Дворянство. Том II

Это нужно сделать. Он убийца. Либо я это сделаю, либо он ещё убьёт невинных.

* * *

До летнего домика на отшибе села прошли без особых проблем. Не останавливались, людей особо и не видели, но и старались не попадаться на глаза любопытствующим. Так что по основной дороге не пошли, а пошли обходами, через рощу и кустарники.

Летний дом семьи Вадима выглядел мёртвым. Не было дыма, такого привычного из небольшой баньки. Кусты с ягодами, нетронутые человеческой рукой. А на скромных автомобильных воротах ржавел большой амбарный замок.

Через двухметровый забор попросту перепрыгнул, держа под мышкой кота. Его же в первую очередь и пустил перед собой вынюхивать обстановку.

Но Кактусу хватило лишь поводить «жалом» по воздуху, чтобы определить дикого.

— Он здесь. Сто процентов. Я чувствую запах крови… — он прошёлся вдоль забора, принюхиваясь к невысокой траве. — Как животное какое-то…

Следом, головой указал на деревянную ограду, на которой отчётливо угадывались бурые пятна.

— Свежак, — прокомментировал кот, ещё и красноречиво посмотрев на меня.

С этим самым следом ко мне вернулось хладнокровие. Больше сомнений о правильности моих действий, не было.

Следы произошедшего встретились почти сразу. Стоило мне перешагнуть порог двухэтажного, неотапливаемого домишки, как в нос ударил трупный запах. Переступая чьё-то тело, лежащее на летней веранде, я убрал в сторону тряпьё, которым обычно отец Вадима занавешивал вход в дом, и чуть было… не выматерился.

За столом небольшой кухоньки сидело два тела. Уже, к сожалению, ушедшие в мир иной. Рваные раны, мухи, белые, глаза и агония боли, застывшая в мимике бабушки Вадима и его отца.

Кактус тут же вынырнул из-под ног, усмехнулся и двинулся в сторону коридора, где была ещё одна комната и лестница, которая вела на второй этаж. Где была только одна комната, но весьма большая. Гостевая.

— Внизу его нет, — доложил он через минуту. — Наверху рычание, словно он… завтракает. Ярослав?

Я слышал, что он говорит, но не реагировал. Замер, боясь сдвинуться с места, возле таких знакомых мне людей, которые участвовали в моей жизни. Моё тело словно одеревенело, как от навыка Лены. Я не то, что рукой дёрнуть, я вздохнуть опасался.

Удар когтистой лапой по ноге привёл меня в чувства.

— Их уже не вернёшь, — тихо пробормотал Кактус. — Соберись. Ведёшь себя как слабак!

— Я же их с детства знал… — прошептал я, стараясь увести взгляд от застывших, серых лиц. — Мы каждое лето проводили на этой даче… бабу…

— Хватит! — рявкнул Кактус, добавляя к словам удар лапой, который был ещё более чувствительным. — Ярослав, ты наёмник или пятиклассница, которая только что похоронила кота?

Он хихикнул от своего каламбура, но боевого настроя не менял.

— Надо это закончить. Надеюсь, теперь, ты понимаешь, что назад пути нет. Убьёшь и станет легче. Понял меня?

Я, словно по приказу, вытянулся, покачал головой, сбрасывая нахлынувшие воспоминания. И ровно в этот момент где-то над нами послышались шаги на скрипучей половице. А затем глухой удар, словно существо наверху что-то уронило.

Поднимался по лестнице резкими движениями, перескакивая две-три ступени, чтобы как можно скорее оказаться наверху.

Дверь, которая располагалась почти сразу после лестницы, отсутствовала от слова совсем. На её месте зиял проход из вырванной дверной рамки. Сама дверь лежала чуть поодаль от входа. Вся изодранная и раздробленная.

Видимо, папа и бабушка Вадима всё же прятались.

«Он тебе врал, — тут же заговорил в голове кот. — Они умерли не так давно. Если судить по ранам, он питался ими несколько дней, точнее, пробовал».

«Убью, гада».

«Правильный настрой. Это уже не твой друг, а дикий зверь. Только сам не подставься и помни, на меня надежды немного, — он замер в дверном проёме, принюхиваясь к воздуху в комнате. — Он здесь».

Я сделал два шага вперёд, и каждый мой шаг сопровождался скрипом досок, которыми был устлан пол. Шуршание где-то в дальнем конце комнаты тут же прекратилось. Следом послышалось какое-то странное жужжание, а ещё спустя мгновение в полумраке комнаты началось движение.

Я машинально хлопнул по стене справа от себя, где был выключатель, и свет тут же вспыхнул. Стало светлее… но ещё омерзительнее. Дикий только-только вышел из огромного, советского шкафа, заваленного тряпьём. Словно там была его ночлежка. Отмахиваясь лапой от чьих-то трусов, которые были на его голове, он оскалился…

Мерзость.

Вадим был на себя совсем непохож. Словно я и не пытался его вылечить несколько дней назад. Всё те же удлинённые руки со странными когтями вместо ногтей. Вытянутая челюсть и совершенно пустые на мыслительную деятельность, оранжевые глаза. На его черепушке не осталось и следа от волос, а на месте, где когда-то росла пышная шевелюра, красовались костяные наросты.

Торчащие в разные стороны жёлтые зубы даровали ему омерзительную улыбку. А что было самым… так скажем, удивительным, он разговаривал. Ещё мог разговаривать.

— Яр… гксхыв… — кряхтел он, делая длинный шаг вперёд. — Ты пришёл… спывав… спасти меня?

Первое правило бойцовского клуба… ой, как там говорил Виктор?

Вместо того чтобы ответить монстру, я сделал рывок вперёд, на ходу преобразовывая ногти. Удар чудовищной силы дикий принял как что-то должное. Почти что выстоял, хоть я и оставил глубокие борозды на его лице.

Окровавленная физиономия хмыкнула и тут же получила второй удар. Я не хотел давать ему и шанса. Ударил снизу, ровно в удлинённую челюсть, натыкаясь на какой-то нарост, скрытый от глаз.

Было больно, но терпимо — отступать было нельзя. Тут же ударил ногой в грудь в каком-то спартанском стиле, отчего дикий рухнул на спину с каким-то ужасающим треском деревянного пола.

— Убей его! — завопил кот, выскакивая где-то со стороны. — Не давай прийти в себя.

Я и без него понимал, что нужно делать. Но ни я, ни кот, не знали ещё кое-чего. Вадим был не один.

Со всей своей дури я обрушил пятку на грудную клетку монстра, чуть нагибаясь вперёд, чтобы начать новую серию ударов, как ситуация в корне изменилась.

Из шкафа в метре передо мной что-то зашевелилось, но среагировать я просто не успел. В момент, когда моя когтистая рука была над лицом дикого в замахе, чтобы снести этот оскал, в меня вылетело другое существо.

Меньше по размерам, чем Вадим, но… убийственно сильное.

Я, к сожалению, ничего не успел сделать, когда в моё плечо впились руки с острыми когтями, а затем и зубы. Боль была невыносимой и ни с чем не сравнимой — такого в жизни я никогда не испытывал и, разумеется, не хотел повторения произошедшего.