Два вечера на троих.
Шрифт:
– Да Вадим! Это же ж я от удовольствия!
– смеётся чемпион, но спорить почему-то не хочет, а чо спорить, вот спать будем ложиться когда, тогда и видно будет…
Все трое они лежат сейчас рядком, - ну что за зрелище! Удивительно хорошо и красиво они смотрятся на своей конструкции в стиле хайтек от знаменитых итальянских мебельщиков! Жаль вот только, не видит их никто, - но это и не надо этим троим, - а жаль, так это нам жаль, а не этим троим на дорогущем, чертовски удобном диване, - а всё же, и впрямь, красиво: полный набор-дайсё, не раз проверенный в бою большой тати, - это Вадим, опробованный уже в схватке вакидзаси, - Илья, и Антон, - танто, такой вот танто, - с самой яркой отделкой, но тоже в стиле больших клинков…
– Э-хе-хе…
– Что такое, Антон?
– Да так, Вадим, подумал… Ну, так, -
– Не знаю, Тошик. Илька, а ты как думаешь?
– Да я тоже не знаю. То есть, я об этом не думаю, Вадим… Блин, чо то я… Тошик, я тебе честно говорю, - мне не грустно. Ну, чуть болит в груди, но это не грусть, это такая… сладкая, что ли, боль. И иногда тяжело, и даже плакать иногда хочется, - но это не грусть, это ведь Любовь, - вот это я точно знаю…
– Да… Да, - задумчиво говорит Вадим.
– Лучший. Ты лучший из всех в этом Мире, Илюша. И какое счастье, что мы с Тошиком с тобой.
– Ага!
– Это вы не со мной, родные, это вы внутри меня, ведь я и есть, - вы. Но это уже говорилось, так что…
– Что?
– А то. Пошли, чемпион, в ванную, но вот только не думай себе, что я там с тобой заплывы устраивать буду, - так вот, ополоснёмся по-быстрому, и хорош.
– Да? Ну… ладно, - легко соглашается Тошик, Илюшка даже на локте приподнимается, смотрит на Антона, и по своей привычке удивлённо приподнимает левую бровь.
– Да ладно, Ил, не смотри так, я же ж серьёзно! Я вот тут вот решил, что хорош мне, и правда, по каждому пустяку спор затевать! Но это так, это я только вот про пустяки решил, ты не расслабляйся, а так-то, конечно, например, если когда что важное… Вадим! Чо смешного-то? Во! И этот тоже, - Илюха! У-у-у, чтоб вас, не буду я больше с вами, понимаешь… Так. Илья. А где же ж плавки мои, а? Интересно…
Вадим:
Ну, вот, пожалуй, и всё. Пацаны мои пошли в ванную, - Илья сказал, что по-быстрому, и Тошик кротко согласился, хм, новенькое что-то, - да только я не очень этой кротости чемпионской доверяю, - а мне дано указание, чтобы я помалу закруглялся с нашим рассказом, - от Антона указание поступило, разумеется. И я не удивлён, - признаться, меня больше удивило то, что Тошика нашего хватило на весь рассказ, до конца, - хотя, конца-то, как раз, у таких историй и не бывает, - но вот и остыл Тошик. Да, Антон всё это затеял, он так решил, так было НАДО, а сейчас ему… нет, ему не надоело, просто он остыл. Это нормально. Тошик наш нормальный пацан, двенадцати с половиной лет от роду, и это нормально, в его чудном возрасте, - и загораться нормально, и остывать, - ну, к тому, что НАДО. Да, конечно, интересно было, и Илье, и Тошику, и мне было интересно, - как у нас получится, - а получилось вот так вот.
Что ж, повесть наша подошла к концу, пора заканчивать. А жизнь наша продолжается, и кто знает, может быть… Всё может быть. Мне и самому будет очень интересно рассказать о нас, - в первую голову о моих пацанах, конечно же, - ну, через годик, скажем, или через два. Ведь тогда уже Антону будет четырнадцать, а Илья будет через год совсем уж в расцвете своей изумрудной поры, - но это будет, или не будет, только так, как захотят, или не захотят, эти двое, - оба два.
