Двенадцать месяцев. Февраль

– Я и не помню, когда под звездным небом гуляла.
– Смутилась Надежда, кутаясь в теплый полушубок. – В мороз воздух такой прозрачный, кажется, еще немного и зазвенит.

– А давай… полетаем?

– Что?! – изумилась девушка, тут же заподозрив, что Месяц не об авиапутешествии говорит.

– Я серьезно, - улыбнулся в ответ мужчина. – Заодно узнаешь, какое это преимущество дружить с ветром. И если тебе нравится звездное небо, то и вид сверху на волшебный мир непременно очарует.

Месяц никогда и не предполагал, что сможет когда-нибудь поделиться с кем-то этим открытием. Разве что Горыныч знает – дракон тоже любит кружить ночами в небе.

Глаза Нади тут же заблестели азартом, но…

– Мы просто так полетим? Без всякой опоры? Не подумай, что я против, но у меня не очень складываются отношения с полетами. Ээ… укачивает меня.

Девушка опасалась признаться, что всякий раз отправляясь в отпуск, с трудом переносила взлет и посадку самолета.

– Трясти не будет. – Феликс понимающе кивнул, сам ощущая непривычный энтузиазм и желание непременно воплотить идею. Разделить нечто сокровенное со своей Спутницей. Даже братьев он никогда не приглашал с собой в полет – зачем, если они способны перемещаться сами в любую точку волшебного мира. – Нас понесут ветра. Они станут для нас удобной подушкой, оберегая от любой опасности.

– А… это ничего, что мы будем на прогулку время тратить? Тебя не хватятся?

Надежда была права в одном – именно сейчас было совершенно неподходящее время для всякого рода прогулок и увеселений. Но… Февраля отчаянно тянуло побыть еще в обществе девушки. Словно бы что-то в душе подталкивало его к этому решению, нашептывало, что сейчас это важнее всего. Когда-то давно, о чем он уже помнил смутно, внутренний голос так же шептал ему о беспокойстве за Арину. Но он не придал значения, казалось, безосновательным тревогам, удовлетворившись ее заверениями, что все прекрасно – и позволил злу завладеть душой прежней Спутницы. Но больше Феликс не был намерен повторять прежних ошибок - он решил довериться братьям и Стражам, посвятив сегодняшнюю ночь Спутнице.

«Может быть, Абрахсис сейчас пытается подобраться и к ее душе? И не в моих интересах оставлять ее одну?» - Попытался он оправдаться перед собой за такое расточительное отношение ко времени, страшась признаться себе в чем-то большем.

– Нет, не волнуйся об этом, - заверил Месяц и, дождавшись согласного кивка Нади, рукой поманил к себе верных друзей.

В отличие от дня, когда девушка впервые посетила мельницу за домом своего Месяца, сейчас она могла видеть воздушные потоки – как крошечные ручейки легчайших бризов, так и толстые, подобно прозрачным удавам изгибавшиеся с толикой ленцы – вихри, поднимающие настоящие шторма. Они все откликнулись на призыв ее спутника, закружив вокруг них аляповатой каруселью. Что удивительно – вихри, взвивающиеся рядом с их телами, не тронули и волоска, оставив пару в совершенной безопасности.

– Готова?

Месяц протянул Наде руку, предлагая поддержку. Девушке предстояло вступить на «перину», словно бы уплотнившегося у их ног, воздуха. Но Спутница понимала, что это замершая только на время стремительная воздушная стихия. И сделать этот шаг, предвидя неминуемый взлет, было очень страшно! Но любопытство и желание увидеть обещанную красоту пересилило – на миг зажмурившись, Надежда решительно шагнула вперед.

В душе испытав чувство гордости за ее смелость, Феликс пристально наблюдал за Спутницей. Оказавшись на воздушном облаке, девушка несколько раз притопнула ногой, явно проверяя прочность волшебной конструкции.

– Да, наверное… - наконец, дрогнувшим голосом призналась Надя, и на всякий случай придвинулась вплотную к Месяцу.

