Душелов. Том 6

В общем, почти все присутствующие были настроены разорвать нас на части ещё с самого начала, задолго до нашего возвращения и тем более первого слушанья.

Элизабет, заметив наше беспокойство, ещё немного побеседовала с нами перед выходом, ещё раз уже более подробно объяснив, что и как они провернули без меня, чего нам следует ожидать, а также показав видео-доказательство, записанное ими. В конечном счёте, это сработало — когда настало время выходить из дома, мы с Алисой немного успокоились, взяв себя в руки.

К этому времени напротив дома нас уже ждала люксовая машина с водителем, по одному внешнему виду которого был виден статус слуги рода Агнэс.

Мне бы, конечно, не хотелось лишний раз ввязывать род Агнэс в наши проблемы — тем более, после случившегося позавчера — однако, кажется, более никто моё мнение не разделял, судя по тому, как они спокойно садились в машину, будто иначе и быть не может.

Как и говорила Карэн, поездка до здания суда заняла порядка двадцати минут. На их протяжении, мы по большей части ехали молча — Карэн лишь иногда разговорила по одному из нас, но не проходило и несколько минут, как разговор затухал и мы вновь ехали молча, погружённые в собственные мысли. Под конец же поездки, когда машина уже припарковалась напротив огороженной дорожки, мы… увидели толпу. Огромную толпу из журналистов и обычных зевак, что собрались по обе стороны дорожки, ожидая одного только нашего появления.

— Ожидаемо, — флегматично произнесла Ева, осматриваясь, после чего прикрыла глаза, а когда открыла… была уже другим человеком — той самой робкой, стеснительной и милой девочкой, которой она когда-то притворялась и для нас.

На самом деле и впрямь «ожидаемо». Про журналистов даже говорить нечего, а вот такая огромная толпа, собравшаяся из обычных людей, всё же кое-чем обусловлена. А именно — соцсетями. Даже мне Элизабет ещё до становления Мёрфи советовала понемногу начинать вести соцсети — а-ля, так уж заведено и лишними фанаты с фанатками никогда не будут.

Что уж говорить о девушках, изначально являющихся аристократками?

Насколько мне известно, на данный момент меньше всего подписчиков в соцсетях у Евы — это обусловлено образом, которого она придерживается, ибо стоит немного переборщить с возведением вокруг себя культа личности, свойственного многим медийным персонам, как многие сразу поймут, что она вовсе не такая, какой хочет казаться. Поэтому ей приходиться ограничивать свою социальную активность, и всё равно даже так подписчиков у неё хватает — почти со сто тысяч. У Алисы, которая достаточно активно ведёт соцсети, их ещё больше — что-то около пятисот тысяч. Ну а Карэн… даже если бы она их не вела, ей с фамилией её рода было бы достаточно просто иметь аккаунт с парой фоток, дабы там уже была целая куча подписчиков. Но она, естественно, всегда пользовалась своей фамилией на полную, поэтому и количество подписчиков у неё в соцсетях соответствующее — почти два миллиона.

Вот и выходит, что пускай это и не уровень по-настоящему медийных персон, что живут с этого, тем не менее общее количество всё равно поражает воображение среднестатистического человека. Но сейчас для нас это обернулось проблемой — фанаты разочаровались в своих кумирах и хотят услышать объяснения; однако ещё большая проблема — самые преданные фанаты, влюблённые в них до безумия, что боюсь, могут пойти пойти на радикальные меры в попытках помочь своему кумиру. А если они что-то учудят, то повесят всё, конечно же, на их кумира, которому придётся ещё за это впоследствии извиняться…

Короче говоря, их популярность обернулась для нас сплошной проблемой. И прочувствовали мы её, стоило нам только выйти из машины — бессвязные выкрики, попытки прорваться через охрану, установленную по обоим сторонам дорожки, и конечно же — бесконечные провокационные вопросы со стороны СМИ. Чего мы только не услышали, пока добирались до входа в здание суда…

Но и в нём обстановка была не сильно лучше, хотя и сменилась на противоположную — если снаружи нас атаковали напрямую, то здесь, в здании суда, собравшиеся тут аристократы сверлили нас своими презрительными взглядами и показательно перешёптывались между собой.

