Дважды рождённый
Шрифт:
— Совершенно верно. И потом, вы сами будете решать, как поступить с полученной информацией. Если это будет угрожать интересам вашей страны, то вы вправе и не передавать её. Вы пока мой самый действенный инструмент по изменению окружающего мира, мои камрады, и я не желаю в какой-либо мере навредить вам.
— Хорошо, я буду говорить об этом с шефом. Но как мы будем осуществлять связь, ведь тебя теперь охраняют на прогулках, и появление посторонних будет вызывать подозрение.
— Это мелочь. Я договаривался с Хайди об уроках немецкого языка, и она согласиться их давать. Будет приходить в гости, но в городок может оказаться сложным
— Хорошо, но есть проблема. Хайди не посвящена в наши дела, и требуется тщательная проверка.
— Так я не спешу. Кстати, как там дела с юной членом вашего союза? А то мне интересно. Очень бы не хотелось, чтобы она играла против нас.
— О, самое смешное, что она мой помощник в ГДР. На меня возложили ответственность за её воспитание в нужном духе.
— Точно? Ух ты, ну и дела. Хотелось бы пожелать тебе успехов и напомнить об огромной важности этой задачи.
— Да сама знаю. Было решено, чтобы она сопровождала нас в этой поездке, и познакомилась с Советским Союзом.
— Неужто, и она здесь в городе? Вот бы встретиться и поговорить, а переводчиком пусть выступает Хайди. Было бы интересно составить личное мнение и оценить перспективы. Очень жаль, что не говорю по-немецки, а то бы поговорить с ней тет-а-те. А как у неё с английским?
— Заходите завтра к Хайди, а я пошлю её в общежитие, чтобы ещё раз осмотреть условия жизни наших студентов и записать их просьбы. Там и встретитесь, сможете пообщаться. Вот и оценишь её уровень владения английским языком.
— Очень, знаешь, интересно будет пообщаться. А сейчас давай возвращаться в комнату, и поболтаем о чепухе. Не хотелось бы, чтобы заподозрили неладное, если есть прослушка. Ведь и от неё может быть польза для дымовой завесы. А ещё у меня возникла одна интересная мысль, думаю познакомить её со сверстником из Союза, и пусть он ей покажет простую жизнь нашего народа, а не витрину торжественных собраний. Как тебе кажется, это может помочь?
— Я наверно догадалась, о ком ты говоришь. А он не испортит порученное дело?
— Да, вроде, не тупица, я веду занятия с ним по специальности. Пока схватывает на лету. Да и с вами всегда нормально общался, и дома вы у нас бывали не раз. Думаю, не опозорит страну.
Мы не торопясь вернулись в комнату и Мартина начала восхищаться, что я так хорошо говорю в своём возрасте и не по годам развит. А я в ответ стал делать комплименты её знанию русского языка, её серьёзности и тому, что занимая столь видный пост, она так запросто общается с маленьким мальчиком, и мы смогли легко найти общий язык, благодаря её усилиям.
Глава 17
А вечером, когда я немного покемарил, разбудил звонок в дверь, и Верочка поспешила открывать. Я даже обрадовался, что это дедушка пораньше со стройки пришёл. И поспешил встречать его с работы. Он мне всегда за ужином рассказывал, как движется стройка и что удалось сделать.
Но в квартиру ворвалась, какая-то худощавая растрёпанная дама среднего роста с экзальтированным видом и с порога начала материть Верочку, и всех кого замечала. А к тому времени, бабушка тоже встала, и смотрела изумлённо на ворвавшуюся.
А послушать было чего, и если отбросить многочисленные нелитературные выражения, то в сухом остатке осталось, что эта шлюха нагуляла выродка под забором. И ещё из-за этой проститутки её послушного мальчика отправили служить в эту ужасную армию, где над ним издеваются, требуя быть, как все прочие.
Что она этого нам никогда не простит, и мы ещё заплачем кровавыми слезами. Что она знакома с самой женой Ивана Ивановича, и так этого не оставит. Чтобы какая-то пьянь подзаборная обвинила её сына и посмеялась над ним. Сами понятия не имеют о приличном воспитании и манерах, а туда же — клевещут на образованных людей с хорошим воспитанием.
Да послушала бы эта мамаша, как её золотце и прочие по фене ботали, и не стеснялись присутствия девушек, ребёнка и иностранки. Да, воспитание исключительное.
Я такое получил только в армии, когда разговаривал с бывшими посидельцами ГУЛАГа. Мне всегда были интересны подробности тех лет, о которых потом было напечатано столько вымыслов, чтобы не сказать хуже.
Всякое там бывало, и точно жизнь была не сахар. Но сразу после войны, и на гражданке было нелегко. Но работали они ударно и за три года построили двухкилометровый тоннель через сопку, почти без механизации. Но специально выводить в расход кого-то, никто не позволил бы. Мертвецы послушны, но работать не могут.
Всё было бы смешно, если бы не было так грустно. Нас дома две женщины и малец, а тут полностью неадекватная особа, никак не контролирующая себя. А охрана на улице, и не могла догадываться о таком повороте событий.
Уж и не знаю, чем бы все кончилось, так как Верочка окончательно растерялась. Её учили уважать старших, и нет ещё у неё опыта столкновений с беглецами из дурдома. По идее дамочку бы надо успокоить и дать её стакан воды, чтобы выпила и успокоилась. Но она, скорее всего, его в нас же и запустит.
Однако бабуля сразу оценила ситуацию, и сказался опыт детства в тяжёлые послевоенные годы. Она выступила вперёд и со всего размаху залепила пощёчину дамочке. Та даже слегка отлетела к двери, и сразу кинулась было вперед с кулаками, но схопотала вторую, и как-то сразу сдувшись, уселась в уголок на пол, прислонившись к входной двери, и там горько разрыдалась.
Понятно, пошел откат. И какая же сволочь сдала ей адрес, и что мы участвовали в том инциденте? Везде упор делался на Хайди. Но к ней она побоялась идти, понимая последствия. А нас подзаборных решила застращать. Привыкла, что все гнуться перед ней.