Две взятки на мизере
Шрифт:
"Я, бля, урою тебя, только попробуй ещё кому скажи..." - сузив глаза, обещала Алла очередному сплетнику.
Но ведь на чужой роток на накинешь платок... Да и не только в этом дело. Ларка и в самом деле голову потеряла и забыла обо всем на свете.
Запиликал мобильник. Обрадовавшись, что наконец-то объявилась подруга, Алла схватила его с сиденья и ответила привычным:
– Я!
– Алла, - услышала она голос Мирона.
– Я так соскучился. Может быть, ты приедешь?...
Сдержав рвущееся матерное слово - уж он-то сейчас точно не в масть! она, урожденная
– Славик, родной, сейчас чуть приторможу и мы с тобой поболтаем.
Его слов: "Алла, я же просил тебя не лихачить!", - она уже не слышала, потому что отбросила мобильник на сиденье и вдавила ногу в педаль газа.
В центре особенно не разгонишься, но бесстрашная Алла всегда носилась на своем "Фольсвагене", нарушая все правила. Вылетев к Каменному мосту, она ноль внимания на выруливающие справа машины, понеслась вперед, подрезая других. У Манежа гаишник махнул ей жезлом, приказывая остановиться.
"Да пошел ты на хер," - процедила сквозь зубы Алла и промчалась на красный свет светофора.
Ей было плевать, что сейчас Мирон бормочет в мобильник, и уж тем более наплевать, что обозленный гаишник передаст по рации на следующий пост.
"Срала я на вас крупными кольцами", - зло усмехалась она.
Прокочила одну будку ГАИ, потом другую. Может быть, за ней и устроили погоню, но попробуй догони! За рулем она ас, а её "букашка" ускользнет от любого.
Быстрая езда её немного успокоила. Свернув с Тверской направо, Алла выехала на параллельную улицу, заехала в тихий дворик и притормозила.
Мобильник что-то долдонил голосом Мирона.
"Послать его, что ли...
– раздумывала Алла.
– Да хрен с ним, ещё пригодится".
Взяв трубку, она невинным голосом отозвалась:
– Славик, родной, извини, не смогла сразу перестроиться, в пробку попала.
– Алла...
Мирон же не дурак. Был бы дурак - не дорос бы своего авторитета.
– Ты хочешь, чтобы я тебя сейчас послала, куда всех остальных посылала?
– вкрадчиво-ласково поинтересовалась она.
– Алла...
– Заткнись, - отрезала она.
В трубке молчание. Любовник заткнулся, как и было велено.
Алла немного посидела, сжимая телефон в руке. Эх, был бы сейчас кто-то, кто виновен в её злости, уж как бы она его отметелила! Но кто? Казанова? Он в Нью-Йорке.
"Ну попадись ты мне блядь Казанова, что я с тобой сделаю!.." прошипела Алла, уже немного успокаиваясь.
Больше, вроде бы, не на кого сердиться. На Славку? А он-то тут при чем? Ну, поднадоел ей любовничек, так ведь можно просто послать подальше. Хоть Мирон и бандитский главарь, но нет на свете человека, которого бы она боялась. И его пошлет, когда придет время.
Посмотрев на мобильник, Алла усмехнулась и отложила его на сиденье. Славка столько ждал и ещё подождет. Щелкнув замком сумочки, достала сигареты, зажигалку, закурила и только после этого взяла трубку.
– Я тебя слушаю, - её голос уже был ровным.
Видно, Мирон поначалу не мог сообразить, какой именно тон выбрать.
"Давай-давай, рожай", - усмехаясь, думала Алла, открывая дверцу
машины и садясь поперек сиденья. "Фольксваген" замечательная машинка в маневрах, но маловата для её габаритов.– Алла, не могла бы ты ко мне приехать?
– его голос был одновременно и просительным, и настойчивым.
Она раздумывала недолго. Все равно сейчас настроение не для встречи с очередным любовником. А от Славки всегда можно уехать, если что-то придется ей не по нраву.
– Хорошо, родной, скоро приеду, - согласилась она и дала отбой.
Наконец подошла её очередь, Постучав, Лара вошла в кабинет психиатра.
– Можно, Лидия Петровна?
– Заходите, Лариса, рада вас видеть, - улыбнулась та.
Присев к столу, она не стала тратить время на предварительные разговоры. Лидия Петровна теперь не только её психиатр, но и близкий человек. Все поймет правильно, детально проанализирует и подскажет, что делать. И всегда её советы в самую точку. Врач не раз говорила Ларисе, что психиатры не знают слов "негодовать", "возмущаться", "осуждать". Все происходит из личности человека, и с точки зрения психиатрии нелепо осуждать кого-либо за его поступки. Даже если человек совершил преступление.
– Лидия Петровна, Костю убил мой муж.
Психиатр внимательно посмотрела на нее.
– Вы сами об этом догадались или это установлено следственными органами?
– Я нашла на даче свой пистолет. Он лежал в моей тумбочке в спальне. Спросила Мишу, как он там оказался. Муж ответил, что сохранил его, поскольку там его отпечатки пальцев, а он не хотел, чтобы в убийстве обвинили меня. А потом сказал, что это он убил Костю.
– Лариса...
– осторожно начала Лидия Петровна.
– Давайте пока не будем спешить с выводами, ладно? О личности вашего мужа мы ещё поговорим. Я вижу, что вы судите его явно пристрастно.
– Но вы же сами примеривали Мишу на роль убийцы!
– Мы тогда играли в детективов, размышляли и анализировали. Оценивалось множество кандидатур: ваша подруга Алла, знакомые самого Кости, в частности, его одноклассники, друзья и приятели, с которыми он рос, но перерос их в социальном плане, сотрудники той фирмы, из которой его переманила ваша подруга.
– Правоохранительные органы даже не стали себя утруждать выяснением связей Кости. Следователь почему-то избрал меня в качестве единственной подозреваемой и на каждом допросе давил, не я ли убила любовника.
– Да, следствие велось явно предвзято, - согласилась психиатр. Вполне возможно, есть и другие люди, которых мы не знаем, ведь, насколько я поняла, о прошлом Кости вам ничего не известно.
– Нет, я ничего об этом не знаю, - признала Лариса.
Костя... Наивный мальчик был влюблен, а она не сдержала порыв. Шагнула навстречу, встретив его взгляд, в котором было и обожание, и желание, и оказалась в его объятиях. Любовник из него никакой, ничего не умел. Зачем она потом соглашалась остаться с ним?.. Он говорил, как влюблен, а Лара придумала себе красивую сказку про любовь. С другими мужчинами все было не так, а ей хотелось романтических отношений.