Двое против Кощея

Вдруг она услышала шаги позади себя и резко обернулась. По тропинке к ним спешила какая-то горбатая старушенция в лохмотьях и с метлой наперевес.

– А ну, встать к лесу задом, ко мне передом! – приказала она избушке.

Та тотчас послушалась, остановилась и встала как солдат по стойке «смирно». Мечислав, чуть покачиваясь после интенсивного мотания, отпустил, наконец, ручку и спрыгнул на землю.

– Ну, и? – грозно спросила бабка, уткнув руки в бока, – Хошь, чтоб она тебе шею сломала? Она могёт!

– Я тебя знаю! – вдруг сверкнул глазами Мечислав, – Это ты подсказала мне где погреб старосты, а потом исчезла.

– Ну, ну! Тише ты. А то ишо услышит кто, – и, отварив дверь, баба Яга пригласила

гостей внутрь.

Там, как и предполагалось, все заросло пылью и паутиной. На окне сидел черный кот и зыркал на гостей своими желтыми глазами. Бабка нежно потрепала его за ушком. Половину домика занимала огромная печь. Мечислав подозрительно посмотрел на нее.

– Зачем тебе такая большая печка?

– Зачем, зачем… Пироги люблю, – проворчала старуха, – положено так.

Рядом с грязным столом стояла не менее грязная скамейка. Сияна, несмотря на приглашение бабки, не решалась сесть на нее и все оглядывала по сторонам.

– Что ты ищешь, девица красная? – не удержалась и спросила Яга.

– Тряпочку какую-нибудь, – нерешительно отозвалась девушка.

– Тряпочку, – презрительно фыркнула бабка и оторвала один из многочисленных лоскутков от своего одеяния, – такая подойдет?

Сияна, поняв, что назад пути нет, храбро взяла протянутую ей тряпочку, окунула ее в кадку с водой и принялась протирать пыль. Вначале со стола, потом с лавки.

Яга уткнула руки в бока и с интересом следила за ее действиями.

– А, может быть, так лучше будет? – наконец, сказала бабка и щелкнула своими костлявыми пальцами.

В доме тут же все ожило. Три метлы выскочили из своих углов и принялись, танцуя, убираться. С полки соскочила балалайка и заиграла им плясовую. Тряпочка Сияны тоже обрела самостоятельность и принялась сама прыгать в кадку с водой, а потом стирать ото всюду пыль. У гостей глаза на лоб полезли. Они только и успевали уворачиваться от летящей посуды и мелкой утвари, которой заблагорассудилось запрыгивать в воду.

Баба Яга получала колоссальное удовольствие от устроенного ей самой представления. Она, подбоченивавшись, пританцовывала, потом не выдержала и обратилась к Сияне:

– Знамо мне, что ты девица танцевать мастерица, может покажешь пару движений?

Сияна только что увернулась от летящего кувшина и, смахнув пот со лба, ответила:

– Я бы не прочь, бабушка, только пока занята.

– А…

Яга щелкнула пальцами и домашняя утварь, наконец, угомонилась. Но тут колдунье вступило в поясницу и она, кряхтя, уселась за стол.

– Эй, пироги, выскакивайте из печи, угощайте гостей собою. Да, молоко, в крынке появись! Вам какое – парное или похолоднее любите? – обратилась она уже к Мечиславу и Сияне.

– Парное, – хором ответила парочка и улыбнулась такому единодушию.

– Хорошо, парное.

Пироги повыскакивали из печи, а в кувшинах появилось теплое молоко.

Когда, наконец, стол был накрыт, Яга, причмокивая от удовольствия, поинтересовалась:

– Ну, так что же, гости дорогие. Что привело вас в наши хоромы?

– Да царь наш уж больно лют. Решил нас казнить, пришлось отправиться в странствие, – ответил Мечислав.

– Да, батюшки, ты мои, – всплеснула руками бабушка, – это чем же вы ихнему величеству не угодили?

– Я – тем, что меч Кощеев в руках держал, а он исчез сам собою, да про то, что Змей Горыныч существует, говорил.

– Ну, это обвинение старо как мир – колдовство и честность, – понимающе кивнула Яга, – а ты, девица?

Сияна молчала, покраснев и потупив взор.

– А… Кажется, я догадываюсь. Небось прыткая уж больно оказалась и царственной особе в его правах отказала.

– Какие-то права эти несправедливые, – пробурчала Сияна

– А ты как хотела? – мудрым голосом изрекла колдунья, – Почему люди любят власть? Да чтоб иметь все, что им заблагорассудится. Не бери в голову, девка, убежала и молодец. Так может, чем я вам помочь могу?

– Может и можешь, – заговорщически наклонился к ней Мечислав, – если расскажешь, как Кощея и Змея извести.

Баба Яга скорчила физиономию, означающую «может быть, и могу, только сложно все это». Эта гримаса пребывала на ее лице довольно долго, пока, наконец, парень не выдержал и спросил:

– Ну, так что?

– Змей – не очень большая проблема. Точнее, он, конечно, просто огромная проблема, только не срочная. Просыпается раз в сто лет. И он только что уснул, вроде, опять. А вот с Кощеем посложнее. Есть, конечно, смерть и у него, но спрятана она так, что не найти никому. Даже я не знаю где она. Кстати, боюсь, даже он сам не знает. Кощеюшка как-то поделился со мною, что так свою смерть замаскировал, что никто не знает, как ее найти. Он сравнил это с тем… М-м… Дословно. «Смерть-то в игле, но найти ту иглу никому не под силу. Игла как в стоге сена, а сено во Вселенной, может быть в совершенно любом месте. Я использовал самое мощное колдовство, какое только мне доступно. Так что обнаружение невозможно!»

– Вот так так, – озадачено протянул Мечислав.

– Единственно, есть у меня подозрение, что он обратился к Морскому царю – и стог сена – это в метафорическом смысле. Он мог, например, эту иголку в море со скалы скинуть. Так что дам вам клубочек, который приведет вас к Царской скале, куда иногда морской царь захаживает. Может, он вам поможет, а может и нет. Тут не угадаешь.

– А может, ты нам подскажешь, как этого самого Морского царя задобрить?

– Ну, он, как и все любит чтобы его развлекали. Акулы и крабы ему надоели. Придумайте что-нибудь.

– Ну, спасибо, бабушка. Накормила, напоила, да еще и клубочек обещала. Как теперь с тобой расплачиваться? – вздохнул Мечислав.

Но так махнула рукой.

– Время все покажет. Не надо мне ничего сейчас, а что потом будет, никому неведомо.

– Так уж и не ведомо, – вдруг очнулась Сияна, – а как же предсказания?

Яга поморщилась:

– Этого бы я вам не советовала. Была у меня одна знакомая колдунья-предсказательница. Плохо кончила. Ведь конец у всех печальный, ну, один царь и не выдержал. Сжег ее на костре за колдовство. Идите, касатики.