Две луны
Шрифт:
— Не торопись, Петя. — сказал Хунг. Иначе на месте трупов врагов, плывущих мимо по течению, окажемся мы.
— Да, ты прав. Только, боюсь, не успеем мы к нападению приготовится. Хоть камни приготовить оттуда вниз валить…
Потянулись долгие дни ожидания Зова. Все это время обустраивали грот. В меандре удалось лишь выбить один камень на повороте с помощью клиньев. Их пробовали заливать водой, но все было бестолку, порода была хоть и хрупкая, но без железных инструментов не поддавалась людям. И все-таки в комнату уже можно было пролезть, не ставя на излом колени. За комнатой проход тоже слегка расширили и прошли дальше по меандру метров сто пятьдесят. На дне появился маленький ручеек, но там было узко и нормально пройти можно было только в верхней части, перебирая ногами по скользкой от глины неширокой полочке и упираясь руками в противоположную стену, рискуя каждый момент свалиться вниз. Муня, не выдержав, сказал, что в гробу и белых тапках он имел всю эту занимательную спелеологию и вообще
Выбрались наверх перемазанные глиной от головы до пяток и долго отмывались от нее у родника. Описали подробно увиденное остальным. Муня заявил, что мода на пещерных людей прошла еще четыре тысячи лет назад, все это конечно интересно, но дальше комнаты вниз он больше ни ногой. Профессор с Петром были больше оптимистичны и предложили организовать в зале убежище от ящеров. А что, вода есть, пайки можно потихоньку накапливать. Удобно, недалеко, безопасно. Но их влажные и сладкие грезы об уютном и безопасном месте Муня сразу грубо растоптал об суровую действительность. В своей саркастической манере речи, он поинтересовался, насколько долго можно протянуть людям в холоде, сырости и темноте, после которых карцер в тюрьме выглядит гораздо симпатичнее. И с чего это нападавшие откажутся подождать их, просто валяясь в неге наверху и оставив одного дежурного у прохода, который с превеликим удовольствием сожрет их по очереди, как только они попробуют высунуться наверх. А ждать в пещере ухода врагов до седых волос в зоне бикини они не способны. В ответ Петр заявил, что путь до зала придется все равно расчистить, пайки туда складывать и не спеша продвигаться дальше, исследуя пещеру. Если ничего не делать, то и ничего не будет. И подготовить грот к возможной осаде — пока единственный шанс остаться целыми и невредимыми при внезапном нападении хвостатых.
К Зову уже начали привыкать. Опять первые о его начале предупредили кошки. Увидев их встревоженное поведение, профессор закричал «тревога!» и через десяток минут все обитатели форта уже заползали в комнату, не особо торопясь. Налобники заверещали, когда все уже находились в надежном месте. Профессор и в этот раз не стал тискаться в меандре, и, лежа в начале прохода, стиснул зубами деревянную палочку, справедливо опасаясь во время Зова прикусить язык. На следующий день сходили на поле и нарвали травы. Нарвали гораздо больше, кореец, когда сдавал старые лохмотья комбинезона, отрезал от него штаны и из них сделали два мешка, вмещавшие приличное количество сырья. Муня отличился встречей с медведем. Зверь, его сильно напоминающий, попался небольшой. Встретились они, как водится, в густой траве нос к носу и оба наложили в штаны, убегая друг от друга. Над Муней долго ржали и потом всю дорогу подшучивали, доведя бедного до белого каления. Потом четыре дня бродили по окрестностям, отмечая возможные укрытия от Зова. Карта на налобниках исправно отмечала новые места. Принцип ее работы был таков: она отрисовывала то что видят глаза, а также автоматически фиксировала рельеф местности. Гаджет был удобный, но приходилось все время ходить разными маршрутами, пока он не закрасит черные пятна, остающиеся после прошлых ходок. Профессор нашел на налобнике значок группы и теперь карта у всех была одинаковая, что радовало. Сходили и к нижнему гроту, заготовив там сушняк для костра и сделав площадку для ночевки. Целый день потратили на исследование склона над гротом. Искали возможный второй вход в пещеру, да так и не нашли ничего похожего, только исцарапав руки в колючих кустах в попытке обойти каменную стену, которая тянулась аж на полкилометра, прерывая проход наверх. До вершины горы тоже не добрались. До нее еще оставалось идти метров двести-триста, когда наступил закат и повернули назад, решив не рисковать спускаться по темноте. Трава наконец подсохла и из нее скрутили 23 боле-менее ровные сигаретки, настолько хватило оберток от пайков. Профессор с Хунгом наконец сделали станок для их свертывания. Кусочек жести, выпрошенный у Сэма, согнули буквой «п», пробили с великим трудом там отверстия, вставили два деревянных валика и натянули на них квадратик материи комбинезона, прихватив леской. Получилось некрасиво и ненадежно, но в целом закручивать было можно. Муня сразу схватил одну попробовать, но ему дали по рукам и отобрали желанную гадость. Он надулся как индюк и больше не общался ни с кем до вечера, уйдя в лес и рубя там со злости дрова.
