Два ничтожества. Бегущая по мирам – 15

А лейтенант радостно сказал, что он сейчас к герцогу, сдать дракона, ну и дальше куда скажут, а скажут сильно лучше куда, раз такая удача. Вручил нам бочонок вина от себя лично, но сказал сейчас не пить – нам спозаранку выходить, и спать осталось всего-ничего.

Так что времени на учения и спокойное распределение пополнения не было. Быстрое построение. Распределение. Нашу семёрку наградили полусотней динаров каждому. Лейтенанту вручили маленький красивый орден. Мне значок «За отчаянную храбрость», который называют знаком чокнутого, как прохохотал полковник. Ну и семёрке стрелков нашивки на рукав в виде пробитого копьём фиолетового дракона на белом фоне.

Мою четвёрку распределили в стрелковый батальон. В четвёртую стрелковую роту. В четвёртый взвод. В четвёртое отделение.

Когда мы устало, поглаживая болевшие от перенапряга руки, подошли к палатке на отшибе, то увидели рядом курившего огромную трубку лопоухого паренька, который представился нашим сержантом, сказав называть его Зверь, прозвищем полученным за лютость в драках, и что он первый сын барона, баронет. Я усмехнулся:

– А чего не спишь, Зверь?

– Ээээ… – проблеял Зверь.

Из палатки раздался звук мощного и протяжного пердежа! Я зажёг фонарик, вдохнул поглубже, раскрыл полог и заглянул. В плотном облаке вони посреди палатки дрых мужик с мордой… свиньи! То есть наличествовал даже пятак на вполне длинном рыле! Неплохие кривые жёлтые клыки торчат вверх из верхней челюсти, но не секача всё-таки, короче и тупые. Загнутые свиные уши на башке с короткой щетиной. Жирная туша, брюхо шаром. Свинорыл! Саранг. Я не так их представлял. И внешне, и всё-таки обонятельно.

Заглянувший вместе со мной и всеми нашими Кавр закашлялся, и сказал:

– Схожу я пожалуй к ростовщику, не может не быть его в лагере. Пока мы не ушли. Отправлю премию… У меня… в Журчикомадаране дочка уже почти взрослая… И сын взрослый. Я был плохим отцом, но раз сейчас при деньгах… 39 лет, пора хоть о внуках позаботиться.

Мы все высунулись из палатки, трясясь от смеха. Я вынул из полученного мешочка десять здоровенных сребреников, высыпал в кошель, подал мешочек офонаревшему гному, сказал:

– Отправь побольше. А мне они нафиг не нужны. Пенсия мне не нужна, а на жизнь с избытком. Да и харчи от короля.

– У меня и правнуки взрослые уже, и не бедные все, мне уже 86, для эльфов считайте молодость, а с вами жить начинаю, после первой жизни, испоганенной… трусостью, – усмехнулся эльф, протягивая гному мешочек с ещё сорока динарами.

Я остановил руку Йонко, сказав:

– Ты молодой ещё, и половину в банк отправляешь на своё будущее. Отнеси и это. У тебя вся жизнь впереди.

Я пропел:

– Химический туман в палатке всё крепчает,

В нём плавает топор как кончик от пера.

Кабанчик много жрал, теперь он добавляет

Пердёжем удалым там вони до утра.

Кабанчик много жрал, теперь он добавляет

Пердёжем удалым там вони до утра.

А рядом ты стоишь и слёзы утираешь,

Нельзя вздохнуть ни раз, тем более ни два.

А может навсегда ты нюх там потеряешь.

Ещё один пердёж, и озверею я.

А может навсегда ты нюх там потеряешь.

Ещё один пердёж, и озверею я.

Вдохнул поглубже, ворвался в палатку, выволок за ноги свинорыла, который даже не проснулся, но мощно добавил газу. Оттащил подальше. Вернулся к палатке, раскрыл полог пошире. Сансак кивнул, вдохнул, метнулся внутрь и расшнуровал и заднюю стенку. Я зевнул, достал трубку, начал набивать, и сказал:

– Спать подано, Зверь. Сейчас только протянет и брезент немного провоняется. Но… объяснение есть?

