Два парня

Я беру листок и смотрю на него.

– Какие-то проблемы?
– спрашивает он.

– Мне надо как-то за все это заплатить.

– Оу, - его взгляд пробегается по моему телу, - думаю, ты придумаешь, как с этим справиться. Давай назовем это...
– с его губ срывается тихий смешок, - игрой.

Мое лицо каменеет, когда я поднимаю на него взгляд и выдавливаю из себя улыбку. Ругаясь под нос, я разворачиваюсь и иду в лобби.

Мой мозг словно поддернут пеленой, пока я направляюсь в "Старбакс". Можно лишь предположить, что это часть их игры, как, например, смотреть за мной, пока я танцую. Я закатываю глаза и перехожу через дорогу, теряясь в толпе людей, спешащих на работу, погружаясь в море тел, у которых есть куда идти, которые имеют хоть что-то, и вот она я - осталась ни с чем, кроме игры.

Раздается звон дверного колокольчика, когда я захожу внутрь. Я становлюсь в конец очереди, опустив взгляд на список с заказами. Два черных кофе, один карамельный макиато, ванильный латте и чай с молоком и специями. Очередь понемногу рассасывается, и чем ближе я подхожу к кассе, тем сложнее мне оставаться на месте.

– Что желаете?
– спрашивает бариста, протирая перед собой стойку.

– Эм...
– я сглатываю и быстро выпаливаю заказ.

Он с улыбкой рассчитывает меня:

– С вас двадцать шесть долларов и сорок пять центов.

И вот настал этот самый момент. Один миллион, а то и целых два висят на волоске. Я опускаю взгляд на бумажку, затем поднимаю руки, растерянно рассматривая их, мой рот округляется в удивлении.

– Я… эм… - я оглядываюсь вокруг, смотрю на пол, прохожу вдоль всей очереди пару раз, словно пытаясь что-то найти.
– Черт, - бормочу я.
– Черт. Черт. Черт, - я хватаюсь за голову, в отчаяние качая ею, возвращаясь обратно к стойке. К тому времени на ней уже стоят два из пяти напитков. Я делаю вздох. Пару раз моргаю, прежде чем встретиться с ним взглядом.

– Я... я, наверное, где-то обронила свою карточку, - я прикрываю рот рукой и бросаю взгляд на дверь. – О, мой Бог, до офиса далеко. Кто знает, где именно она выпала. И...
– я делаю вздох, так и не встречаясь с ним взглядом, потому что пытаюсь выжать из себя слезы.
– Это мой второй день на работе, мой босс... он здесь по важным делам. Боже, он меня уволит, - я смотрю на стаканчики с кофе, затем перевожу взгляд на баристу, а после этого начинаю медленно пятиться спиной от стойки.
– Я... мне жаль. Я, эм...
– и отворачиваюсь, закрывая глаза, полные слез, и молюсь Богу, к которому очень долгое время не обращалась.

– Мисс...

Я оборачиваю в тот момент, когда одна слеза скатывается по моей щеке. Слава Богу.

– Я, эм...
– он облизывает губы.
– Я могу... Я могу просто вам их отдать.

– Правда?
– практически шепчу я.
– Боже мой, вы не должны...

Он улыбается самой милой улыбкой.

– Это не проблема, правда. Мне не хочется, чтобы вы грустили, и...

– Я так сильно вам благодарна. Так, так сильно. Я даже не... – я улыбаюсь, скромно потупив взгляд.
– Спасибо.

Он кивает, достает карточку из кармана и оплачивает мой заказ. Пять минут спустя я выхожу из кофейни с пятью бумажными стаканами, улыбкой на лице и чувством вины, которое гложет мое подсознание. Когда я получу свой миллион, то обязательно вернусь и вручу этому парню тысячу долларов просто за то, что он такой добрый. Я спешу в офис и, когда открываю дверь, вижу, как Престон раздает кофе из "Старбакса". Мужчины за столом поднимают на меня взгляд, затем переводят его на стаканчики в моих руках, прежде чем посмотреть вниз на напитки перед ними на столе. Улыбка на моем лице вянет, а взгляд опускается.

– Как мило с твоей стороны, Элла, но у нас уже есть кофе, - Тобиас улыбается и напоминает мне самого дьявола, когда так делает.

Ко мне подходит Престон, усмехаясь, когда засовывает руку в карман и достает из него бумажник. Он вытаскивает пятьдесят долларов и протягивает мне.

– Надеюсь, это покроет затраты, - он подмигивает, прежде чем сесть за стол.

Мне хочется закричать. В этом совершенно нет никакого смысла. Я сижу в этой комнате, слушаю их разговоры о бизнесе. Я иду и приношу им обед - в этот раз Тобиас дал мне денег, - а затем около двух часов дня собрание заканчивается. Все собираются и выходят из конференц-зала, за исключением Тобиаса, меня и Престона.

– Мне нужно встретиться с Томпсоном, - говорит Престон, посмотрев на телефон.

– Тогда я побуду с Эллой. Есть кое-что, что я хочу ей показать, - он ухмыляется. Престон следует его примеру. И я чувствую себя загнанным в клетку животным.

Престон дарит мне нежный поцелуй, проходя мимо.

– Я буду скучать, Элла, - произносит он на прощание.

Тобиас выходит из комнаты, и я следу за ним. Мы спускаемся на лифте, выходим из здания и идем вдоль дороги. Он не произносит ни слова, как и всегда, но тихо насвистывает какую-то мелодию. Мы подходим к пешеходному переходу и останавливаемся позади огромной толпы.

Мне хочется спросить, куда мы идем. На самом деле есть много всего, о чем мне хочется спросить. Мы пересекаем улицу, на которой находится моя квартира, и которая под конец этой игры уже не будет мне принадлежать. Воспоминание об извещении о выселении, прикрепленное к моей двери, все еще причиняет боль. Конечно, как только это маленькое соглашение подойдет к концу, я смогу вновь там поселиться, но, думаю, мне захочется переехать в какое-нибудь другое место. Начать сначала. Может, где-нибудь у моря...

– Ты была уничтожена, когда он ушел?
– спрашивает Тобиас.

Я резко останавливаюсь и поднимаю на него взгляд.

– Не понимаю, о чем ты спрашиваешь.

– Когда Сойер тебя бросил, - его глаза сужаются.
– Все эти твои посты на твоей страничке. Пустые фразы о любви и о возлюбленных, превращающихся в незнакомцев, песни – все, как одна, грустные и жалкие, напоминающие о разбитом сердце. Тебя это разрушило?

– Это было больно.

– Так и должно быть, - Тобиас берет меня за руку, и мы переходим улицу. Он ласково проходится большим пальцем по тыльной стороне моей ладони, выводя круги.
– Он ходил налево, ты знаешь об этом?

– Это уже и так ясно.

– И это длилось долго. Почти год, - он смотрит на меня, изучая в своей привычной манере. Ждет, как мне кажется, какой-то определенной реакции.
– Ее зовут Мария, и знаешь, что, Элла?
– он слегка отодвигает меня от тротуара и наклоняется к моему уху.
– Она знала о тебе, и ей было все равно.

Мое сердце с каждой секундой ускоряет свой ритм.

– Каково это, ягненок?
– он поворачивает ко мне лицо, и его взгляд встречается с моим.
– Тебя не злит, что ей было плевать, и что она думала, будто лучше тебя?