Два года каникул

С помощью своих товарищей Уилкокс устроил западни на берегу реки, употребив для этого рыболовные сети, поднятые на высоких жердях. В сети птицы попадались в большом количестве, перелетая с одного берега на другой. Хотя большая часть могла высвободиться из силков, но бывали дни, когда хватало их и на завтрак, и на обед.

Кормить американского страуса было очень трудно. Приручение его не удалось, хотя Сервису было главным образом поручено его воспитание.

— Как он будет быстро бегать, — повторял он часто, хотя не понимал, как сядет на страуса.

Так как страус не ел мяса, то Сервис был принужден запасаться травой и корнями, доставая их из-под снега, на глубине двух или трех футов. Он готов был и не то сделать, чтобы доставить хорошую пищу своему любимцу. Если страус похудеет немного во время этой бесконечной зимы, то это не вина его верного хранителя, и можно было надеяться, что с наступлением весны он примет свой нормальный вид.

Девятого июля, рано утром, Бриан, выйдя из грота, заметил, что стал дуть южный ветер.

Холод сделался таким резким, что он поспешил в зал и сообщил Гордону о перемене температуры.

— Боюсь, — ответил Гордон, — что нам придется пережить еще несколько очень суровых зимних месяцев.

— Это доказывает, — прибавил Бриан, — что яхту отнесло на юг дальше, чем мы предполагали.

— Наверно, — сказал Гордон, — однако на нашем атласе нет никакого острова на границе южного моря.

— Это необъяснимо, Гордон, и, право, я не знаю, в какую сторону нам отправиться, если бы довелось уехать с острова Черман.

— Уехать с острова! — воскликнул Гордон. — Ты все еще об этом думаешь, Бриан!

— Конечно, Гордон. Если бы мы могли построить лодку, я бы не колеблясь отправился на исследования.

— Хорошо, хорошо! — возразил Гордон. — Торопиться некуда. Подожди по крайней мере, пока мы устроим как следует нашу маленькою колонию.

— Ах, Гордон, — ответил Бриан, — ты забываешь, что у нас дома остались родные.

— Конечно, Бриан, но мы здесь не очень не. счаст-чивы. Дело идет на лад, и я даже спрашиваю, чего нам недостает.

— Очень многого, — ответил Бриан, находя своевременным не продолжать больше разговора об этом. — Например, у нас нет больше топлива.

— Да, но леса еще много.

— Лес есть! Но запас дров кончается, и надо сделать новый.

— Хоть сегодня! — ответил Гордон. — Посмотрим, что показывает термометр.

Термометр, висевший в кладовой, показывал 5o тепла, хотя печь топилась жарко. Но когда его повесили к внешней стене, он показал 17o ниже точки замерзания.

Холод был сильный, и он наверно увеличился бы, если бы погода была ясной и сухой в продолжение нескольких недель.

Несмотря на топку двух печей в зале и печки в кухне, температура чувствительно понижалась внутри грота.

Около девяти часов после первого завтрака решили отправиться в лес за дровами.

Когда тихо, легко можно перенести самую низкую температуру, но трудно выносить резкий ветер, режущий руки и лицо. К счастью, в этот день ветра почти не было, небо было чисто. Там, где накануне еще снег был настолько мягок, что в него проваливались по пояс, теперь почва была тверда как камень. Можно было ходить как по замерзшему Семейному озеру, так и по Зеландской реке. На лыжах, употребляемых туземцами северных стран или даже на санях, запряженных собаками или оленями, можно было в несколько часов объехать озеро на всем его протяжении с юга на север.

Но в данное время незачем было ехать, соседний лес был близко, и там можно было возобновить запас дров.

Переносить дрова в грот было трудно, потому что приходилось везти их на руках и на спине. Тогда Моко пришла чудная мысль, которую поспешили привести в исполнение. Он предложил перевернуть большой, прочный стол длиной в двенадцать футов и шириной в четыре, доской вниз и тащить по поверхности замерзшего снега, как сани. Это и было сделано. Затем четверо старших впряглись в этот первобытный экипаж и в восемь часов поехали по направлению к лесу.

Маленькие с красными носами и румяными щеками прыгали впереди вместе с Фанном. Иногда они влезали на стол, возились, шлепали друг друга ради удовольствия. Их голоса раздавались необыкновенно гулко в этом холодном и сухом воздухе. Приятно было видеть этих детей, полных веселья и здоровья.

Холмы между Оклендом и Семейным озером были покрыты снегом и украшены инеем, представляя волшебную картпну. Над озером птицы летали стаями. Донифан и Кросс захватили с собой ружья. Это было очень предусмотрительно, потому что заметили подозрительные следы, принадлежавшие каким-то другим животным, но не шакалам, не кугуарам, не ягуарам.

— Это, может быть, дикие кошки, — сказал Гордон, — которые не менее опасны.

— Если бы это были только кошки! — ответил Костар, пожимая плечами.

— Тигры тоже кошки, — возразил Дженкинс.

— Правда ли, Сервис, — спросил Костар, — что эти кошки злые?

— Правда, — ответил Сервис, — они грызут детей, как мышей.

Этот ответ встревожил Костара.

Они быстро прошли расстояние между гротом и лесом и начали работать. Рубили только средней величины деревья, срезая мелкие ветки, так как поленья лучше прутьев согреют печи. Затем «стол-сани» тяжело нагрузили, но он скользил так легко, и все тащили его так охотно по твердой почве, что до двенадцати часов смогли съездить два раза.

После завтрака принялись за работу, которую кончили к четырем часам, когда стало темнеть. Все очень устали, и так как не надо было торопиться, то Гордон решил больше не ездить.

Если Гордон приказывал, то нельзя было не повиноваться.

По возвращении в грот принялись пилить поленья, колоть их, складывать, и это продолжалось до вечера.

Шесть дней они возили дрова и сделали запас на несколько недель. Кладовая дров не могла вместить всего Запаса, и часть его сложили на открытом воздухе у горы.

Пятнадцатого июля по календарю был день святого Суизена. В Англии святой Суизен пользуется такой же известностью, как святой Медар во Франции.

— Итак, — заметил Бриан, — если сегодня будет дождь, то он будет идти сорок дней.

— Это не важно, — ответил Сервис, — теперь плохое время года. Если бы было лето!

Действительно, жители южного полушария не должны бояться влияния святого Медара или святого Супзена.

В первых числах августа температура упала до 27o ниже нуля. Без боли нельзя было дотронуться рукой ни до одного металлического предмета. В гроте старались поддерживать сносную температуру.