Две взятки на мизере

Лара сдержала вздох и покорилась. Сама ведь предложила, чтобы отвлечь его от болезненной темы.

Казанова, как всегда, смел пиццу в минуту, а она через силу жевала, запивая уже остывшим кофе. Странно, но интенсивные упражнения в постели совсем не прибавили ей аппетита. Может быть, Игорь прав, и она чем-то больна, раз ей не знакомо чувство голода? С одной стороны, это хорошо - не надо беспокоиться о лишнем весе и диетах, но ведь это ненормально. Ладно, эту проблему можно оставить на потом.

– А ты к психиатру поехала сразу из аэропорта?
– спросил Казанова с невинным видом, а Лариса про себя усмехнулась.

Вот ведь хитрованец! Его мучает вопрос, не позвонила ли она кому-то из бывших любовников, чтобы забыться от тоски и одиночества, но он не решается спросить напрямую и хитрит. Ладно, не стоит его мучать.

– Нет, сначала я вся зареванная приехала к Алке и предложила ей напиться.

В полном изумлении Казанова вытаращил на неё глаза:

– Ты?! Предложила напиться?! Рано утром?!

– Вот и Алка сказала, что семь часов утра - самое подходящее время для того, чтобы двум бизнес-леди упиться в стельку.

– Твоя подруга просто молодец. Умница. Когда человеку так плохо, что он желает напиться, лучше составить ему компанию, а не утешать.

– Алка по жизни моя боевая подруга. Любую авантюру поддержит.

– Ну и как, вы напились?

– Выпили по три рюмки, больше в меня не лезло. Даже эти три рюмки Алка в меня еле впихнула. Стояла над душой: "Махни и все, нечего кочевряжиться и пить глотками". И сама подала пример.

– А что у твоей подруги есть привычка опрокидывать бокал коньяка одним махом?

– Нет, обычно она пьет, как все нормальные люди. Но когда мне плохо, она заставляет меня выпить сразу и за компанию делает то же самое.

– Действительно - настоящая боевая подруга, - одобрительно произнес Казанова.
– Я её даже зауважал.

– Алка со мной сидела и даже согласилась напиться, хотя ей нужно было ехать на переговоры. А она мне ни словечка об этом. Как только увидела меня всю зареванную, решила не ехать на переговоры и с энтузиазмом согласилась упиться со мной за компанию.

– Как-нибудь заеду к ней и поблагодарю, - сразу воодушевился Казанова.

Его так как распирало от счастья, что его любимая поехала к подруге, а не к какому-нибудь мужчине, что он был готов расцеловать эту самую подругу.

– Но-но!
– охладила его пыл Лариса.
– Я тебя к Алке и на километр близко не подпущу.

– Почему?
– удивился Казанова.
– Я же тебе говорил, что напрасно ты к ней тогда приревновала. Алла не в моем вкусе.

– Зато ты в её вкусе.

– Но если я её не хочу, она же меня не заставит!
– возмутился Игорь.

– А то я не знаю свою подругу! Соблазнит кого угодно. В этом отношении вы с ней в чем-то похожи. Можно даже сказать, что Алка - это Казанова в юбке.

– Плохо ты меня знаешь, малышка. Я тебе сто раз говорил, что если я эту бабу не хочу, то пусть она хоть как передо мной стелется, - мне она и на фиг не нужна. А я никого не хочу, кроме тебя. И между прочим, опять хочу...
– его голос приобрел те самые интонации, которые означали, что сопротивляться бесполезно.

Лариса и не стала сопротивляться. Зачем? Она поступила, как истинная женщина - расслабилась и постаралась получить удовольствие.

– Малышка, как я понимаю, напиться у вас не получилось?
– Казанова опять окольными путями пытался выяснить, что Лара делала без него.

Она решила его не мучать.

– Не получилось. Я стала рыдать, а Алка пообещала мне врезать, если я не прекращу истерику.

– И врезала?
– заинтересованно спросил Казанова. Похоже, он думал, что верная боевая подруга способна на все.

– Нет, только пообещала, а потом велела немедленно ехать к психиатру.

– И ты поехала к психиатру?
– продолжал допытываться Казанова.

– Да. Лидия Петровна не только психиатр, но и детектив-самородок. Сидит в своем кабинете и анализирует психологический портрет действующих лиц детективной истории, а на основании этого предполагает, кто мог бы убить, а кто нет.

Впервые Лариса затронула эту болезненную для неё тему. Ни разу за то время, что они знакомы, она не сказала Игорю ни слова о том, что её таскают на допросы и подозревают в убийстве, да и вообще о многих драматических событиях своей жизни.

Как-то Игорь упомянул о Косте, к которому бешено ревновал. Лариса тут же высокомерно вскинула подбородок, оделась и ушла. С тех пор он не лез к ней с расспросами.

Сегодня Лариса сама затронула эту тему. Значит, она ему уже доверяет. Раньше Казанова был для неё лишь классным любовником, который позволял ей переживать наслаждение несчетное количество раз, а теперь стал близким человеком, с которым можно поделиться своими переживаниями.

Казанова молчал, глядя на неё с нежностью и состраданием. Он был готов разделить с ней эту ношу, но не хотел торопить. Пусть сама расскажет, если захочет.

Но Лариса молчала, глядя перед собой.

"Черт, я разбередил ей душу этими неприятными воспоминаниями! разозлился на себя Игорь.
– Так все было хорошо, зачем я полез её расспрашивать?!"

– Лидия Петровна меня немного успокоила, и я поехала домой, - после паузы тихо сказала Лариса.
– Весь вечер слушала "Наутилус", вспоминала тебя и ревела.

Казанова чуть не задохнулся от радости и нежности, схватил её и крепко прижал к себе.

– Малышка моя, любимая... Я тебя так люблю, так... У меня нет слов, чтобы тебе это передать. Хочешь, покажу?

– Нетушки!
– рассмеялась Лариса, - выскользнув из его объятий.
– Знаю я, что ты мне покажешь.

– А что, ты уже не хочешь?
– он искренне удивился.

Такого, чтобы его чувственная малышка не хотела, - ещё не бывало. Ломалась иногда, да и то недолго. По её лицу он сразу понял, что не ошибся в партнерше - они действительно стоили друг друга по сексуальному потенциалу.

Одно движение, и Лариса уже лежит на спине, ещё одно движение, и она на животе.

– Ой, - пискнула она полузадушенным голосом, - только не надо так, как в прошлый раз, потом было больно.

– Я же обещал, что больше никогда не сделаю тебе больно, только приятно. Я тебя сзади языком достану.