Две недели среди ненормальных
Шрифт:
– Да что тебя про это спрашивать, ты никогда ничего не делаешь, – хмыкнул Травкин.
– Последняя неделя, пусть вообще благодарят меня, что я пришла! – заявила Шмеленкова, задирая голову.
– Кстати, да, попробуешь куда-нибудь свалить – пожалеешь, – напомнил Ваня.
– Неужели ты так заботишься о моём образовании? – фыркнула Шаня. – Или о спасении моей неправедной души?
– Нет, – отозвался Ваня. – Просто мне без тебя скучно будет.
Шаня, закашлявшись и вытаращив глаза, чуть не уронила последний кусок пирога. Травкин, усмехнувшись, ушёл в ванную.
–
Вот как. Неделю назад из дома выгонял. А теперь...
Шаня улыбнулась своим мыслям и на радостях даже помыла за собой тарелку. Похоже, жизнь действительно, на самом деле, очень резко налаживается.
Через полчаса Шмеленкова уже лежала в своей кровати, глупо улыбаясь, и вспоминала все старые ссоры с Ваней, а потом – то, как они вместе сидели на качелях во дворе, как он спас её от Семёна, как они ходили на поиски Ильи и как он пожелал ей спокойной ночи перед тем, как уйти спать.
Потянувшись, Шаня перевернулась на бок и накрылась одеялом. Из головы вылетели все мысли о потерявшемся Илье, о постоянных ссорах в доме Травкиных, о том, что завтра понедельник и снова придется тащиться в гребаную школу. Настроение было таким прекрасным, что хотелось выйти на улицу и пробежаться по ночному двору. Всё ещё улыбаясь, Шаня засыпала...
Но поспать нормально ей так и не пришлось. Разбудило Шмеленкову то, что кто-то тряс её за плечо и шипел в ухо:
– Вставай! Вставай! Вста-вай!
Неохотно приоткрыв глаза, Шаня сразу же заметила, что небо только начало светать, а в окно все еще отчётливо видно луну.
– Сколько времени? – пробурчала она.
– Четыре утра, – бодро ответил кто-то.
– Смертный, пшёл нах, дай поспать, пока жив! – сонно сказала Шмеленкова.
– Нихрена, подъём! – громким шёпотом заявила Роза, дёргая Шаню за руку.
– И зачем ты меня разбудила? – злобно спросила Шаня, готовая разорвать неугомонную девочку на части. Потому что никто не смеет нарушать её священный сон.
– Пойдём рассвет встречать! – жизнерадостно предложила Роза.
– Чего?! – так и подскочила Шмеленкова. – Роза, мать твою за ногу, только ты могла разбудить меня по такой причине!
– Так пойдём? – как ни в чём не бывало спросила Травкина, широко улыбаясь.
Будь это не Роза, а кто-нибудь ещё, он вероятнее всего получил бы по морде и был спущен с лестницы головой вперёд. Но ради своей маленькой подруги Шаня с ворчанием и проклятиями поднялась, пригладив волосы.
– Только тихо! – предупредила Травкина.
Но тихо не получилось. В замершем и заснувшем доме все звуки казались раз в сто громче, чем обычно. Даже ступеньки предательски скрипели.
На ночь все входные двери запирались на ключ. Открывая ту, которая вела в прихожую, Роза умудрилась уронить тяжёлый ключ с многочисленными брелоками на пол. Раздался ужасный звон.
– Блять! – шёпотом выругалась Роза.
Но дальше было только лучше. Шаня случайно задела ногой кресло, споткнулась и врезалась в какой-то комод, откуда с оглушительным грохотом упала обувная ложка.
– Супер, – прокомментировала Роза. – Теперь
все проснутся и нам звездец.– Что поделать, – вздохнула Шаня.
– Действительно, лошина! – фыркнула Роза и второй раз уронила ключ.
– И кто из нас лошина? – приподняла бровь Шмеленкова.
– Ша! – страшным голосом сказала Роза, открывая дверь на улицу.
Солнце только-только собиралось вставать. Небо над домом оставалось тёмно-синим и потихоньку светлело к горизонту. Со стороны леса слышалось весёлое предрассветное щебетание птиц. Вся трава и цветы были покрыты крупными каплями росы. Шаня поёжилась от холода и пожалела, что не оделась. А Розу, похоже, не смущала даже температура. Она скакала по выложенной камнем дорожке не хуже горного козла.
Вдруг откуда-то из-под чайного домика выскочила толстая лысая кошка и пронзительно завыла дурным голосом.
– Вон! – заорала Роза, сняла тапочек и метнула в Фини. – Нам не нужна долдоновская шваль!
Фини выгнулась и страшно зашипела, оскалив огромные клыки, а потом пулей кинулась к забору, взобралась на него и с писком сиганула вниз, на родную территорию. Роза плюнула ей вслед.
– Вот теперь все точно проснулись, – заметила Шаня.
– И хрен с ними, – махнула рукой Роза. – Смотри, смотри, начинается!
И обе они уставились на небо. Весь горизонт окрасился в нежно-розовые тона. Солнце быстро поднималось, освещая дорогу, заржавевшие ворота и весь двор.
Даже вечно неугомонная Роза притихла, любуясь рассветом. А Шаня уже не жалела, что проснулась так рано. Оно того бессомненно стоило.
Солнце не медлило. Розовые тона переходили в золотистые. Солнце коснулось золотых шаров в саду Травкиных, и те вдруг вспыхнули ярким светом. Весь посёлок медленно пробуждался. За воротами кто-то прошёл, шаркая ногами.
– Красота, – выдохнула Шаня, смотря вверх. На уже светло- голубом небе виднелась белая полоса от самолёта. Над участком пролетела одинокая птица. Кажется, ворона.
– Вот видишь! – радостно воскликнула Роза. Её зеленые глаза весело сверкали.
– А теперь можно идти домой! – подытожила Травкина. – Надеюсь, нас там не убьют. Пойдём!
И девочки направились к входной двери. Роза пыталась открывать дверь осторожно, но от этого брелоки звенели ещё громче. Преодоление прихожей снова оказалось тяжелым препятствием. Шане удалось пройти тихо, а Роза смахнула с одного из комодов плетёную корзиночку со скрепками. Откуда она там взялась, никто не имел ни малейшего понятия. Впрочем, в этом доме вечно происходило что-нибудь странное.
В доме по-прежнему было тихо.
– Неужели мы никого не разбудили? – поразилась Шмеленкова.
– Да мы круты! – обрадовалась Роза.
Шаня аккуратно начала подниматься по лестнице. Травкина шла за ней. И тогда выяснилось, что не всё так радужно, потому что Шмеленкова вдруг услышала щелчок.
Подняв голову, она с ужасом увидела, что прямо ей в лоб направлено дуло пистолета.
– Твою мать! – только и сумела выговорить она, замирая на месте.
– Какого хрена вы не спите?! – прогремел Николай, опуская пистолет. – Я думал, что это грабители!