Как Тошик. Расставим все точки по местам, - всё у нас идёт так, как хочет Антон, - так решил однажды Илья, так он Антону пообещал, и я принял это всем сердцем. Так что…
Ого! Антон, я в растерянности! Это что, теперь у тебя такая поведенческая парадигма, - ванну за десять минут?.. Да не важно… Илья, да не знаю я, куда телефон делся, на кухне посмотри… Будешь с Петькой своим говорить, обязательно скажи ему, что решение относительно его работы, он должен принять со своей мамой… Завтра вечером, - ну, скажем, часов в восемь…
Тошик, может быть, ты тоже что-нибудь напишешь? В заключение?.. Ясно… Да? Странно, я думал, что Илья-то, как раз захочет. Ну, тогда займись чем-нибудь, - чем-нибудь более продуктивным, чем сопение мне в затылок… покусывание моего, вовсе не стерильного уха, и оставь попытки придушить меня, - нет! Не насовсем, а пока я пишу, а когда будем спать ложиться, тогда можешь и придушить меня, я только рад буду от этой твоей, такой своеобразной ласки
забыться сном, да хоть и на века… М-м-м, Тошик, да что ж ты… Я, точно, так с ума сойду, надо же… Боги, что нас с Илькой ждёт, - через пару, скажем, годиков… Тошик, я как-то однажды… давненько, танку сочинил, - хочешь послушать? Погоди, сейчас, припомню… Да. В этом Мире смерть, - суть перемена жизней. Вода на камнях. Вода стекает в море, а Жизнь по Любви течёт.Ну, в общем, такая танка… Да, правильно, только это не «хокку с добавкой», а именно танка первичная форма, а хокку, - это… усложнённое упрощение, я бы вот так сказал. А так всё правильно, три строки хокку, - семнадцать слогов, пять-семь-пять, - и вдобавок две строки по семь слогов, - это танка… Тошик, а я ни черта не слышу, - что?
– зализал ты мне левое ухо, - ась?
– ори в правое…
Да, Илюшка… Да ну, дурака валяем, как обычно. Ну что, позвонил?.. Хорошо. Да только спасибо он мне рано говорит, поработать я его заставлю, у меня деньги даром никто не получает, - но это ничего, это хорошо, да и интересно у меня на фирме, - сами знаете, - и ещё как обучение твоему Петьке будет эта работа, тоже полезное дело… Прекрати, Илья, сейчас же! От тебя я тем более, этого «спасибо» не принимаю, - что за, чёрт побери, в самом деле?
– за нормальный, человеческий… да ёлки!
– за мужской, в конце концов!
– поступок, ты мне говоришь «спасибо»… Да нет, «спасибо» говорить, конечно же, нужно, и чаще, по возможности, - но не ты, не мне, не сейчас… Нет, Антон, я не злюсь, - то есть, я злюсь сейчас не на Илью. Просто… Да. Вот, Илюшка, именно это я и имею в виду, когда говорю тебе, что Тошик, - это надежда нашего Мира! Антон, нос опусти…
Илья, а может, ты всё-таки скажешь что-нибудь? Напоследок. Да, этот рассказ задумал Тошик, писали мы все втроём, но вёл нашу повесть ты, и по большому счёту, это твоя… м-м, нет, не исповедь, но что-то, где-то так. Opus magnum, - так бы сказали в твоём любимом Древнем Риме. И было бы правильно… и честно, если бы именно ты завершил это. Как ты думаешь?..
Тошик, айда в спальню, ты мне массаж сделаешь, а я покажу при этом, что такое настоящая мужская выдержка! И что такое сила воли. А если жив останусь, то расскажу, как проходили посвящение в воины юноши из племени «Водоплавающих Чемпионов», а ещё ты мне правое ухо приведёшь в соответствие с левым, - а?
– что?
– громче говори, левым я не слышу ни черта, - да, надо тебе и правое мне…
Илья:
Любовь, - вот что это такое! Вот о чём мы писали.
Всё. А что ещё говорить? Нет, - ну, говорить-то можно много. Да всю жизнь можно говорить об этом! И не одну… Хорошо вот Вадим в этой своей танке сказал, - Жизнь течёт по Любви, как вода по камням, и жизней череда… Да, красиво, - и это так и есть. Если ты ЧЕЛОВЕК, если ты НАСТОЯЩИЙ, то главное всегда, - это Любовь.
Так вот и живём. И это у нас троих навсегда, - и этого я желаю всем, я хочу, чтобы все стали НАСТОЯЩИМИ. Тогда и гадости всякой в нашем Мире и не было бы. Ну да, так не может всё повернуться, что уж тут, - но ведь у нас троих это именно так, - говорю же, так мы живём. Решайте. Все кто читает сейчас эту нашу повесть, - решайте. С нами вы, или нет. Но если вы не с нами, то ради самих себя, не надо вставать против рас, - вы же помните слова Антона?
– он же растёт. И вырастет. А он по жизни самурай, хоть и с Махновскими замашками. Так что…
А если вы с нами… Тут и говорить нечего. Если вы с нами, то это тоже, - навсегда.
А я… Ну, что, я? Такой вот, какой есть. Сейчас вот пойду к Вадиму и Тошику, побесимся, помогу Антону Вадима помучать, поболтаем потом, там спать уже скоро… Я это люблю, - ясно? Вадим и Тошик, - это моя жизнь, - вот такой я. И они вот такие, - какие есть, и мы любим.
Так что, - давайте лучше с нами, давайте как мы, - навсегда. Тогда и увидимся.
Ил(Geers).
Магнитогорск – Абзаково – Кисарадзу – Магнитогорск. Сентябрь 2006 – февраль 2007.