Два мира. Том 1
Шрифт:
— Хороший выбор, — кивнул кузнец; сняв меч с держателя, он подал его нукенину. Катана удобно легла в руку, и Итачи на пробу нанёс несколько ударов в пространство.
— У вас поставленный удар, — заметил кузнец, внимательно наблюдавший за шиноби.
— Дань традиции, — отозвался Итачи, возвращая ему клинок.
— За что я уважаю вас, японцев, так это за традиции, — мастер Мор вернул меч на прежнее место. — Мои подмастерья уже должны были перенести ваш заказ в демонстрационную комнату. Пожалуйста, следуйте за мной.
Вслед за хозяином пройдя по коридору и свернув
Пока предок изучал доспех, Итачи обратил внимание на стоявший чуть дальше широкий деревянный стол, на котором покоился большой светло-серый гунбай, соединённый цепью с длинной камой.
— Всё это было изготовлено по рисункам вашего дяди, — сказал ему кузнец. — Я сам никогда не делал подобного оружия, но мистер Учиха был очень настойчив.
— Ты знаешь, Итачи, у меня талант к убеждению, — немного двусмысленно протянул Мадара, беря со стола оружие.
— Знаю, — лаконично подтвердил Итачи, думая о том, был ли использован при этом «убеждении» Шаринган.
Мадара усмехнулся. Опытным взглядом изучив каждый сантиметр гунбая и камы, он довольно кивнул и повернулся к мастеру Мору.
— Что ж, работа сделана идеально.
— Тогда мои подмастерья сейчас всё упакуют, — на зов кузнеца явились двое подростков лет шестнадцати, принесшие с собой большой чемодан. — Как вы намерены платить?
— Наличными.
— Тогда давайте вернёмся в лавку.
Итачи был, надо сказать, изумлён, когда Мадара извлёк из внутреннего кармана куртки (теперь понятно, зачем он просил потомка немного увеличить его Заклятием незримого расширения) увесистый мешочек, в котором обнаружились золотые галлеоны, причём в немалом количестве.
Не горя особым желанием присутствовать при процедуре пересчёта денег (Итачи довелось один раз попасть на подобное мероприятие в подпольном морге, когда они с Кисаме «по-товарищески помогали» Какудзу подзаработать денег для организации), он откланялся и, предупредив Мадару, отправился во «Флориш и Блоттс». По совету Минервы Итачи ещё с лета поддерживал переписку с владельцем магазина, и тот буквально три дня назад сообщил ему, что в лавку попало первое издание мемуаров Елены Когтевран, дочери Кандиды, ещё не подправленное и не изменённое историками последующих поколений. Так как данная книга была чрезвычайно редка и относилась именно к больше всего интересовавшему шиноби периоду истории магической Британии, Итачи попросил волшебника придержать том для него и теперь как раз отправился за ним.
Когда минут двадцать спустя он покинул «Флориш и Блоттс», Мадара уже поджидал в проулке напротив магазина; у его ног стоял чемодан с амуницией.
— Это оружие и доспехи сделаны такими же, какие когда-то были у вас, я прав? — осведомился Итачи.
— Прав, — кивнул Мадара, выглядевший не в пример более довольным, чем обычно. — Я привык к броне с детства,
неудобно себя без неё чувствую. Вещь, конечно, не из дешёвых, но необходимая.Вспомнив о мешочке с золотом, отданном кузнецу в уплату за работу, Итачи поинтересовался:
— Вы что, банк ограбили, Мадара-сан?
— Разумеется нет. Это золото было пожертвованием одного богача организации Тёмного Лорда; Сасори через своих осведомителей узнал о готовящемся переводе и сказал мне, я принял меры.
Итачи вздохнул. Впрочем, он понимал, что эти деньги в мыслях Мадары, жившего в эпоху постоянных войн, классифицировались как военный трофей, и распоряжаться ими на своё усмотрение он считал себя в полном праве.
— Кстати, у меня оставались ещё деньги, так что, — Мадара откинул крышку чемодана и достал катану в блестящих чёрных ножнах, — это тебе.
— Мне? — удивился Итачи, растерянно принимая меч; это оказался тот самый клинок, который заинтересовал его в мастерской.
— Да, — Мадара усмехнулся его замешательству. — Я ведь всё ещё не поблагодарил тебя, Итачи. Ты воскресил меня, поделился со мной чакрой, да и просто составлял компанию всё это время.
«Случайно воскресил, а чакру он у меня сам забрал», — подумал Итачи, но вслух сказал:
— Спасибо, Мадара-сан. С вашей стороны это очень… — он запнулся; на языке назойливо вертелось глупое слово «мило», но Итачи скорее бы собственноручно вогнал эту самую катану себе в сердце, чем сказал подобное Мадаре, — неожиданно.
— Считай это подарком доброго дядюшки, — хмыкнул Мадара, всем своим видом давая понять, что сегодняшняя акция невиданной щедрости была единичной.
Итачи удобно устроился в кресле в своей спальне, с головой уйдя в чтение купленной днём книги.
— Итачи!
Он перевернул лист, и его глаза вновь забегали по странице.
— Ксо, Учиха, кончай уже меня игнорить, даттебаё!
Быстро моргнув, Итачи поднял взгляд на Наруто, которого только сейчас заметил.
— Достал уже со своими книжками, тебя не дозовёшься, — недовольно буркнул парень и отвернулся.
Итачи и хотел бы объяснить ему, как интересно то, что он сейчас читает, но чувствовал, что успеха не добьётся.
— И зачем я понадобился тебе, Наруто-кун? — спокойно спросил он, откладывая увесистый старинный фолиант в сторону, показывая собеседнику свою готовность слушать.
— Ну, ты был прав насчёт ребят,— мгновенно оттаяв, сказал Наруто, пододвигая ближе к камину стул и усаживаясь на него. — Они реально под нас копают, даттебаё.
Итачи посерьёзнел.
— Что они успели узнать?
— Ничего особо важного, как я понял, — отозвался Наруто. — Только вот у Гермионы кое-что из кармана выпало… ну, вроде того… в общем, сам посмотри.
Развернув переданный ему парнем листок, Итачи увидел своего рода словарь, составленный уверенной, знакомой ему по домашним работам по трансфигурации рукой Гермионы.
— «Коноха», «Акацуки», иероглифы колец, наши с Сасори имена, — Итачи задумчиво водил взглядом по строчкам, — «Джинчурики», кьюби кицуне, — на этом месте он остановился и нахмурился. — А вот это уже не очень хорошо.