Двадцать и один год

Дикий: «Астон мартин» — в проекте, а вот лицензия на убийство...Скажем так это твоя улыбка. Ради нее я могу пристрелить парочку ублюдков. Я засмеялась, читая его сообщение. Впервые за этот год я смеялась.

Лена: Хорошо, тогда что насчет твоей семьи? У тебя есть братья или сестры, родители? Расскажи о себе что-нибудь настоящее.

Дикий: Настоящий это я сам. Семья… а что такое семья? А если серьезно, то я одинокий волк. Путешествую по виртуальному миру в поисках приключений. И иногда пишу незнакомым писательницам. Хотелось все же откровенности, но, наверное, он к ней не готов, и я поняла, что его загадочность только добавляет ему привлекательности.

Лена: И как часто вы пишете незнакомым писательницам?

Дикий: Только когда они настолько очаровательны, что я не могу устоять. На самом деле ты первая, кому я не мог не написать. Увидел твое фото и у меня екнуло. Ты знаешь, что такое екнуло, м, писательница? Я почувствовала, как щеки горят от его слов. Его флирт был непринужденным и в то же время заставлял меня краснеть. Потому что оно екало. Мое сердце…и мне это не нравилось и нравилось одновременно.

Лена: Тебе удается смущать меня, Дикий.

Дикий: Один из моих многочисленных талантов. Надеюсь, тебе это нравится. Я улыбнулась, откладывая телефон в сторону. Дикий был загадкой. Мне было не понятно почему я все еще переписываюсь с ним и зачем мне это нужно. Но на какие-то мгновения я чувствовала себя словно героиня своей собственной истории. Погрузившись в этот виртуальный мир, когда можно быть одновременно и собой и в принципе кем угодно, я решила пойти дальше, пытаясь приоткрыть завесу тайны, которая окружала Дикого.

Лена: Заметила, что ты пишешь мне всегда в одно и то же время. У тебя есть семья? Работа? Может быть, жена? Ответ пришел почти сразу, его слова танцевали на экране, добавляя таинственности.

Дикий: Я как часы с кукушкой, выскакиваю, чтобы сообщить тебе время. Семья? Работа? Жена? Может быть, все эти загадки созданы намеренно, я не могу облегчить тебе задачу, Алена. Ведь тогда пропадет вся интрига. А ты бы хотела, чтоб я был одинок? Я улыбнулась, чувствуя, как его слова вызывают во мне легкое смущение.

Лена: Так много загадок...Сплошная интрига.

Я проигнорировала его вопрос.

Дикий: О, я могу быть гораздо более интригующим. Но готовы ли ты к этому, Алена? Его дерзкие слова заставили моё сердце биться чаще, и я почувствовала, как щеки снова пылают.

Лена: Я писательница. Интрига – моя вторая натура.

Дикий: В таком случае, мне придется поднять планку. Будь готова, Алена, в моем мире всё не так, как кажется.

Лена: Ну что ж, я люблю вызовы. Но будь осторожен, Дикий, я могу тебя удивить.

Дикий: О, я на это и надеюсь. Удиви меня, Аленааа. Удиви меня так, как никто другой не смог. Я отложила телефон, чувствуя, как внутри меня растет любопытство и волнение. Его слова были загадочными и весь этот флирт адски захватывающим, и я не могла отрицать, что он пробуждал во мне новое ощущение – что-то давно забытое и в то же время совершенно новое. Это была игра, в которую я не играла никогда, и я была не готова увидеть, куда она меня приведет. Но отказать себе тоже не могла.

***

Лена: Знаешь, Дикий, не всегда таинственность это хорошо. Я хочу услышать от тебя хотя бы один раз правду. Почему ты всегда пишешь в одно и то же время? Если ты женат, то нам действительно больше не о чем говорить.

– Почему? Между нами просто переписка…Или она для тебя значит нечто большее чем просто чашка виртуального кофе, а, писательница?

– Я люблю понимать и знать, что я делаю. И флиртовать с женатым мужчиной – это последнее чего мне хочется. Когда-то я сама узнала, что такое измена. Скажи мне правду…Почему одно и то же время. Иначе мы больше общаться не будем. Мое сердце забилось в ожидании его ответа. Телефон молчал, и я начала думать, что, возможно, зашла слишком далеко с своими вопросами. Наконец, после долгого молчания, на экране появилось его сообщение. Я открыла его, чувствуя смесь любопытства и беспокойства. Дикий: Я пишу тебе из тюрьмы...Такая правда подойдет?

Я замерла, уставившись на экран. Мои пальцы непроизвольно застыли над клавиатурой. "Это шутка?" — пронеслось в моей голове.

Лена: Ты шутишь? Я ждала, держа телефон в руках, которые начали слегка трястись. Мое сердце бешено колотилось. Казалось, оно стучит у меня прямо в горле.

Дикий: Нет, это не шутка. Я осужденный. Зек. Время моего доступа к интернету ограничено, поэтому я пишу тебе, когда могу. Я сидела, потрясенная его словами. В моей голове крутились мысли, они хаотично цеплялись друг за друга и я не верила. Тому что видела перед своими глазами.

Дикий: Кажется было бы лучше если бы я оказался женатым…

Лена: Почему ты находишья там? Что случилось?

Дикий: Это долгая история, и я не уверен, что ты готова её услышать. Но поверь я не опасен, по крайней мере, не для тебя. Хотя…смотря, что именно ты считаешь опасностью. Я не знала, что и думать. Мои пальцы нервно постукивали по краю телефона.

Лена: Я не знаю, что и сказать... Это многое объясняет. Но почему ты решил написать именно мне?

Дикий: Твоя книга, твое имя, твои фото... Ты стала для меня окном в другой мир. Мир, где я могу быть свободен, хотя бы на время. Зеленая точка «онлайн» возле его аватарки исчезла. Я откинулась на спинку стула, чувствуя, как по прежнему подрагивают руки. Кто он такой? Преступник? Вор? Убийца? Я не знала, что и думать обо всем этом, но я чувствовала, что мне нужно время, чтобы переварить эту информацию и решить, что делать дальше. Сидя в тишине своего кабинета, я ощущала, как меня накрывает. Сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу. Женя... Он ведь тоже сидел в тюрьме перед тем как погиб. Что это за совпадение? Почему?

Мурашки бегали по моей коже, словно мелкие холодные щупальца, пощипывали мои нервы. В голове крутилась калейдоскоп мыслей. Я нервничала. Смотрела в окно и чувствовала, как стучит собственное сердце. Что это — судьба? Какое-то странное стечение обстоятельств? Или просто случайность, которая заставляет мою фантазию работать на полную мощность? Каждая клеточка моего тела вибрировала. Я ощущала легкую дрожь в руках, когда пыталась собрать свои мысли. Это откровение Дикого взбудоражило меня. Двадцать три…тюрьма. Мне было сложно поверить, что я снова оказываюсь втянута в историю, так напоминающую мое прошлое с Женей. Была ли я готова к такому общению? И зачем оно мне нужно? Неужели я подсознательно ищу ему замену? Внутренняя тревога смешивалась с острым любопытством. В моем воображении вспыхивали образы: кто он, этот загадочный Дикий? Что за история скрывается за его словами? И что это значит для меня? Я выдохнула, чувствуя, как дыхание становится ровнее, а мысли — чуть более упорядоченными. Это просто переписка. Мы не встречаемся, я никогда его не видела. Может быть он уродлив. Да и какая разница какой он. Мое общение с ним ни к чему не обязывает.