Два ужасных мужа

– Ужас какой, – вздрогнула Тася.

– Вот они, бессребреники, настоящие патриоты, – усмехнулся Илья. – Макс, ты бы смог держать в руках брошенные ценности и ничего не взять?

– Не знаю. Вот если бы попался никому не нужный Рафаэль или Тициан, взял бы. Мазню простого бюргера – никогда.

– Это вопрос философский, – забулькал, словно закипающий чайник, Копейкин. – Если ценность никому не принадлежит, можно считать ее своей. Но если найдется хозяин – надо вернуть.

– Семен, может быть, хватит воспоминаний? – прервал друга Василий Кузьмич. – Нужно решать, что делать.

– Давай, я не против, – согласился Гнутый. – Какие будут предложения?

– Да ведь это я от тебя хотел услышать предложения. Ты чего-то там намекал. Или нафантазировал?

– По части фантазий – это не ко мне. Я реалист. Исходя из реальности, я считаю, что в ближайшие часы…

Откуда-то сверху вдруг раздался ужасающий грохот, от которого дрогнули даже стены подвала. Затем послышались звуки, напоминающие приглушенную стрельбу.

На лицах пленников появились испуг и недоумение.

– Ну вот, – удовлетворенно молвил Гнутый. – Наши подоспели. Рад, что не ошибся в расчетах.

– Какие это – ваши? – злобно спросила Эльвира, вздрагивая от страха.

– Что, что происходит? – заговорили все разом.

– Это Виталик, – как о чем-то само собой разумеющемся поведал Гнутый. – Я же ему рассказал про лесных бандитов, номер машины Тимура сообщил, а потом на связь уже больше не вышел. Должен же он был сложить два и два.

– Кто такой Виталик? – спросил Копейкин тонким голосом.

Звуки выстрелов напугали его до смерти.

– Мой товарищ, бывший коллега.

– То есть теперь Тимура сменит какой-то Виталик? – возмутился Силуян.

– Мой товарищ – офицер, специалист по борьбе с террористами. Ему здесь сейчас самое место. Он ведь беспокоится за меня. А когда Виталик беспокоится, его уже ничем не остановишь. Думаю, нас скоро освободят, и тогда мы сможем довести начатое дело до конца.

– Посадить нас с Эльвирой на электрический стул? – уточнил Силуян.

– Ну, что я говорил? – радостно захохотал Гнутый. – Они американские шпионы! Какой же тебе в России электрический стул? Даже не надейтесь. Вас расстреляют!

* * *

Когда освобожденных узников вывели из подвала во двор, они увидели поразительное зрелище. От ворот, недавно грозно преграждавших въезд посторонним, остались лишь воспоминания. Все стекла в доме были выбиты – видимо, загородную резиденцию брали штурмом. На земле стройными рядками лежали бойцы Тимура в пятнистых куртках. Над ними высились здоровенные вооруженные мужики в черных комбинезонах и черных масках. Здесь же стоял автобус с зашторенными окнами. Туда по очереди загружали пятнистых, которые плелись по двору, держа руки на затылке.

– Аккуратно сработали. – В голосе Гнутого прозвучало удовлетворение архитектора, закончившего строительство небоскреба.

– Интересно, самого Тимура поймали? – спросил Илья и злобно оскалился. – Я бы с ним сейчас поквитался.

– Да, теперь-то ты герой. Небось рад, что машину фрицевскую отдавать не надо? – ехидно подмигнул ему Гнутый.

– А вы небось рады, что сможете на клад полюбоваться? – ухмыльнулся Илья. – Или с писателем сначала отношения будете выяснять?

– Какие еще отношения? – взвился Гнутый. – Ему срок мотать, вот и все отношения.

– Во-первых, не берите на себя роль прокурора и судьи, – возмутился стоявший неподалеку Силуян. – Во-вторых, неизвестно, что в ящике. И если там нет ваших секретов, значит, там есть наши ценности. Нашли их мы, поэтому принадлежат они нам. Сколько-то по закону принадлежит государству, сколько-то – нам.

– Зачем вы ссоритесь? – попыталась усмирить страсти Тася. – Скоро все станет ясно. Главное – мы на свободе, и благодарить за это надо уважаемого Семена Виссарионовича.

– Ты бы помолчала, миротворица хренова! – фыркнула Эльвира. – Тебя это вообще не касается.

– Почему вы оскорбляете Таисию? – квакнул Юлий. – Она не сказала ничего, что могло вас лично задеть. Мы все были в одинаковом положении, все натерпелись от этого бандита Тимура. Я вообще попал в этот переплет случайно, но я…

– Вот поэтому и помолчи, – продолжала склочничать Эльвира.

К бывшим пленникам подошел невысокого роста коренастый человек со шрамом на щеке. Он с ходу обнял Гнутого, потряс за обе руки Василия Кузьмича и, обратившись ко всей честной компании, отрапортовал:

– Полковник Виталий Снегов. Рад, что успел вовремя. В этот раз господин Бяков превзошел себя. Настала пора его остановить, заигрался Тимур в уголовно наказуемые игры. Так что нет худа без добра – вы до известной степени нам помогли.

– Были рады стараться, – пробормотал Илья.

Макс сорвал травинку и, пожевывая ее, молча наблюдал за происходящим. «По-прежнему немногословен, – растроганно подумала Тася. – Но как он дрался, когда мы дверь выбили! Обалдеть, что за мужик. Да Илья ему в подметки не годится, хотя у него и внешность, и обаяние».

– Бяков Тимур – личность примечательная, – решил пояснить между тем Снегов. – Прибыл сюда недавно из Питера. Довольно быстро попал в разработку. Вот что про него сказано в ориентировках: «Пристально интересуется фашистским наследием, настойчиво и профессионально сколачивает команду единомышленников». Похоже, желает стать новым фюрером, только до сего момента очень осторожничал. Видимо, чем-то вы его задели.

– Виталик, да мародер он обычный! Как узнал вон от них, – Гнутый ткнул пальцем в сторону Силуяна и Эльвиры, – про зарытый ящик, так сразу и начал беспредельничать. Где этот Тимур, кстати?

– Увезли в управление, – ответил Снегов. – А что, нужен?

– Парни наши, – Гнутый кивнул на Илью и Макса, – мылились набить ему рожу. По справедливости. И еще вот что. Хотелось бы взглянуть на тот ящик, который они из могилы выкопали. Можно это устроить?

– Насчет морды – вряд ли. А вот с ящиком… Ладно, только расскажите мне вкратце, кто и почему здесь оказался.

– Я тебе все сам расскажу, – махнул рукой Гнутый. – Я почти все уже уяснил.

– Семен Виссарионович, при всем уважении… – запротестовал Снегов. – Я должен каждого послушать.