Двое

В нём вдруг всплыло новое знание. Запустив руку под сиденье, Андр обнаружил там кобуру с автоматическим огнестрелом. Бегло осмотрев и примерив оружие на ладонь, он пристегнул кобуру к поясу. Итак, нам доверят и пострелять. Интересно, в кого?

Затрещали кусты. Это вовсе не походило на бесшумное скольжение Ингра, и однако же первым из зарослей выскочил он. Махнув рукой Андру, он со всех ног бросился к вертолёту. А на поляну уже с торжествующим улюлюканьем вываливались монахи.

Андр приподнял и повёл вертолёт над самой травой навстречу напарнику, свободной рукой щедро всаживая пули в руки и плечи монахов – похоже, больших любителей метать ножи в спины беглецов. Ингр прыгнул в кабину, и машина взмыла вверх. Перегнувшись через подлокотник, Ингр направил расширенный конец «фонаря» вниз, и поляна озарилась бледной вспышкой. Несколько монахов беззвучно повалились, остальные поспешно отступили под кроны деревьев.

– Тёплые проводы! – заметил Андр, продолжая набирать высоту. – Куда теперь?

Ингр молча повернул машину, устанавливая новое направление, вяло махнул рукой: гони, мол. Укрепил своё странное оружие на прежнее место и снова заснул, удивляя даже Андра полным равнодушием к только что завершившемуся приключению и к своему спасению – вовсе не гарантированному.

Вертолёт продолжал полным ходом удаляться от Столицы и, судя по всему, лететь так ему предстояло ещё долго, может быть – до самой границы. Странно было думать, что за несколько часов Андр может сейчас проделать – в обратном направлении – тот путь, на который у него ушли месяцы. И особенно тревожило ощущение, будто где-то там, в Столице, остался Андрей. Почему же всё-таки он не откликается? Что могло с ним стрястись?

x x x

Стоило Андрею уснуть, как словно бешеный смерч подхватил, закружил его и швырнул в знакомую круглую комнату, к ногам её хозяйки.

– С прибытием! – насмешливо приветствовала она гостя. – Как прошла ночь?

Что за шутки? – растерянно подумал Андрей, торопливо вытряхивая из глаз остатки несостоявшегося сна. Я ведь не собирался сюда сегодня, я не готов!.. Как она меня нашла?

Девушка засмеялась:

– Не бойся, сейчас я не в настроении упражняться с «кнутом». Твоя очередь меня развлекать.

– Одолжи мне свой «кнут», – угрюмо отозвался Андрей, – и за этим дело не станет.

Он с беспокойством ощущал, как поднимается в нём тупое тёмное раздражение, подавить которое он не мог, как ни старался, – слишком свежо было воспоминание. Вон! – подумал он. – Немедленно вон отсюда! Пока не озверел.

Поднявшись с пола, Андрей пошёл вдоль стены, ощупывая её ладонями и не обращая больше внимания на хозяйку. Она наблюдала за ним с холодным интересом, не шевелясь, только кресло плавно поворачивалось, следуя за его кружением.

– Меня зовут Дейна, – заговорила вдруг она.

– Мои поздравления! – буркнул Андрей, прикидывая, сможет ли сейчас соорудить защитную капсулу. Но уверенности не чувствовал: запас энергии всё ещё был на нуле.

– Хочешь сбежать? – спросила Дейна. – Но ведь ты искал меня.

– Я? – изумился Андрей. – Тебя? На кой?

– Меня или чего-нибудь в этом роде. А теперь струсил?

– Ещё бы – до икоты!

– Ты – ничтожество, слизь, мокрица, – спокойно сказала она. – Я поняла это с первой секунды.

Сжав кулаки, Андрей шагнул к ней, но ткнулся в невидимую преграду.

– Удивила! – сказал он с пренебрежением. – Придумай что-нибудь поновей!

Неторопливо спустив ноги на пол, девушка сошла со своего пушистого пьедестала, приблизилась вплотную.

– Ладно, – сказала она негромко. – Сейчас удивишься.

Её упругие мышцы сработали с внезапностью капкана. Глаз с трудом поймал движение длинной ноги, но рефлексы, въевшиеся в Андрея за сотни тренировочных часов, откликнулись мгновенно, и жёстким взмахом предплечья он блокировал удар. Ногу девушки отбросило в сторону, Дейна с трудом удержала равновесие.

– Попробуй ещё, – предложил Андрей. – Но теперь я начну ломать кости.

Непонятно улыбнувшись, она нагнулась, растирая ушибленную голень, и миролюбиво сообщила:

– Ты искал дверь? Она у тебя за спиной.

