Двойная тайна от Миллиардера. После развода

– Дрожишь вся, – ругалась подруга. – Пешком что-ли шла?

– Нет, – тихо ответила. Неуверенно озираясь, я подмечала, что ничего за два года тут не изменилось. Разве что кусок старых обоев в углу теперь еще больше отклеивается. Единственное небольшое окно с пыльными стеклами. Две старых койки. Стол из массивного тяжелого дерева, лакированный, с обшарпанными углами и выцарапанными посланиями от предыдущих жильцов. Скромно, на грани студенческой бедности.

Ну здравствуй, старая жизнь. Ты меня не ждала? Не скучала? А вот я часто о тебе вспоминала.

– Чай будешь? – Прилетело мне в спину. – Ну что я спрашиваю. Конечно, будешь. Вон как продрогла.

Даже запах в этой комнате был до боли знакомым.

Я несмело прошла к своей койке, пружина подо мной приветливо скрипнула, будто узнала хозяйку и была рада.

– Держи, – Машка всучила мне в руки чашку горячего душистого чая. Я благодарно прикрыла глаза. Губы подрагивали. Я бы и хотела искренне улыбнуться заботливой девушке, но сил просто не было. Сделала первый глоток и фонтаном выплюнула содержимое обратно в чашку, попутно обрызгав себя.

– Маш, там что, спиртное?!

– Согреться поможет! Пей, давай! Я каплю всего добавила.

Я все же нацепила на лицо измученную улыбку, но чашку отставила обратно на стол.

Машка уселась на койку напротив, подтянула под себя ноги, и выжидательно уставилась на меня, жажда подробностей.

– Ну?

– Что ну, Маш? – я как сидела, так и упала на подушку. Хотелось закрыть глаза и ни о чем больше не думать. Вынуть из головы все горькие мысли.

– Что случилось?

– Ничего, просто решила навестить старую жизнь, – попробовала я отшутиться. Но от Машки просто так не отделаешься.

– Рассказывай, давай! – Скомандовала она. – От таких мужчин как твой Гросс просто так в старую жизнь не сбегают. Обидел тебя? Изменил?

Глаза вновь затянуло пеленой слез.

Неужели это так очевидно? Вон, даже Машка догадалась с первой попытки. Выходит, одна я, наивная, глупая, такого варианта даже не допускала в своей голове.

– Изменил, значит, – правильно интерпретировала девушка мое гробовое молчание. – Так я и знала, что этим закончится! – Сетовала сердито она. – А ты что, Варька? Неужели не могла своему мужику дать то, что ему нужно? Такими ведь не разбрасываются!

Мое лицо вытянулось в немом удивлении. Даже зрение четче стало.

– Маш, ты о чем?…

– Известно о чем! – Подруга смотрела на меня так, будто нерадивое дитя жизни учила. – Мужики гуляют, когда им в постели чего-то не достает. – Она обреченно махнула рукой. – Ай, знаю я тебя. Скромница такая. Наверное и в койке с ним себя так же вела. А жена должна быть проституткой в постели! На все готовой! В любое время дня и ночи!

Я даже привстала. Не ожидала от старой подруги подобного просвещения. Но подсознательно начала защищаться:

– Да все у нас было в порядке… – болезненно закусила губу.

– Когда в порядке, мужики налево не ходят.

Решительно тряхнув головой, я отвернулась. Не хочу обсуждать нашу с Германом сексуальную жизнь. Тем более, я не соврала. У нас все было в порядке! Более чем! Не было и дня за эти два года, когда я чувствовала себя рядом с мужем не желанной или не нужной. И отдавала в ответ всю себя…

– Ладно, – сжалилась Машка, вероятно поняв наконец, что мне сейчас точно не упреки и советы нужны. Пересела на край моей койки. Легонечко провела по плечу. – Плохо тебе? Бедная, как завтра на экзамен-то пойдешь в таком состоянии?…

Я болезненно сморщилась и зашипела.

– Экзамен. Я про него напрочь забыла!

Несмотря на форму моего обучения, основные экзамены я сдавала вместе со всеми. Учеба всегда легко мне давалась. И на экзаменах трудностей не возникало. Ну почти…

– Еще и у Муратовой… – с сочувствием выдала Машка.

Муратова. Грозная женщина, которая меня на дух не переносит. Ровно с тех пор, как я вышла за Германа. Уж не знаю, что в ней взыграло. Злость, или простая женская зависть. Остальные преподаватели души во мне чаяли с первого курса. Да и с Муратовой до свадьбы все было ровно, а вот потом…

– Эх, завалит она тебя, – продолжала переживать подруга.

– Не завалит, – процедила я, сцепив зубы. – Подавится!

– Варь… – Машка нащупала мою руку и сжала холодные пальцы. От ее жалости глаза вновь заслезились. – Ну не убивайся ты так. Помиритесь вы со своим миллиардером.

– Не помиримся, – сдавленно пискнула я. – Я не смогу такое простить.

– Уверена? Все решила уже?

Вместо ответа я уткнулась носом в подушку, душа на корню жалкие всхлипы.

– У него другая семья, Маш. И сын.

Машка молчала. Лица я не видела, но думаю подруга в шоке от таких новостей.

– Ну… Найдем тебе другого мужа, – попытаюсь она меня ободрить, – еще лучше.

– Смеешься?

– Сохраняю позитивный настрой. Тебе 23. А за плечами уже вон какой жизненный опыт. Разведешься и перебирай кандидатов сколько угодно душе. Ну чего ты? Жизнь еще не закончена, – она сжала плечо, игнорируя повисшее чувство неловкости. Люди часто ощущают себя по-дурацки, когда рядом кто-то так безутешен. – Это даже хорошо, что ты залететь не успела… Хорошо, Варь, – задумчиво бормотала подруга.

– Почему?… – хрипло просипела в ответ, и еще горше заплакала.

– Потому что тогда он бы тебе развода не дал. Или, еще хуже, ребенка бы отобрал.

Я вытерла следы, привстала, нахмурилась.

– Что ты говоришь такое? Герман совсем не такой человек…

Машка с горечью ухмыльнулась.

– Наивная ты душа, жизни не нюхала еще, Варь. Все они поначалу «не такие». А потом…

– Что потом?… – онемевшими от ужаса губами спросила.

Но подруга лишь махнула рукой.

– Забудь! Не бери в голову! Тебя судьба уберегла понести от такого. Наверное, поэтому у вас столько времени и не получалось. Видишь, все уже за нас где-то там решено! – Многозначительно ткнула в обшарпанный серый потолок Машка.

А я зябко поежилась. В глазах застыл немой ужас. Наверное зря я так и не научилась эмоции контролировать. Вон и Машка сейчас прищурилась с подозрением:

– А ты чего испугалась то так? Варь? Или ты… Беременна все-таки?…

8

Герман.

– Герман, Герман… – трещала Марина, торопливо распахнув дверь квартиры. Вцепилась мне в руку, с надеждой заглядывая в глаза. – Спасибо. Спасибо тебе, что приехал. Я не знаю, что делать. Не знаю. У него температура поднялась. Резко. Я даже понять ничего не успела. Скорую вызвала, но они уже час едут, а Леше все хуже и хуже.