, ничтожные языческие божки! Охо-хо!
– подросток улегся поудобнее и пошевелил задранными кверху руками.
– Хоть развяжи меня, что ли? Для разнообразия... Да, братишка Ал, а как тебе удалось выпутаться? Я недооценил тебя в свое время... Ну, самую малость, конечно... Промахнулся - и пропустил столько интересного! А уж как соскучился! Позови скорее пухленькую мартышечку Танрэй, Ал! Она ведь здесь? Ей тоже не терпится увидеть дражайшего дружка-Тессетена? А как мне не терпится чмокнуть ее в похотливые губки! А что, у нее по-прежнему такой же бархатистый животик, как и раньше? А, кудесник?
– и вдруг он затараторил на каком-то тарабарском наречии, Игорь и не слышал такого - может, на суахили каком-нибудь? В любом случае, вычленить какое-то одно слово из этого потока было невозможно, даже уже услышанные имена сливались с общим фоном и терялись.