Двое

— Доброе утро. — Разрушать утреннюю идиллию не хочется, поэтому я произношу эти слова шепотом и попутно разглядываю его спину. Она сплошь покрыта мышцами, под шеей вытатуирована надпись на латинском, которую я, как не пытаюсь, не могу расшифровать. Если можно было бы незаметно сфотографировать — я бы это сделала, а потом поискала перевод в интернете.

— Доброе, — хрипло произносит Булат. Не оборачиваясь, встает и идет к двери ванной. Он абсолютно голый, и я не могу перестать его разглядывать. Оксана говорила, что всегда смотрит парням на пятую точку. От задницы Булата она бы с ума сошла. 

— Ты в душ? Сделать тебе кофе?

— Да, сделай, — летит в закрывающуюся дверь.

Сейчас его необщительность и отстраненность меня совсем не обижают. Мне кажется, этой ночью между нами что-то изменилось. Я не могу дать этому названия, но так я чувствую. Булат словно подпустил меня ближе. И пусть мне не с чем сравнить, я уверена, что этой ночью у нас с ним был потрясающий секс. Не только для меня, но и для него.

Я заправляю кровать и перемещаюсь в дальнюю душевую, где умываюсь и чищу зубы. Причесавшись, смотрю на себя в зеркало. Выгляжу… хорошо. Глаза ярко блестят, на щеках румянец, а то, что губы слегка распухли от сна — сейчас мне это даже на руку.

На кухне мне приходится прибираться: на столе стоят три бокала с недопитым алкоголем и пепельница с истлевшим окурком. Для чего Булату эта вредная привычка? Он не похож на человека, у которого не хватает силы воли от нее избавиться. 

Я загружаю грязную посуду в мойку, протираю столовые поверхности и открываю окно. Сигаретами на удивление не пахнет, но проветрить все равно не помешает.

Булат появляется на кухне, когда кофе уже стоит на столе, а я готовлю омлет. Интересно, в ресторанах такое подают ? Может быть, хотя бы его он съест.

— Как тебе спалось? — с улыбкой смотрю, как он садится на стул и тянется к чашке. — Будешь завтракать?

Кажется, вчера он выпил больше, чем я предполагала — выглядит немного хмурым и глаза у него покрасневшие. Я тоже начинаю хмуриться. А вдруг он не помнит о нашем поцелуе и вообще о сексе? Это будет неприятно.

— Не буду. В холодильнике осталась минералка? 

Я облегченно выдыхаю. Если он помнит это, то наш секс точно не забыл.

Я ставлю перед ним стакан и запотевшую бутылку. Собираюсь ее открыть, но Булат перехватывает мое запястье и отводит в сторону. Дескать, я сам. 

— Как покер? — повторяю свой ночной вопрос.

— Я вчера тебе ответил. Нормально.

Я отворачиваюсь, чтобы снять с плиты сковороду и заодно спрятать улыбку. Конечно, он все помнит.

— Точно не будешь? — демонстрирую ему содержимое. — Омлет должен быть вкусным.

Ответа не следует, и я решаю не настаивать. Когда-нибудь он все равно попробует мою еду.

Я опускаюсь за стол и притягиваю к себе молочник. Я наконец поняла, как мне нравится пить вареный кофе. Без сахара, но с молоком. 

— Расскажешь мне, чем ты занимаешься? Можно не подробно, а вкратце. А то немного странно, что я совсем ничего о тебе не знаю.

Булат едва заметно поводит плечами.

— Много чем. Есть автосалон и сеть отелей.

— Автосалон? — ухватываюсь за возможность поддержать разговор. — И какие машины ты продаешь? 

— Разные. В основном, немцев.

— Как ты все успел? Я имею в виду, что ты еще молодой... У тебя ведь был тату-салон? Это когда ты учился в университете?

— Я не учился в университете.

Моя рука замирает с чашкой у рта. В моем представлении все успешные люди получили высшее образование. А Булат… он ведь умный, многого добился и грамотно излагает свои мысли, без мата и косноязычия. А мама всегда пугала меня, что если я никуда не поступлю, то закончу жизнь едва ли не бомжом.

— Выходит, ценность высшего образования преувеличена? 

Булат отставляет пустую чашку и устремляет на меня тяжелый взгляд.

— Не ищи оправдание своему безделью. У меня нет диплома, потому что возможности учиться не было. 

— Я вообще-то учусь, — бормочу я, опуская глаза в стол. Отчего-то становится стыдно.

— Училась кое-как, когда жила в Череповце. Или ты собираешься вернуться туда к началу учебного года?

Я поднимаю голову в изумлении. Откуда он знает?

— Не думала же ты, что я не захочу узнать о той, кто живет в моей квартире, — как и обычно, Булат угадывает мои мысли. — Скажу это тебе лишь раз, поэтому рекомендую прислушаться: не трать все деньги на шмотки. Инвестируй в себя. Возможно, когда-нибудь тебе надоест быть телом, продающим себя за деньги, и захочется стать личностью. Пока ты ничего из себя не представляешь, люди будут к тебе относиться как к пустому месту.

Его слова хлещут сильнее пощечин, которые давала мне мать. Я знаю, что он прав и, пожалуй, скажи мне это кто-то другой, я бы спокойно проглотила. В конце концов, спать с мужчиной за деньги — это был мой осознанный выбор. Но почему-то когда это озвучивает Булат, все внутри переворачивается.

Я гипнотизирую его чашку глазами, подхватив ее, встаю, чтобы налить еще кофе. Я успела запомнить, что Булат редко ограничивается одной порцией. 

— И ты тоже относишься ко мне как к пустому месту? — обернувшись, впиваюсь в него глазами.

Лицо Булата остается беспристрастным.

— Ты продала мне себя как вещь, Таисия. Не стоит об этом забывать.

******

— Ты не думаешь, что пора бы мне узнать твой номер телефона? — Я смотрю как Булат надевает ботинки, которые я заблаговременно отнесла в прихожую. — Михаил каждый раз испариной покрывается, когда я прошу его тебе позвонить. Чем ты вообще их всех так напугал?

Булат смотрит на меня оценивающе, словно я прохожу какой-то экзамен. Мне снова становится неуютно, а потому я шутливо закатываю глаза.

— Обещаю не доставать тебя смешными картинками и смсками. Беспокоить буду только по делу.

Когда дверь за ним захлопывается, на моем лице сияет победная улыбка. Сегодня восьмой день, который я провожу в этой квартире, а это уже вторая неделя по счету, а еще я и Булат, наконец, обменялись телефонами.

16

— Что скажете насчет этого? — я трясу перед лицом консультанта экстравагантным комплектом, состоящим из прозрачного бюстгальтера, пояса и невесомых трусиков.