Дверь в декабрь

— Хватит чесать языком. Сукин ты сын.

— Что?

— Я знаю, что они намеревались убить Эрла и Лауру…

— Что ты несешь…

— …и увезти Мелани…

— Ты пьян, Холдейн?

— …а потом вернуться и доложить, что к их прибытию Эрла и Лауру уже убили.

— И как я должен понимать твое заявление?

— Твое недоумение звучит очень даже искренне.

— Это очень серьезное обвинение, Холдейн.

— Здорово ты владеешь голосом, Росс.

— Мы говорим о наших коллегах. Они…

— Кому ты нас продал, Росс?

— Холдейн, советую тебе…

— И что ты получил, продав нас? Вот в чем главный вопрос. Послушай, послушай, помолчи секунду, дай мне выстроить версию, хорошо? Ты не стал бы продавать нас за деньги. Ты не стал бы рисковать карьерой ради денег. Разве что тебе пообещали бы пару миллионов, но за такую работу столько не дают. Двадцать пять тысяч максимум. А скорее, пятнадцать. Это больше похоже на правду. И я могу поверить, что Уэкслерш и Мануэльо сделали бы это за такие деньги, может, и за меньшие, но уверен, что без твоего разрешения, без гарантий твоей защиты убивать Лауру и Эрла они бы не стали. То есть они получали деньги, а ты — что-то еще. И что это могло быть, Росс? Ты продал нас за власть, за действительно серьезное повышение по службе, за обещанный тебе пост начальника полиции. А может, и кресло мэра. Тот, кто тебя купил, контролирует политические процессы. Я попал в десятку, Росс? Ты продал Лауру и Мелани Маккэффри в обмен на такого рода гарантии?

Мондейл молчал.

— Продал, Росс?

— Такое ощущение, что ты не просто напился, Дэн, но еще и заторчал. Обходишься травкой или уже сел на иглу?

— Продал, Росс?

— Где ты, Холдейн?

Вопрос Дэн проигнорировал.

— Мануэльо и Уэкслерш сейчас находятся в той самой квартире в Уэствуде, связанные, с кляпом во рту, один на полу, второй в ванной. Я бы спустил их обоих в канализацию, если бы они могли пролезть в сливное отверстие.

— У тебя и впрямь наркотический бред.

— Остынь, Росс. Из «Паладина» уже послали туда двух парней, чтобы они посидели с твоими мальчиками, а я позвонил одному репортеру из «Таймс», а другому из «Джорнэл». Позвонил в полицейский участок, не твой, а местный, представился, объяснил, что предпринималась попытка убийства, и они уже выслали патрульные машины. Так что будет тот еще цирк.

Мондейл заговорил после долгой паузы:

— Миссис Маккэффри собирается дать показания, обвинив Уэкслерша и Мануэльо в покушении на убийство?

— Начинаешь волноваться, Росс?

— Они — мои детективы. Я несу за них ответственность. Если они сделали то, о чем ты говоришь, я хочу, чтобы их должным образом обвинили в содеянном и приговорили к заслуженному наказанию. Гнилые яблоки в корзине к добру не приводят. Я не верю в защиту чести мундира. От этого один только вред.

— Что с тобой, Росс? Ты думаешь, я записываю наш разговор? Ты думаешь, кто-то нас прослушивает? Так вот, никто не прослушивает, магнитофона нет, так что прекращай этот фарс.

— Я не понимаю твоего отношения, Дэн.

— Никто не понимает.

— Не знаю, с чего ты решил, что я замешан в этой истории. — Актером он был отвратительным. Неискренность выпирала, словно пришепетывание или заикание. — И ты не ответил на мой вопрос. Миссис Маккэффри собирается дать показания, обвинив Уэкслерша и Мануэльо в покушении на убийство, или не собирается?

— Не сегодня. Я увез оттуда Лауру и Мелани, и какое-то время они побудут со мной, спрятанные в надежном месте. Я знаю, ты разочарован. Они бы стали легкой добычей для снайпера, если б остались на виду, не так ли? Но я никому не скажу, где они. Я не допущу их встречи с копами любого участка, не позволю им дать показания или прийти на опознание Уэкслерша и Мануэльо. Я больше никому не доверяю.

— Странные ты ведешь речи, Дэн.

— Да уж, такой вот я недоверчивый.

— Послушай, ты не можешь брать на себя персональную ответственность за жизнь Маккэффри.

— Однако беру.

— Если им нужна охрана, мы должны обеспечить ее силами нашего участка. Об этом я и думал, посылая Уэкслерша и Мануэльо. Одному тебе не справиться. Господи, эти люди — не твои близкие родственники, ты же знаешь. Ты не можешь вести себя так, будто у тебя есть законное право на обеспечение их безопасности.

— Если они захотят, чтобы я их охранял, я с этим справлюсь. Они — не мои родственники, ты прав, но тем не менее… У меня есть в этом личный интерес.

— О чем ты говоришь?

— Ты сам сказал об этом, в «Пентаграмме». Для меня это не обычное расследование. Вот почему я так вцепился в него. Я увлекся Лаурой. Я жалею девочку. Мне они ближе, чем другие жертвы преступников, так что поимей это в виду, Росс.

— Это более чем достаточная причина для того, чтобы отстранить тебя от расследования. Ты более не можешь объективно оценивать ситуацию.

— Пошел на хер.

— Этим и объясняется твоя враждебность, истеричность, все эти паранойяльные версии заговоров.

— Это не паранойя. Заговор есть, и ты это знаешь.

— Я все понял. Ты обезумел.

— Я просто предупреждаю тебя, Росс, дай задний ход. Только для этого я тебе и звоню. Ради трех слов: дай задний ход. — Мондейл молчал. — Эта женщина и этот ребенок мне очень дороги.

Мондейл тяжело дышал в трубку, но никаких обещаний не давал.

— Клянусь богом, я уничтожу любого, кто попытается причинить им вред. Любого.

Молчание.

— Тебе, возможно, удастся убедить Уэкслерша и Мануэльо держать язык за зубами. Я не удивлюсь, если ты найдешь способ снять с них все обвинения и закрыть дело. Но, если ты будешь и дальше преследовать Маккэффри, я порву тебе глотку. Клянусь в этом, Росс.

Наконец Мондейл заговорил, но о другом, словно и не слышал предупреждения Дэна:

— Если ты не разрешишь миссис Маккэффри дать показания, тогда Уэкслерша и Мануэльо не арестуют.

— Арестуют. Показания сможет дать Эрл Бентон. Уэкслерш избил его пистолетом. Эрл в больнице, его сейчас штопают.

— В какой больнице?

— Росс, надо быть серьезнее.

И наконец в раздражении Росс показал свои истинные чувства. Дамбу еще не прорвало, но в ней появилась нитевидная трещина.

— Мерзавец. Меня от тебя тошнит. От тебя и твоих угроз. Тошнит от того, что ты висишь надо мной, как чертов меч.

— Это хорошо. Выговорись, Росс. Излей душу.

Но Мондейл снова замолчал.

— Короче, если Эрла выпишут из больницы, он сразу поедет на квартиру, чтобы поговорить с копами, которые приехали по моему вызову, дать им показания и проследить, чтобы Уэкслерша и Мануэльо арестовали по обвинениям в нападении, нанесении телесных повреждений и покушении на убийство.