А уж когда подвластный воле Февраля ветер, сгустившийся до облака, плавно начал набирать высоту, и вовсе прижалась к нему, обняв. Но страх оказался беспочвенным – ничего подобного с ощущениями взлета самолета в ее родном мире – не было.

Единственный знак – светящиеся окна дома Февраля стали отдаляться, намекая на все возрастающее расстояние. Осознав, что тревожилась зря, Надя решилась оторвать голову от груди, успокаивающе поглаживающего ее по плечу, Месяца и осмотрелась вокруг.

– Ух ты… - только и смогла выдохнуть девушка.

Глаза ее широко распахнулись, словно бы желая объять необъятное – целый мир, раскинувшийся внизу. Никогда Надежда не думала, что так волшебно сияют в лунном свете снежные шапки пушистых елей, искрятся драгоценными брызгами ледяные сосульки на ветвях, мелькают, словно светлячки, снежинки на просторных равнинах, укутанных белой крупой. Минуты пролетали мимо, собираясь в часы, а она никак не могла насмотреться.

– И почему я не художник? – простонала Надя, не осознавая, что от переполнявших ее эмоций то и дело сжимает ладонь Феликса.

А Месяц смотрел только на нее, не отрывая взгляда от лица девушки, стараясь в выражении глаз прочесть переполняющие ее душу впечатления. Его самого распирало от счастья – впервые рядом с ним оказался кто-то, чувствующий и воспринимающий все так… похоже. Кто-то, с кем можно было разделить всю эту неимоверную красоту, от которой просто захватывает дух.

– Я завидую тебе!!! – выдохнула Надя, недоверчиво посмотрев на него. – Ты видишь это каждый раз, отправляясь в дозор? Целую жизнь! Очуметь!

Феликс улыбнулся: именно об этом он вспоминал всякий раз, когда в последние годы накатывала волна глухого отчаяния. Такие ночные полеты неизменно помогали ему обрести веру в свои силы и относительный покой.

– Это ты еще только зимние земли видишь. А над территориями моих двоюродных братьев и сестер тоже есть чему удивиться, - интригующе намекнул Февраль. Он, позабыв обо всех горестях, грелся сейчас в лучах счастья и восторженного тепла, что исходили от Нади. – Стайки ночных светлячков, усыпанное лунными бликами море, невероятной красоты ночные цветы, что растут на землях летних Месяцев…

– Хочу! Хочу! Хочу! – Тут же впилась в него умоляющим взглядом Спутница.
– Я же теперь остаток жизни мучиться буду, если не увижу это. – Но тут же опомнилась, укорив себя за эгоизм: время ли устраивать облет мира? – Конечно, когда Абрахсиса поймаем, и возможность появится.

– Обязательно, - пообещал Февраль, и сам желая этого не меньше. Он вдруг поймал себя на мысли, что… невероятно счастлив, в плавном потоке скользя над миром и обнимая Надежду. – А сейчас, прежде чем вернемся, хочу тебе кое-что показать.

Феликс махнул рукой на высокую гору на горизонте. Она явственно высилась на фоне звездного неба, и казалась… громадной.

– Мы спустимся? – насторожилась Надя. Уж слишком свежи были в памяти «посиделки» во временном капкане.

– Да. Не тревожься. Место это обжитое.

– Кем? – изумилась Спутница.

Гора, укутанная в девственно нетронутую шапку снега, казалась безмолвной, неприступной и совершенно дикой.

– Поначалу в ней была драконья пещера, - с охотой принялся пояснять Февраль. – Мои земли примыкают к драконьей долине одним краем. Там сбоку, под выступом есть неприметный вход в нее. Так вот, когда драконы исчезли, пещеру ту облюбовали гномы. На зимних землях не очень-то комфортно жить – большей частью охотничьи зимовья по лесам стоят, но вот в недрах горы и под землей – другое дело. И мы сейчас приближаемся к огромному городу гномов!