Два ужасных мужа

Когда Силуян наконец немного пришел в себя, Эльвира заставила его завести мотор и выехать из лесу. Машина довольно быстро набрала скорость и помчалась в сторону автомагистрали. Вокруг царила пустота. Только где-то вдалеке по краю поля ползал трактор. Кроме тощей кошки, которая сидела на пустой автобусной остановке, их никто не видел.

Когда деревня Грузди осталась далеко позади и замелькали указатели со знакомыми названиями, Силуян наконец прервал тягостное молчание.

– Спрашивается, зачем была вся эта дедукция? – проворчал он. – Не вычислили бы мы этого Санина, да и фиг с ним. Точно говорят: меньше знаешь – крепче спишь.

– Не скажи, – мгновенно возразила Эльвира. – Как бы ты спал спокойно, если бы сохранялась вероятность, пусть даже гипотетическая, что есть человек, который может сделать тебя нищим?

Нищим Силуян быть не хотел. Страх бедности всегда был тем хлыстом, который подстегивал его к решительным действиям.

Эльвира потянулась и сказала:

– Я забросила работу, все дела… Столько всего предстоит разгребать…

Силуян на секунду отвлекся от дороги и зорко посмотрел на нее. Мысль о том, что их общее приключение закончилось и Эльвира вот-вот оторвется от него и погрузится в свою собственную, отдельную от него жизнь, расстроила Силуяна невероятно. Опасность вновь сблизила их, всколыхнула старые чувства…

И Силуян решился.

– Эля, мне нужно кое-что тебе рассказать.

Возможно, мысль о больших деньгах, о сокровищах наполнила его слова особой энергией. Как бы то ни было, но Эльвира мгновенно что-то такое почувствовала и сделала стойку.

– Что? – спросила она без всякого страха, с одним лишь напряженным любопытством в голосе.

– Я тут копался в старом архиве и случайно наткнулся на один очень любопытный документ… Если я прав, Эля, то это настоящая золотая жила. Клад! Я могу не просто разбогатеть, как ты мечтаешь, я могу стать Крезом. Даже страшно представить, куда может привести меня эта тоненькая ниточка! У меня уже все было на мази, я провел гигантскую работу… Но здесь вмешалась ты с этим своим Артуром! Если бы ты знала, как все это некстати.

– Два трупа не могут быть кстати, – бросила Эльвира.

– Знаешь, если честно, сначала я ничего не хотел тебе говорить про клад. Думал, разберусь – и уж тогда… Но за последние дни мы так сблизились, как в первый год после свадьбы, и теперь мне хочется, чтобы ты мне помогала.

Эльвира, которая до рассказа мужа мысленно уже начала строить расписание на завтрашний день, без сожаления выбросила работу из головы.

– Говоришь, ты копался в старом архиве? – уточнила она.

Ее нос чуял деньги, как свиной пятачок трюфели.

– Да, в военном. Его уже хотели везти на помойку. К счастью, я оказался в нужном месте в нужное время. Ты ведь знаешь, я люблю архивы, да и сюжет для книги можно в таких местах найти. – Заметив, что жена слушает его очень внимательно, он заговорил увереннее: – Развязал я одну из бумажных пачек и среди кучи всяких ерундовых справок обнаружил тоненькую серую папку. Папка была наша, военного времени, с пометками «Совершенно секретно. Особой важности».

– И что было внутри? – Эльвира явно заинтересовалась. И эта ее заинтересованность мгновенно Силуяна воодушевила.

– Внутри лежали три листочка пожелтевшей бумаги с немецким текстом.

– С немецким? В нашем архиве? – удивилась Эльвира.

– Обычное дело! Во время войны и сразу после нее на территории Германии работали специальные подразделения советских специалистов – военных и гражданских. Одни занимались поиском перемещенных ценностей, другие – научными разработками немцев, третьи собирали и систематизировали политическую, экономическую и иную важную документацию Третьего рейха. Как правило, все наиболее ценное сразу же переправляли в Москву или подмосковные Химки, где, по слухам, создали особые секретные хранилища. Конец войны, главная задача – добить врага, поэтому людей в этих спецгруппах было немного, работали они на износ. Гораздо позже стало понятно, что многое прошло или мимо их внимания, или было неправильно оценено. А кое-что и вообще потеряно навсегда.

– Надо же, Силуян, как интересно-то! Я заслушалась. Может, тебе бросить фантастику и заняться историческими романами?

– Тогда мы пойдем по миру, – заверил ее мэтр. – Кто сейчас читает исторические романы?

– Ладно, не отвлекайся, что же все-таки ты нашел в этой папке?

– Немецкий у меня довольно уверенный, поэтому я быстренько пробежал текст. Совершенно рядовой документ, образчик немецкого бюрократизма. Протокол номер четыре заседания Координационного совета при германском правительстве по духовному взаимодействию и сохранению наследия. Перечислены фамилии и должности присутствующих, определены вопросы, которые планировалось обсуждать. Далее шли имена тех, кто выступал, и краткое содержание выступлений. Речь шла в основном о сплочении перед лицом наступающих коммунистов, о подъеме боевого духа нации, о беспощадном искоренении трусов и предателей. Короче, пропагандистская шумиха, из которой нельзя понять, чем, собственно, занимался этот Координационный совет.

– А в чем же секрет? – удивилась Эльвира, слушавшая с неослабевающим вниманием.

– Никаких секретов там на первый взгляд не было – ни военных, ни гражданских. Там вообще никакой конкретики не было.

– И что же навело тебя на мысль, что документ заслуживает внимания?

Силуян усмехнулся. Кажется, он недаром решил поделиться с Эльвирой информацией. Она очень цепкая, наблюдательная и умная. И отлично умеет следить за ходом его мыслей. А это может приободрить любого мужчину.

– Обычно при наличии закрытой информации на первом листе ставили гриф секретности, – объяснил он. – А здесь не было даже элементарного регистрационного номера правительственного делопроизводства. Напечатан он довольно небрежно, с многочисленными исправлениями и даже грамматическими ошибками, что, согласись, странно для аккуратных и пунктуальных немцев. Особенно если учесть, что документ правительственного уровня.

– Может быть, это всего лишь черновик протокола? – предположила Эльвира.

– Не исключено, – согласился Силуян. – Но как это сейчас установишь? Тут еще стоит иметь в виду, что время для гитлеровцев было горячее, практически агония рейха – им стало не до таких мелочей. Меня больше всего заинтересовала дата документа – 20 апреля 1945 года.

– А что это за дата такая? – наморщила лоб Эльвира.

– День рождения Гитлера, – ответил Силуян. – Надо было понять, не шутка ли это, не подделка ли? Знаешь, всегда найдутся желающие забавляться такими вещами. Но косвенные признаки – бумага, шрифт машинки, даже скрепка – указывали на его подлинность. К тому же мое появление в архиве было абсолютно случайным, да и сам архив, как я говорил, готовился перекочевать на помойку.

– Силуян, ты меня по-настоящему заинтриговал, – призналась Эльвира. – У меня все другие мысли сразу из головы вылетели.

– Потому что в душе ты настоящая авантюристка, – сказал Силуян. И это, несомненно, был комплимент. – Так вот. Я уже собирался швырнуть папку с протоколом в кучу просмотренных документов, но что-то меня удержало. Интуиция, наверное. Я решил напоследок еще раз внимательно просмотреть текст. И вдруг меня осенило! Что, если это шифр? Не тот, классический, где буквы заменяют цифрами или символами, а смысловой, логический, ассоциативный.