Дейна не лгала: повернувшись, Андрей увидел перед собой широкий проём, обрывавшийся в темноту. Но тут же насторожённым слухом уловил за спиной лёгкий звон браслетов, рывком крутнулся, на миг упредив удар и успев направить локоть в живот летящего на него тела. Он почувствовал, как локоть глубоко вмял упругую плоть, но столкновение шатнуло его к провалу, отчаянно выброшенные в стороны руки не встретили опоры, и Андрей полетел вниз, в пустоту.

Падал он недолго и приземлился удачно, спружинив конечностями. Но в следующий миг рухнувшая на плечи тяжесть ткнула его головой в камень, из глаз посыпались искры, и на секунду Андрей потерял сознание.

Очнувшись, он приподнял голову и увидел Дейну. Девушка лежала рядом, неловко разбросав руки, – так близко, что он почти касался лицом её загорелого гладкого бедра. Импульсивно он напружинил мышцы и прыгнул, подмяв под себя безвольное тело и сомкнув пальцы на высокой шее. Теперь всё, подумал он злорадно, теперь никакой «кнут» не спасёт! Достаточно сжать пальцы – медленно, сладостно – и он сломает эти хрупкие позвонки…

Замычав, Андрей с усилием разжал пальцы и наотмашь хлестнул себя по щеке, приводя в чувство! Кто я такой, чтобы губить красоту? Кто вообще имеет на это право? Это красота зла, но лучше уж сойти с ума, чем превратить это прелестное исчадие ада в кусок мёртвой плоти.

Андрей отодвинулся и недоверчиво огляделся, привлечённый мерным шумом набегавшей на берег волны.

Они лежали на вершине невысокой плоской скалы, выступавшей из дна мелкого озера, которое со всех сторон стискивали отвесные каменные стены. Над головой чернело небо, усыпанное блёстками звёзд. Свежий ночной ветер, непонятно как прорвавшийся сквозь сплошные скалы, холодил мокрое от брызг тело. А из длинной горизонтальной щели в ближней стене раз за разом с гулом вырывалась прозрачная масса воды, с двух сторон огибала приютивший людей утёс, скользила, вскипая на валунах и вороша гальку по мелководью, и исчезала – наверное, в укрытых под камнями стоках. И это дикое, неприручённое место освещалось зияющим прямо в звёздном куполе прямоугольником дверного проёма, из которого они так лихо низверглись.

Бутафория! – со злостью понял Андрей. Ну конечно! Откуда взяться здесь настоящей волне, настоящему морю? Наполняют полость водой, затем выталкивают воду поршнем – вот и волна. Но иллюзия полная. И свод выписан классно. Где, интересно, включается луна? А солнце?.. Что ж, каждый устраивается, как может. Мне-то что за дело? Мне надо действовать – и побыстрее, пока Дейна не очнулась. Это будет жестокая шутка, но здесь, видимо, других не понимают…

Рывком поднявшись на ноги, Андрей спрыгнул в воду, едва доходившую ему до колен, и побежал за катившей к берегу волной. Там, сразу за клочком песчаного пляжа, темнел в стене вход в пещеру, где можно было надеяться отыскать пульт управления этим великолепным самообманом.

x x x

Он долго разъезжал, без труда пронизывая границы, неуловимый и многоликий. По крупицам собирал разнородную информацию, составляя для себя грандиозную, беспрецедентную модель человеческого общества. Попутно Он разбрасывал повсюду зёрна своего будущего могущества, преуспев в роли неотразимого совратителя, не оставляя без внимания ни один пригодный для засевания клочок почвы.

Результатом Его многолетнего вояжа стали предельное постижение расстановки сил в мире и многочисленное потомство, неудержимо поднимавшееся по свету, будто проросшие зубы дракона, – напористое, бесцеремонное, решительное, с железной уверенностью в себе и своём образе жизни, наделённое Его энергией и целеустремлённостью, жадностью к жизни и способностью к адаптации. Когда Его дети полностью созревали, когда в них возникала и выходила на первый план страсть к сытой и безопасной жизни – только тогда Он давал им знать о себе и о своей безграничной власти над их судьбами. Ибо в каждого из них была встроена «железа смерти», которую они, в отличие от истинных, первородных Многоруков, не могли из себя исторгнуть – об этом Он позаботился особо, помня роковые для Создателей последствия их ошибки. И, не покушаясь на благополучие своих отпрысков, Он стал направлять их движение в этом сложном мире, организовывать их карьеру, сообразуясь с запасом их сил и возможностей, которые Он знал лучше их, со знанием обстановки, необходимые коррекции к которой поставляли они же, но в первую очередь – со своей потребностью в свежей и полной информации из жизненно важных для Него сфер науки, производства, политики. Сеть, наброшенная Им на мир, была слишком тонка, чтобы ею можно было задушить, но сведения, имевшие хоть какую-то ценность, немедленно передавались по невидимым телепатическим нитям Ему, словно пауку в засаде.