Глава 10
На
шлагбауме, к их удивлению, очередной блюститель взимания пошлины не стал тратить время на положенную часть двух кроликов, одного из которых они решили подарить кафешному китайцу, но с расчетом на ответную благодарность в виде халявного чая. Все-таки душа требовала хоть иногда посидеть в заведении и попить там в тишине и спокойствии хотя бы травяного отварчика, вспоминая уютные заведения на Земле. Махнув рукой, мол, свободны, он открыл шлагбаум. Вручив китайцу кролика, чему тот сильно удивился, судя по слегка дрогнувшему в улыбке лицу, они заказали чай. Ляо все больше совершенствовался, и напиток стал напоминать настоящий травяной настой с приятным ароматом. Он тоже не стал жмотиться и денег с них не взял. Покайфовав, они направились в магазин. Там их поджидал настоящий сюрприз, доставивший поначалу несколько неприятных минут. Едва Петр с товарищами вошли в магазин, голос из динамики грозно изрек— Господа каторжники, а что у вас в карманах?
— Ничего… — от испуга дал петуха Муня.
— И все же?
— Только для личного пользования. — пробормотал Петр, тоже ошарашенный внезапной проверкой. Он не знал, чем это грозило здесь, но в тюрьме обычно обнаружение у заключенных запретных вещей каралось карцером, побоями и другими неприятными штуками для организма.
— Два образца на проверку выложите в обменку. Ну, смелее. Вы же уже не дети сигареты от взрослых прятать!
Хунг, опасливо косясь на динамики, засунул в выдвинувший ящик две сигаретки. Тот убрался внутрь. Ну все, приплыли, подумал Петр. Вспомнился хрипловатый голос бабы-яги: «За яблочком молодильным пожаловал. Так получай коня золотогривого». Конь тут и не предвиделся, зато в мыслях мелькал посельчанин с окровавленным тесаком. Тут в обменке звякнули кредитки, прервав нехорошие видения. Он машинально достал оттуда четыре медяка и недоуменно уставился на них.
— А вы чересчур везучи и предприимчивы, русские. За вами приятно понаблюдать. Слишком выделяетесь на фоне остальных. Даже спонсоров нашли. Про найденную пещеру и не говорю, наверняка любители остренького, того, что не относится к беспорядочным случкам между вашими особями, оценили ваши похождения. Круче только поселковые разборки насчет власти и это при угрозе нападения другой расы. Но без крови они на шоу не очень тянут. Хотя две награды за убийство уже ждут своих героев. Ваш знакомый уже сидит в засаде, надеясь получить еще одно мачете. Кстати, за сколько вы его арендовали?
— Полкредита за сутки, — пробормотал Муня, еще не отойдя от шутки куратора.
— Всегда восторгался Америкой. Умеют они делать деньги из всего. Но и вы, надо сказать, хороши. Я так полагаю, господин Шутник про наркотики придумал?
— Я случайно. — тихо пробормотал Муня.
— Я вот что хочу сказать, случайные мои. Если пещера поднимет рейтинг заповедника, обещаю достойную награду — кувалду и долото. Я думаю, это хороший приз.
— А сейчас можно?
— Утром деньги- вечером стулья. Это, кажется из вашего фольклора?
— Это из фильма. Из нашего. — вздохнул Петр.
Тогда получите свои ранги, кому причитается, продовольственные брикеты и ждите челнока. Он прилетит послезавтра. Надеюсь, ваша компания пополнится и станет еще интереснее.
— Нормальный оказался чувак, — рассуждал Муня, когда он вышли на улицу и бесцельно шли по поселку. — Даже заплатил. А мог просто отнять. Хотя ему эти четыре медяшки, как мертвому припарка. Если он сидит на проценте с продаж, скоро будет по своей конуре на «мазератти» рассекать. Ну и шутки у него… Я сразу на измену сел.
— Измена! — Крикнул мальчиш-кибальчиш. Измена, подхватили остальные. И все сели на измену. И только мальчиш-плохиш сел на хавчик. — вспомнил Петр.
— Куратор хитрый. — Хунг перебросил мешок из штанины с оставшимся в ней кроликом на другое плечо. — Насчет хавчика. Может, китаец нам позволит пожарить кролика на его жести? Пока добрый Сэм кого-нибудь не убьет, искать его не имеет смысла.
— Точно, айда к китайцу. А то, шляясь по поселку, огребем еще в какой-нибудь подворотне, — оживился Муня. — С нами же целое богатство. Два серебряных. Купим жесть, сделаем наконечники, укокошим свинью, пожарим, ух, перспективы то какие, братцы.
За пару медяков китаец сам вызвался приготовить, все равно кафешка пока пустовала. Распотрошив кролика, он обмазал его в каком-то жиру, обильно посыпал сушеной травой и выложил на жесть. Мясо приятно заскворчало, начав обжариваться, и в унисон ему заурчали желудки.
— Ляо, а почему мы почти никого не видим у тебя? — поинтересовался Петр.
— Жадные. Сами готовят. — пожав плечами, ответил китаец. — Еще у белых свое место есть. Там готовят. Мне не жалко. Там драки частенько. Ругаются шибко много. Здесь тихо, спокойно.
— Это верно. Как у себя в горах. Овец только нет, и собак не хватает. — поддакнул пастух.
— Чаю?
— Само собой разумеется. А Сэм, знаешь, где?
— Мне неинтересно. Чай позже, когда костер освободится.
— Странно он ответил про Сэма. Может, кого из ихних ищут. — шепнул Муня Петру.
— Может и так. В любом случае это не наши разборки. Не дай бог ввязаться в местные распри.
— Таки да. У нас своих забот полон рот.
Они прождали Сэма до вечера. Он пришел усталый, но довольный.