Дважды отвергнутая Леди Тени

Ночь тяжело лежала на деревьях, серебряный свет луны пятнами падал на землю. Под деревом, украшенным красно-белыми талисманами, сидела Лаллакай. Она подняла голову от приближения Зака. Он прошел к ней, сел на корточки и протянул миску. Она сделала два глотка без колебаний.

Я медленно скользила по ним взглядом, пока они говорили, их слова были слишком тихими для меня. Я прижала ладонь к груди, где под тканью был скрыт кулон из речного камня.

Я ушла внутрь и села на спальный мешок, оставленный на полу. Тело болело и ныло.

С тихим шорохом Зак сел рядом со мной.

— Если к рассвету не станет заметно лучше, тогда это не сработало.

— Что тогда делать?

Он отклонил голову к стене.

— Мы будем уже слишком слабы, чтобы ехать, но Рикр сможет отнести тебя в «Ворону и Молот».

Даже если сможет, их целители уже не справятся с моим спасением. Если противоядие не сработает, это был конец. Нам будет конец. Изверг победит. Что будет делать Рикр? Жить дальше или мстить?

Звук зубов шакала, рвущих плоть Иллиара, сотрясал меня. Я была уверена, что Рикр был куда сильнее, чем Иллиар, но хватило бы ему сил одолеть Изверга и целый двор? Вряд ли, особенно теперь, когда Изверг стал намного сильнее, поглотив Теневого Лорда.

— Марзанне тоже нужно противоядие, — пробормотала я. — Я обещала Иллиару, что она его получит.

— Она — королева фейри. Она может немного еще продержаться.

Я не спорила. Мы были не в состоянии идти к скрытой пещере. Мог это сделать только Рикр, а он не оставит меня. Он был снаружи, летал вокруг хижины в облике ястреба, искал признаки опасности.

Зак закрыл глаза, усталость старила его лицо. Его щеки были впавшими, щетина сделала челюсть темнее. Его грудь вздымалась и опадала, дыхание было затрудненным. Если противоядие не поможет, мы скоро потеряем сознание, страдая от лихорадки.

Медленное дыхание выскользнуло из моих легких. Я вытащила кулон из речного камня из-под майки. Руна была рассечена пополам, и я смотрела на нее со смесью ошеломления и горя. Я нашла кусочек своего детства, но испортила его неделю спустя. Но как? В этом не было смысла.

Я взглянула на Зака, его глаза все еще были закрытыми. Мой старый кулон и этот треснули одинаково. Это не могло быть совпадением. То, что сломало этот камень, сломало и тот, значит, это сделал не Зак — по крайней мере, не намеренно.

Если он не предал меня в деле с Рут, не дал мне фальшивый яд и не ломал намеренно мой ценный кулон, то единственным его преступлением в списке против него, который я хранила все это время в голове, было то, что он жестоко бросил меня.

Я закрыла глаза, зажмурилась. Я винила его во всем, включая то, что он не смог принять бремя моего будущего. Но это было мое бремя, не его. Подростком я видела его силу, а не уязвимость. Я знала, что и его мучили, что он тоже был напуган, что он отчаянно пытался выжить, как я, но я все еще надеялась на него.

Это было глупо и несправедливо, и я видела это теперь.

Но одно я не могла объяснить, не могла игнорировать. Почему. Почему он отказался от меня самым жестоким образом и вернулся к Акониту?

Эту загадку нужно было решить. Этот ответ нужно было получить. Не для того, чтобы укрепить обиду или ненависть, а для понимания.

— Я не должен был втягивать тебя в это.

Я вздрогнула от тихого хрипа Зака. Его глаза были открытыми, и он пусто смотрел на закрытую дверь напротив нас.

— Это с самого начала было самоубийством, — продолжил вяло он. — Если бы я подозревал, что Изверг был вовлечен, я бы никогда…

В его глазах мелькнула тьма. Я видела это раньше.

— Зак… — паника задрожала во мне и растаяла. — Что произошло на самом деле ночью десять лет назад?

— Ты хочешь поговорить об этом сейчас?

— Другого шанса может не быть.

— Не самая приятная нота для конца, Сейбер.

— Это в любом случае будет неприятно, — я выдохнула. — До этого я не могла даже думать, что буду все это обсуждать. Но теперь я не могу терпеть, не зная. Мне нужна правда.

Он прикусил губу в непривычном выражении неуверенности. Я была готова, но, может, он не был.

Треснувший кулон был скрыт в моей левой руке, но я вытянула правую руку к нему. Я сжала его пальцы.

— Ты сказал, что хотел правду.

— Правды нет. Я хотел узнать, как Аконит выяснил, что я планировал сделать. Я думал, ты как-то связана с тем, что он узнал это, но теперь ясно, что ты этого не делала.

— Если мы сравним то, что случилось с нами в ту ночь, может, мы разберемся, — я сжала его ладонь. — Ты хотел подкрасться к Акониту с моим кулоном, да? Что случилось?

— Я… — его руки дрожали. — Аконит был в гараже. Он и Изверг поймали Марзанёка, но я этого не знал.

Он притих, смотрел вперед пустыми глазами. Я сжала его руку снова. Я думала, когда мы будем это обсуждать, он будет навязывать мне объяснение, а я буду бороться, чтобы не слышать этого. Я не ожидала, что придется вытаскивать из него слова.

— Я был подготовлен, заклинания и зелья не давали меня засечь, — его горло сжалось, он сглотнул. — Аконит стоял спиной ко мне. У меня было заклинание, чтобы обездвижить его, чтобы я успел перерезать ему горло. Я собирался броситься на него, когда…

Его дыхание участилось. Лицо побелело.

— Зак, — прошептала я.

— Он не должен был там находиться.

— Кто?

— Он не пришел с нами, — его зрачки расширились от адреналина. — Он не должен был находиться там.

— Кто был там?

Он посмотрел на меня пустыми глазами, на жуткий миг ненависть исказила его черты. Неприкрытая неприязнь и отвращение.

И все было направлено на меня.

А потом его лицо стало холодным и пустым, и когда он ответил, его голос тоже был безжизненным:

— Изверг.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

— ЗАК -

Десять лет назад

Краткий миг, пока я смотрел на Изверга, нависшего надо мной, скалясь в насмешливой улыбке, растянулся в вечность ужаса, а потом я бросился подальше от него.

Его пасть впилась в мое правое плечо. Клыки пронзили мою кожу. Моя ключица хрустнула. Он схватил меня за предплечья, когти рвали, и заклинание с ножом выпали из моих содрогающихся ладоней. Я должен был двигаться быстрее него. Я усилил и ускорил себя зельями, но этого было мало. Этого не хватало против Изверга.