Двенадцать Месяцев. Декабрь

– Она самая, – облегченно выдохнув, кивнула Настя. – Отпустите.

– А может, ну его, Месяца твоего? – хитро прищурившись, спросил мужчина. – У него они больше десяти лет не задерживаются, а со мной всяко побольше пробудешь?

Девушка даже не сразу поняла, о чем он рассуждает. А когда сообразила, почувствовала, как все внутри холодом ледяным обожгло. Раздражение и злость из-за слов обидных тугим комочком в груди свернулись. И сразу Леда вспомнилась…

– А что это с глазами у тебя? – немного отодвинувшись от девушки, но так и не отпустив окончательно, настороженно поинтересовался Арн.

– Руки убери, – ледяным голосом потребовала Настя. – А то я тебе их сама отморожу.

Медленно отпустив ее, мужчина выставил ладони перед собой и извинился:

– Ты прости меня, коли обидел чем. Не со зла я это.

А девушка и сказать не может ничего. Сжав руки в кулачки, из последних сил сдерживается, чтобы перчатки не снять да не привести угрозу в исполнение. Слишком велика была обида ее да злость на слова неосторожные. И на забывчивость собственную!

– Вы, кажется, князя искали? Так там он, – неопределенно махнула рукой Алена. – Поспешите.

Дождавшись, чтобы мужчины поспешно ушли, девушка медленно обошла вокруг Насти и пристально всмотрелась в ее лицо. По слегка округлившимся глазам Алены поняла Настя, что действительно что-то не то творится.

– Настенька, пойдем-ка со мной, милая, – тихо позвала невеста князева, протянув девушке руку свою. – Не будем людям мешать веселиться.

Немного постояв в раздумье, Настя решительно сжала ладонь новой подруги, готовая следовать за ней. Шагала за невестой князя, скромно опустив взгляд к земле. Не знала она, что такого увидел в ее глазах Арн, но решила понапрасну не пугать народ. Ей сейчас хотелось только одного – уйти в тихое место, чтобы успокоиться самой да силу ледяную к порядку призвать. И к Декабрю-Месяцу в таком состоянии являться совсем не хотелось.

Вскоре они и в самом деле ушли с площади. Алена куда-то вела подружку свою тихими улочками Стюжева. Несколько раз повернув, она, наконец, остановилась. Усадила Настю на чистую от снега скамейку и сама присела рядом.

– Ты не злись на него, неразумного, – начала тихо увещевать она, так и не отпустив руки девичьей. – Сказал, не подумавши, видно гонору много слишком. Да и собой пригож, вниманием женским явно не обделен. Вот и несет все что ни попадя.

А Настя глаза прикрыла и дышит глубоко, успокоиться старается. Обида на Арна уж и проходить начала, но вот раздражение, напоминанием о других спутницах Месяца вызванное, все никак покидать не хотело. Раздражение на себя!

«Эх, совсем панцирь ледяной истончился!»

– Все я понимаю, – наконец заговорила девушка. – Только ведь прав он. Во всем прав. А самое горькое в том, что вскорости и я не утерплю. Как и предшественницы мои ради него на все согласной буду.

Открыв глаза, Настя грустно посмотрела на подружку свою.

– Тянет меня к нему, сил нет сдержаться. А ведь еще совсем недавно обещала себе, что не бывать этому. Видно, не судьба мне удержаться. А как минет срок…

И тяжело вздохнула: суждено ей провести остаток жизни с глухой печалью в сердце. Такова плата за возвращение доверия к клану ее.

– Да о чем ты говоришь, глупая?! – возмущенно воскликнула Алена. – Откуда мысли-то такие? Он же смотрит на тебя, как... как...

– Как? – еле заметно усмехнулась Настя, на подругу пристальный взгляд устремив.

– Почти как Борислав на меня поначалу смотрел! – горячо заверила ее девушка.

– А как он на тебя смотрел? – Анастасия ни на секунду не поверила ей, но обижать не хотела, поэтому и тему разговора сменить попыталась: – И вообще, как вы познакомились? Ты уж прости, но твой князь довольно...

И стушевалась, замолчала, не зная, как о впечатлениях сказать, чтобы не обидеть.

– Больно грозный он? – весело поинтересовалась девушка. – Да, этого у Борислава не отнять, внешность у него ого-го какая! Но, согласись, красивый!

Задумавшись, Настя принялась воспроизводить перед своим мысленным взором облик князя Борислава. И ей пришлось признать правоту Алены. Мужчина действительно был красив, хоть и очень… суровой красотой.

– Признаю, уродом его уж точно не назовешь, – улыбнулась она. – Правда, пока заметишь это…

Алена лишь звонко рассмеялась на слова подруги.

– Поверь, я тоже не сразу заметила, – хитро прищурившись, таинственно зашептала девушка. – Не до того мне поначалу было.

Собравшись было заговорить о скорейшем возвращении к Декабрю, Настя с любопытством подалась вперед:

– Расскажешь?

– Отчего ж не рассказать, это не великая тайна, – согласилась Алена. – Я родилась на юге нашего княжества, в одной небольшой деревеньке. Мой отец там старостой был, а мама… Мама моя была дочерью одного богатого купца. Вот только влюбилась не в того, кто мог бы составить ей выгодную партию. Как итог, мои дедушка с бабушкой отказались от нее. Да мама не сильно и переживала по этому поводу. Как она говорила мне: за всю свою супружескую жизнь, хоть иной раз и тяжело было, никогда не пожалела она о сделанном ею выборе.

Задумалась девушка, события прошлого припоминая.

– У меня было счастливое детство, Настенька. Мало у кого были такие любящие и понимающие родители. Другие пороли своих за малейшие проказы, а вот меня ни разу не ударили. Возможно, так бы все и продолжалось, если бы в ночь перед моим одиннадцатилетием наша деревня не сгорела дотла.

– Как так? Поджег кто? – Настя с сочувствием посмотрела на девушку.

– Не знаю, – пожала плечами Алена. – Может, и без злого умысла, да только лето тогда жаркое и засушливое было. Одной искры в такую пору достаточно, чтобы вспыхнуло все. Многие погибли тогда, среди них и родители мои с братишкой малым. Мне-то повезло, я отпросилась у них в ночное с ребятами сходить.

Уставившись ничего не видящим взглядом перед собой, Алена погрузилась в страшные воспоминания.

– После похорон всех погибших, многие из выживших к родне в другие поселения двинулись и меня с собой прихватили. Наш кузнец доставил меня в тот город, где жили родители матери. Но, как оказалось, я им не нужна была. До сих пор они дочь свою не простили.

– Как же так можно? – возмутилась Настя. – Неужели они настолько бессердечные?

– Значит, можно, – грустно улыбнулась Алена, слегка пожав плечами. – Не нам их судить. Пусть живут как знают.

– А как же ты? – Настя с недоумением уставилась на подругу. – Ведь такой крохой была, да совсем одна…

– Дядька Потап, кузнец наш, с собой меня решил забрать, раз родичи не приняли, – пояснила девушка. – Да только я сбежала от него. Решила, что не хочу становиться обузой для его семьи. Я тогда казалась себе очень взрослой и самостоятельной.

– И куда же ты подалась?

– Сначала поплутала по городу, чтобы меня точно не нашли, – усмехнулась Алена, вспоминая приключения свои. – Дня три в подворотнях пряталась. Благо, что лето было. А потом ходила, искала, где бы на работу устроиться. Да только маленьких таких никто особо и брать не хотел. А тем более такую замарашку, как я.