Двенадцать подвигов Ольги
Шрифт:
– … я думаю, этого достаточно! – договорил Лайн.
– Кто спорит? – пожал плечами Стас.
Похоже, что они нашли общий язык. Орудие было положено на образовавшийся стол.
– Ух, ты! Мальчики, для чего столько игрушек притащили? – осматривая стилет, спросила Калисса.
Она девушка любопытная и горе тому, кто не удовлетворит её любопытство.
– Это небольшой сюрприз нашим разбойникам, – пояснил Лайн. – Мы заколдуем оружие, и оно уничтожит этих недоделанных наёмников!
– Э! Лайн, стоять! Не трогай Валенса! Я сама с ним разберусь! – запротестовала Калисса.
– Зачем? Заколдованное
– НЕТ! Я САМА! – твёрдо сказала она.
– Хорошо Калисса! Раз ты так хочешь, то отправишься с оружием. Заодно и расскажешь свои впечатления.
Счастью девушки не было предела. Она уже представляла, что сделает с разбойником. «Ничего! Ночь близится к завершению! И мы встретимся с тобой Валенс!» – подумала Калисса.
* * *
… руины… всё, что осталось от моего дома. Всё пылает, слышен треск брёвен. Я поползла к выходу из дома. Едкий дым забирался в лёгкие, грозясь удушить. С глазами полными слёз, я ползла к выходу. «Нужно покинуть помещение, пока я не задохнулась!» – твердила я, выбираясь наружу.
Идти уже не было сил! Но я хотела жить! На крыльце лежало тело отца. Его лицо было спокойным, будто ничего вокруг не происходит…
– Папа! Папа! Это я Оля! Очнись! – теребя отца за рубашку, кричала я.
Но отец не отвечал. Он всё так же лежал неподвижно.
– Какая жалость! – раздался голос с боку.
– Отпусти меня мерзавец! – кричала мама.
Незнакомец держал в заложниках маму.
– Ну-ну! Зачем бросаться такими выражениями? – насмешливо спросил незнакомец.
– Вова? Что ты сделал с моим мужем?! – голос матери срывался на крик.
– Побереги силы Света, они тебе ещё пригодятся! Надо же! Заметь: ребёнок догадался раньше тебя.
Злобный, насмешливый взгляд незнакомца скользнул по мне. Мама попыталась вырвать, но он оказался сильнее. Она закричала от боли, и я увидела, как из бока течёт кровь. Я кинулась на него, но он отбросил меня к телу отца, и глазом не моргнув! Мама слабела на глазах. Она старалась лишний раз не дышать, но это было трудно.
– Олечка, беги! Спасайся доченька моя! – кричала мама мне.
– Ан нет! Так не пойдёт! Если ты малявка, хоть шаг сделаешь – пойдёшь следом за папашей! Поняла?! – пригрозил незнакомец.
Мама что-то нашарила, и сильно ударила незнакомца. Тот закричал и проткнул маму насквозь коротким мечом. Он снял её с оружия и кинул к нам с папой.
– Это был печальный для вас урок! Ненавижу, когда мне мешают! За это вы поплатились своими жизнями! – смеялся он. – Я вас предупреждал и не один раз! Но вы меня не вняли моим предупреждениям! А ты малая! – незнакомец посмотрел на меня своими яростными, как огонь глазами. – Я оставлю тебя в живых, дабы жила ты в страхе! Смерть твоих родителей будет тебе уроком!
Он ушёл, оставив после себя пустыню. Дом разрушился, и огонь почти погас. Мама подползла к отцу и обняла его. Она поцеловала отца. Её глаза заполнили слёзы. Она не верила, что её мужа больше нет, а я не верила, что у меня отца больше нет. Спустя некоторое время, я поняла, что и матери я вот-вот лишусь… и что самое отвратительное – я ничем помочь не могу. Я расплакалась, кинувшись к матери. Она улыбнулась, обнимая
меня.– Олечка, доченька моя! Береги себя…
Мама откашлялась, с трудом вдыхая воздух.
– Мама! Мама, не уходи! – прижалась я к ней. Слёзы катились по щекам.
– Ни я, ни отец не покинем тебя Олечка. Мы всегда будем рядом. Вот здесь, – мама прикоснулась окровавленной рукой к моей груди, где находилось сердце. – Мы всегда будем рядом.
Мне казалось, что если я её буду крепко держать, то она не уйдёт. Даже в пятилетнем возрасте, я понимала, куда мама уйдёт. Почему? За что?..
– Прощай доченька. Я так счастлива, что ты жива и здорова. Ты у меня умничка.
Мама обняла папу, произнеся:
– Вова, с нашей девочкой всё в порядке, – мама провела своей ладонью по волосам отца. На миг мне показалось, что отец улыбнулся. – Я… я иду к тебе…
Мама уложила свою голову отцу на грудь, и её глаза закрылись… навсегда…
– Нет! Мама! – теперь я теребила матушку. – Не уходи! Не бросай меня!..
– НЕТ!!! – прокричала я, подрываясь с места. – Нет, мама, не уходи!..
Сон как рукой сняло. Глаза были заполнены слёзами, горло саднило.
– Что такое? Кто напал?! – в унисон крикнули Валенс с Вентиным.
Они осмотрелись и, поняв, что никого нет, посмотрели на меня.
– Что с тобой Оль? – присела около меня Азаэль.
– П-просто с-страшный сон.
Голос мой дрожал. Сон был слишком реален. Ночь хоть и близилась к завершению, но народ ещё хотел поспать. Я уже не спала. Сидя около костра, я старалась чем-нибудь себя занять. Ночь была не так холодна, но меня знобило. Эти глаза!.. Этот убийца не пожалел мою мать! Он забрал их у меня!..
* * *
Под утро я пришла в себя. Солнечные лучи ласкали кожу лица. Я вдохнула полную грудь воздуха.
– Оль? Всё хорошо? – обняв меня за плечи, спросил Валенс.
– Да. Мне лучше, – кивнула я.
Димириэль решил пошутить над членистоногим. Утро началось, а он ещё не напакостил моему домашнему животному. Не порядок! Эльф завернул паучка в мою кофту и оставил так. А вот когда Шимус проснулся… скажу лишь то, что эльфа ещё долго трясло.
– А то! Ишь моду взял надо мной издеваться! – назидательно сообщил членистоногий.
Мы собрались в дорогу. Авраам ждал нас у реки. Азаэль пыталась успокоить Димириэля. Тот рассказывал, что думает о моём домашнем животном.
– Димириэль, вот ты сам подумай: паучок у нас нервный, посторонних не терпит, – пожала я плечами.
Эльф промолчал, но я чувствовала, как он на меня смотрит. И взгляд у него отнюдь не доброжелательный. А кому сейчас легко? Вот и мне трудно! Нужно же защищать паучка!
– А кто ночью-то кричал, как резанный? – зевая, спросила принцесса Лейла.
– Да вот, приходили грабители. А как Шимуса увидели, так крики раздавались, – пожал плечами Рэне.
Ясное дело, что это полная бредятина! Однако никто не возражал. У меня невольно разыгралось воображение, я представила: спит Димириэль и тут к нему подходит толстенький паучок и человеческим голосом будит. А эльф ещё и отзывается! Как только мне всё это представилось, я засмеялась во весь голос. Народ на меня ещё долго косяка давил.