Два веса, две мерки (Due pesi due misure)

— Ну где ты там, почему не идешь? До сих пор все были шуточки, а вот теперь мы примемся за дело всерьез!

Преисполненный надежды, Фантоцци поспешил на корт. Тренер ожидал его у автостоянки, он сам открыл дверцу его «бьянкины» и сказал:

— Идем скорее, нужно кое-что постирать!

— Что вы сказали? — не понял Фантоцци.

— То, что слышал, дорогой мой. Ты что же, болван, хочешь, чтобы от теннисиста воняло и все зажимали нос? Разве ты когда-нибудь видел Коннорса, Ворга или Панатту в грязных майках?

Они вошли в какой-то чулан рядом с раздевалкой, на полу лежала груда грязного белья.

— Вот, гляди, какая мерзость. На, держи мыло, вот отличная щеточка, там есть холодная и горячая вода, а потом ты перейдешь вот сюда… — и он подтолкнул его к двери соседней каморки, — здесь ты все высушишь на трубах центрального отопления и хорошенько отгладишь. Ясно?!

И в его глазах молнией сверкнула угроза. Фантоцци разглядел, что б ольшая часть грязного белья не имела никакого отношения к теннису: нижнее белье и множество простынь.

— Извините, но при чем тут простыни? К тому же…

Но учитель резко оборвал его:

— Послушай, проклятый кретин, на чем, по-твоему, должны спать чемпионы? На голой земле, как мразь вроде тебя?

И вышел из чулана. Но сразу же вновь появился на пороге.

— Чтобы не позже, чем через три часа, все было готово! Ясно?!

— Через три часа? — жалобно пробормотал Фантоцци. — Так ведь я должен вернуться на работу!

— И ты еще хочешь стать чемпионом, когда тебя волнуют такие глупости? Иди-иди, принимайся за дело!

— Разрешите мне хотя бы позвонить, — взмолился Фантоцци.

— Да перестань наконец морочить мне голову! — заорал тренер и исчез.

Через три часа он все закончил и стал ждать тренера, который явился лишь в семь вечера.

— Ты еще здесь? Убирайся, не путайся под ногами, у меня дела.

И ввел в раздевалку негритянку-балерину, надушенную так сильно, что у Фантоцци закружилась голова.

За ужином Пина после почти сорокаминутного молчания сказала ему:

— Сегодня звонили с работы… — и не закончила фразу, которая так и повисла в накаленной атмосфере комнаты.

— Я все тебе объясню… не задавай вопросов, — попросил он. — У меня и без того полно неприятностей… Потом, потом…

И пошел спать, потому что после такой тяжелой работы валился с ног от усталости.

На следующий день тренер по теннису, улыбаясь, поспешил ему навстречу, сжимая ракетку.

— Протяни-ка руки.

— Зачем? — спросил Фантоцци.

— Руки, вытяни руки перед собой ладонями вниз!

И так хватил его по костяшкам пальцев ракеткой — «Спелдинг», что Фантоцци взвыл от боли.

— Это тебе за то, как ты выгладил теннисные майки, мерзкая, грязная свинья! А теперь живо принимайся за работу и, пока не кончишь, не вздумай даже тронуться с места!

На полу высилась куча грязного белья. Фантоцци решил, что его тренер наверняка владелец или заведующий районной прачечной. Он запер Фантоцци в чулане, повернув ключ на два оборота, и ключ унес с собой.

— И гладь получше, не то я тебе покажу! — донесся из-за двери его угрожающий голос.

Фантоцци остался один.

Поглядев на ожидавшую его работу, он уткнулся головой в гору грязных простынь и зарыдал.

В дверь осторожно постучали.

— Уго, ты здесь? Открой, в чем дело?

Это был голос его жены.

— Уходи, прошу тебя, Пина, я тебе после все объясню.

Дождавшись, пока жена уйдет, он принялся за работу с огромным рвением, потому что боялся новых наказаний. Часа через два он заснул на груде трусов. А когда проснулся, то никак не мог понять, где находится; потом постепенно пришел в себя, но, обретя чувство места, не обрел чувства времени. Он долго еще работал, пока его вновь не одолел сон. Утром его пинком разбудил тренер.

— Вот тебе, чемпион, кое-что на завтрак, ты должен быть в форме, чтобы хорошенько работать… Вижу, ты немного отстаешь… Имей в виду: скоро привезут новую партию белья! — И протянул ему правую руку.

Фантоцци пожал ее со словами:

— Доброе утро, синьор.

— Нет-нет, — запротестовал тот, — так не пойдет, дорогуша!

И снова протянул руку перед собой, а когда Фантоцци вновь собирался пожать ее, резко поднял вверх, ударив его по губам большим стальным перстнем.

— Мне больно! — ахнул Фантоцци, и из губы у него закапала кровь.

— Именно это я и собирался сделать. Ты не должен пожимать мне руку, а как уважающий себя прилежный ученик, должен каждое утро при встрече со мною целовать ее… Если хочешь стать чемпионом!

С этими словами он снял крышку с маленькой кастрюльки с фасолевым супом, в котором плавала также лапша и высовывались мясные кости.

Фантоцци с благодарностью поцеловал ему руку и принялся жадно хлебать суп.

— Не спеши, не спеши, — предостерег его инструктор, — ты же подавишься, дурак!

С автостоянки донесся резкий скрежет тормозов.

— Вот, еще привезли тебе работу.

Двое грузчиков обрушили в чулан целую лавину белья, погребя под нею Фантоцци.

— Вы меня подвезете? — спросил инструктор шофера. — Чао, вонючка, — попрощался он с Фантоцци. — У меня еще полно дел.

Фантоцци услышал, как он запирает дверь на двойной поворот ключа и вынимает ключ. Потом раздался шорох колес по асфальту.

На следующее утро… или вечер — он уже не мог с точностью сказать — его разбудил какой-то странный шум; он огляделся вокруг и понял, что это скрипит маленькая деревянная дверца, проделанная в нижней части двери. В отверстии появилась алюминиевая кастрюлька с супом, деревянная ложка и рука тренера, проталкивающая их внутрь чулана.

— Как поживает наш чемпион? — Это был его голос. — Извини, что заставляю тебя работать в темноте, но надо экономить электроэнергию. Но ты не беспокойся, через несколько дней все привыкают и потом работают как следует.

Учитель тенниса не снимал руку с кастрюльки, и Фантоцци догадался: если он хочет есть, то должен поцеловать руку, что он поспешно и проделал. Едва он принялся за суп, тренер погасил свет.

Для Фантоцци настал один из самых мрачных и тяжелых периодов в жизни: каждые шесть часов приезжал грузовичок и привозил новую партию грязного белья, а через дверцу забирали выстиранное и выглаженное. Каждый день ровно в полдень инструктор приносил обед. Однажды Фантоцци спросил у него: