Двенадцать месяцев. Февраль

– Феликс? – шагнул Дмитрий к брату, не спуская с его, словно застывшего бесчувственной маской, лица пытливого взгляда. – Что за беда приключилась?

– Арина, - односложно откликнулся Февраль. – Кто-то пытался снять с нее заклятие.

– Что-о-о? – Дмитрий недоуменно качнул головой. – Это же невозможно сделать! Нет в мире нашем мага, что способен силе посоха противостоять.

– Почему ты так решил?

В отличие от младшего брата Январь не спешил сомневаться. Собственные ощущения подсказывали старшему из братьев: рядом зло.

– Почувствовал. Подзадержался сегодня с дозором, и только вот сюда добрался. Словно кольнуло – темную магию почувствовал. Решил, что кто-то из тварей темных в лесу затаился, поэтому своего присутствия не скрывал. А зря… Только и заметил тень метнувшуюся. В одном уверен – в пещере возле глыбы ледяной, где Арина заклятием скована, был маг.

– Откуда? – Нахмурился Дмитрий. – Всех колдунов темных, что Абрахсис с собой привел, мы изловили и уничтожили. Не почудилось ли тебе все из-за появления новой Спутницы? Вот воспоминания тяжелые и всколыхнулись. Вот и потянуло тебя сюда…

– Нет, - резко качнул головой Феликс и повернувшись, шагнул к ледяному лесу. – Не надо мне приписывать собственные мысли. И Надежда тут ни при чем. Кто-то темный был у контура. Я почувствовал, как его магия взметнулась, обволакивая границы ледяной темницы.

Январь, не раздумывая, шагнул за братом, а за ними и все еще недоуменно качающий головой Декабрь. Слишком невероятной ему казалась ситуация, оттого и отозвался он едва слышно.

– Единственный колдун, что мог бы попытаться заклятие, посохом наложенное, разрушить – сам Абрахсис. Яр, ты уверен, что одолел его?

Старший брат не ответил.

Поводов для радости, действительно, не было. Едва Месяцы начали полагать, что с врагом давним совладали, одолев его в бою, как… зло снова дало о себе знать.

Стремительно двигаясь между ледяных сережек давно замерших берез, братья безмолвно спешили к одной цели. К месту, которое в окружении тягучей тишины темным зевом прохода уводило в темные недра земли. К темнице девушки, что пришла в этот мир как Спутница Феликса, но однажды обманула своего Месяца, перейдя на сторону зла.

– Ты точно уверен, что тут кто-то был? – оглянувшись вокруг на совершенно нетронутый снег под ногами, вновь спросил Дмитрий.

– Прислушайся! – Быстрее отреагировал Яр, привлекая внимание братьев жестом. – Дмитрий, неужели ты не чувствуешь?

И в этот самый миг младший из зимних Месяцев ощутил витающую над этим местом остаточную магию. Темную! Совсем недавно тут творили волшбу.

– Яр?

Каким-то вымученным голосом произнес Февраль имя старшего брата. Но Январь его понял, поскольку и сам в этот момент думал о том же.

– Это Абрахсис, - напряженно кивнул он. – Я узнаю эту силу.

– Но… как? Как смог он выжить? – Нахмурился Дмитрий, едва ощутимо касаясь стен ледяной темницы, в глубине которой виднелась фигура темноволосой девушки. – Пробить защитный контур заклинания он не смог.

– Вероятно, Феликс помешал его попыткам своим появлением.

– Да.
– Голос Февраля звучал безжизненно. Он тоже смотрел на глыбу льда, с замершим внутри силуэтом темноволосой девушки.

Оглянувшись, Месяцы заметили, каким тяжелым взглядом брат смотрит на пленницу ледяной тюрьмы. Оба брата знали, что Февраль избегал без необходимости приближаться к этому месту. Ведь именно он, отразив вероломную атаку своей давней Спутницы - Арины, был вынужден заточить ее здесь, обрекая на века одиночества. И это не прошло для Месяца бесследно. Не было в нем больше доверия к женщинам из клана потомков Дарины.

– Но зачем ему твоя прежняя Спутница? – Декабрь недоуменно хмурился. В этом месте, отмеченном печатью зла, он чувствовал давящую скованность.

Январь и вовсе прикрыл глаза, вслушиваясь в собственные ощущения. Старший брат все старался понять, где допустил промашку. Как позволил злодею-колдуну обмануть себя, в мир сказочный пробравшись.

– Это стоит обдумать. Абрахсис не мог не знать, что его может выдать этот шаг. И это после того, как колдун смог уверить нас в своей гибели, но он рискнул. Причина, несомненно, значима, – негромко поделился с братьями мыслями Январь.

– Тогда он вернется…

В тоне Февраля звучала обреченность. Месяцам тоже придется вернуться к этому месту.

– Да, не похоже, что он достиг цели, - сосредоточенно кивнул Декабрь.

– Знать бы, в чем эта цель… - ледяной тон Яромира, его вспыхнувшие холодом синие глаза лучше любых слов говорили о его настрое. Старший из братьев намерен был исправить свою ошибку. Пусть посох сейчас в руках Феликса, но он сделает все, чтобы помочь среднему брату.

– У тебя есть предположения?

Дмитрий пытливо смотрел на Февраля, намекая, что только ему доподлинно известно все о той давней истории с Ариной.

Феликс вздрогнул, бросив на брата слегка затравленный взгляд. Но на мгновение смежив веки, уже став привычно отстраненным, решительно кивнул.

– Хорошо, я расскажу. Думаю, вы должны знать об этом. Если Абрахсис в нашем мире, ваши Спутницы тоже под угрозой. Он смог однажды перетянуть на свою сторону одну из рода Дарины, вдруг сможет сделать это и сейчас? Темная сила умеет завлекать в свои сети.

– Нет! – Перебив, яростно мотнул головой Дмитрий. – В Настасье я уверен, она не предаст.

Январь красноречиво приподнял бровь, осаживая младшего брата, давая понять, как болезненно для Феликса такое сравнение. Оба брата знали, что предательство Арины оставило незаживающую рану в его душе.

Февраль потерял веру не только в Спутниц, но и в себя. И эта боль все эти долгие годы живет в его душе. Впрочем, в Милаве Яр был так же уверен. Просто не допускал мысли, что его лучик света, отогревшая, давно ставшее циничным, сердце, способна на подлость.

Никогда! Милава едва не ценой собственной жизни доказала ему свою преданность. И Месяц, пусть пока и не признался в этом Спутнице, намерен был трепетно оберегать возникшие между ними чувства. Тем более от зла!

– Влияние тьмы можно заметить, - продолжил Феликс, не отреагировав на слова Декабря. – Но надо быть внимательным и не отмахиваться от мелочей. Тьма угнездилась в душе Арины постепенно. Позже я много раз думал об этом, вспоминая день за днем. И корил себя, что вовремя не обратил внимания, не помог…