– Да видели все и ваш вход, и построение с наградами. Лейтенант психанул, что вам и деньги, и нашивки. Отправил в моё отделение, а сначала хотел другое отделение создать, а меня… в штаб… – вздохнул Зверь, посмотрел на наши ожидающие с усмешками лица, объяснил дальше, в процессе всхлипывая. – Аааа!.. Всё равно утром узнаете… Я… это… номер отколол. Меня отец к королю отправил, у него друг гвардией командует. Ну а я подрался… с принцессой. Напился. А принцесса боевая, ходит в одежде гвардии… Ну и я… побил её, угрожал запинать, я же не понимал… Ну меня и отгондурасили… Король добрый и справедливый… Отец лишил наследства, сестру младшую оставил на баронстве, пока сам на войну… Мне только лук неплохой, вот и всё наследство, мол дальше сам… А меня отправили в пехоту к простолюдинам, даже не в легион, где есть шанс в тяжёлую кавалерию, а просто в пехотный полк! Даже лейтенант всего лишь сквайр! Однодворец, считайте. Чуть выше вас. А меня сержантом. Ну я с лейтенантом поговорил, что мол его замом, или для начала, на недельку, капралом, взводом командовать, а он ни в какую. Я поднажал… и вот… Мне этого обжору выдали. А под утро знаете как холодно снаружи… Того кто ЭТО нанял, уже отправили в первый полк, копейщиком, а этого всё никак не могут вышвырнуть, контракт, и лучник от бога, все говорят. Он жрёт помои! Представляете? Ему нормальной еды не хватает, так он на кухне всё подчищает! Ему может и пофиг, а мне?!

Я переглянулся с Сансаком. Не наш человек. Баронет. Про свина не знаем ещё. Пришли Кавр и Йонко. Мы залезли в палатку и рухнули. Нет, я разделся, сняв и трусы. Да похрен мне, но я привык спать голым, униформа ловеласа, ха.

Гном и эльф устало пробормотали, постаравшись и усмехнуться, что я всё-таки нашёл свою сраную мантикору, хохотнули, закутались в одеяла и мгновенно заснули. Я тоже почти мгновенно заснул, чувствуя как ко мне прижимается, успокаиваясь от передряг дня и согреваясь, Йонко в рубахе и трусах. Блин… Но чего я – с другого боку у меня гном, прижатый эльфом. Зверь у другой стенки один кайфует в согреваемой дыханием палатке впервые за… дней…

Глава 5. Второй Менский пехотный

Уже под утро в палатку засунулось рыло, возмущаясь, что его выбросили и оно замёрзло. Получило двойной пинок мой и эльфа. А через час заревели трубы.

Я посмотрел на скрючившегося рядом с палаткой свинорыла, пнул, рявкнул:

– Подъём, хрюндель… хряк… пятачок… кабан… кабан Полтинник… О, Полтос! Труба зовёт!

– Ну вы и гады, – пробормотал Полтос. – А меня зовут Чавенорчик.

– Пердеть надо меньше. Вернее, вообще не пердеть. Как говорят у нас, в танке… так бочка называется, то есть в тесной боевой потайной комнате, главное не бздеть! – менторским тоном сказал я. – А ты просто химическое оружие!

– Не может быть… да я никогда… – ошарашенно пробормотал Полтос. – Но… как… как же так?.. Ой, какой позор… Что же теперь делать?

– Тебе поможет ректальная пробка! – весело проорал наш квартет, а я добавил. – Ну или наполняющий дирижабль шланг. Или воздержание в чревоугодии и жруль-трава!

– А то за жруль-трава? – пердун выбрал единственный пока приемлемый вариант.

– Жруль-трава, это зачарованная трава, которая сначала генерирует понос, освобождая организм, а потом запор, создавая в конце пищеварительного тракта ничего не пропускающую пробку. Побочный эффект, утром пробку тяжело вышибать. Как медведю после зимней спячки. Вот уж не думал, что такая травка может пригодиться. Прикол в том, что травоядные всю эту фитотерапию игнорируют, а то представить жутко, что с ними происходило бы. Магия!

– Самая великая во Вселенной! – серьёзно воскликнул Полтос. – И я согласен на жруль-траву, раз такое дело. Извините, ребята, я и в самом деле не знал.

– Замётано, – кивнул я. – Но и воздержание. Я Ерис. Ерис Ыйно.

Все представились. Одновременно мы быстро свернули палатку и наш нехитрый лагерь. Потом получили ну хоть не очень много казённого продовольствия и ещё по сотне стрел в ранцы – мы всё-таки пока в своих землях, хотя идём к вклинивающимся с холодного юга диким лесам и горам, но через пять лиг будет крепость со складами. В это время шёл и быстрый завтрак ротами.