Как и ожидалось — мы для них всех враги. По крайней мере, пока не сможем доказать нашу невиновность…

Впрочем, это касалось не всех — естественно, среди собравшихся были члены родов девушек и их рода-союзники, собравшиеся сегодня здесь, дабы выступить на нашей стороне. Но контактировать с ними до начала дела мы, будучи главными обвиняемыми, не могли.

Хотя, вероятно, это было и ненужно — глядя на смотрящую свысока на всех собравшихся по другую сторону Карэн многие, кажется, начали нервничать. Она, разумеется, и раньше всегда и всюду выглядела достаточно уверенно, но сейчас было трудно не заметить, как она подобно хищнику ленивым, невероятно самоуверенным взглядом осматривала собравшихся, запоминая их лица, чтобы словно после сожрать их, когда проголодается. Учитывая это и то, что Тосио до сих пор так и не явился, некоторые занервничали, зашептавшись ещё активнее, чем прежде, по-видимому находу меняя свои стратегии.

А тем временем на мне во всю сказывалось напряжение — двенадцать минут ожидания до начала слушание казались словно бесконечными. Стоило же им закончиться, а дверям зала суда открыться, как я едва заметно облегчённо выдохнул.

Ну а далее… началось слушание. И прошло оно именно так, как мы и предполагали.

Пока проходила вступительная часть, некоторые ещё надеялись, что Тосио явиться, однако вскоре она завершилась, а Тосио… он так и не явился. На лицах собравшихся проявился очевидный страх и растерянность, а Карэн, как мне показалось, подобное только позабавило, отчего она даже позволила себе слегка улыбнуться, тем самым лишь добивая их.

Вслед за тем подошла основная часть — озвучили обвинение в нашу сторону. После последовало наше общее отрицание и непризнание вины. А сразу следом за этим — мы озвучили наш взгляд на произошедшее, с которым уже многие не согласились, ссылаясь на ожидаемые моменты…

На то, что я самого детства интересовала выходом за барьер в поисках родителей; на то, что в последнее время со мной произошло очень уж много проблемных событий; на то, что я по какой-то причине проявил жалость к девочке-дикой, дав ей еду с медициной; на то, что я даже вскользь ничего не сказал членам приставленного к нам отряда; на то, что мы ослушались приказа одного из командиров, бросив их и убежав к «червоточине»; и на то, что мы каким-то образом выжили в условиях, в которых умирают подготовленные отряды.

На что-то из этого пришлось отвечать мне, на что-то — нашей защите, а точнее — Итану.

Нам обоим этого явно не хотелось, но отвечать на все эти вопросы всё равно пришлось — иначе было попросту нельзя. А вслед за этим я озвучил один простой вопрос — как тот, кто ранее не был за барьером, мог узнать язык диких, их повадки и сговориться с ними?

Ответа мне на этот вопрос так никто и не дал, хотя могли, например сказав, что это дело рук рода Агнэс, который помог мне с этим. Вот только это заявление было бы ничем иным, как заявлением о содействие в измене со стороны рода Агнэс, а на такое уже никто осмелиться не мог.

Ну а финальной точкой в этом вопросе стало видео-доказательство, переданное нами и продемонстрированное всем присутствующим. На нём было отчётливо видно, как Тосио, стоя в спортивном зале нашей школы, полностью подтверждает высказанную мной ранее точку зрения, при этом не забыв добавить, что находиться в трезвом уме, и ему никто и ничего не угрожает.

Неожиданно, но среди собравшихся даже оказался один то ли смельчак, то ли идиот, что решился всё же нас излишне экспрессивно обвинить в том, что-либо видео-подделка, либо в том, что мы заставили Тосио сказать всё это, так что верить этому видео никак нельзя.