Двойник дочери

– Я склонен согласиться с защитником, – объявил судья Алворд. – Не крайней мере, на данном этапе передвижения Гламис Барлоу не имеют никакого отношения к определению виновности или невиновности Картера Джилмана, если только, мистер Бергер, вы вначале не покажете, что в том же помещении в то время находилась Вера Мартель.

Гамильтон Бергер побагровел.

– Я считаю, что Суд пытается меня наказать, потому что я не согласился с вами, Ваша Честь, по вопросу целесообразности выступления Гламис Барлоу, как свидетельницы.

– Вы можете считать, что вам заблагорассудится, – резко отметил судья Алворд. – Я пытаюсь служить интересам правосудия. Какое-то время тому назад я обращал ваше внимание на то, что вы уже подготовили достаточно обоснованную версию против обвиняемого, по крайней мере, для предварительного слушания. Вы настояли на том, чтобы продолжить слушание и заложить основание для, как теперь представляется, попытки поймать в ловушку вторую потенциальную обвиняемую. Вы решили поставить ее в такое положение, когда под присягой ей приходится признаться в определенных вещах, предварительно не проконсультировавшись с адвокатом, не предупреждая ее о том, что вы намерены предъявить ей обвинение.

– Я вынужден подчиниться постановлению Высокого Суда, но перед тем, как это сделать, я попытаюсь заложить основание. Миссис Кирк, вы одна находились в той комнатке, о которой говорили?

– Нет, сэр. Вместе с моей дочерью Маделин.

– Сколько лет Маделин?

– Девятнадцать.

– То есть примерно столько же, сколько Гламис Барлоу?

– Моя дочь на год моложе.

– Насколько вам лично известно, миссис Кирк, Маделин и Гламис Барлоу дружат?

– Как соседки. Они не ходят вместе на встречи с молодыми людьми, они вращаются в разных кругах, но, как соседки, они в хороших отношениях.

– Они давно знакомы?

– Примерно два года.

– И Маделин находилась вместе с вами в той комнатке, где вы обычно завтракаете?

– Да.

– Где вы сидели?

– За столом, приставленным к окну, и смотрели в окно.

– Обе на южной стороне стола?

– Да. В общем-то, это не совсем стол. Что-то типа стойки, среднее между стойкой в баре и столом. Мы за ним едим. Окно открывается ни север и выходит в задний двор Джилманов.

– Ваша дочь смотрела в том же направлении, что и вы?

– Да, сэр. Она сидела рядом со мной.

– Вы обсуждали с дочерью что-нибудь необычное, увиденное тогда вами?

– У защиты есть возражения? – обратился судья Алворд к Мейсону.

– Нет, – покачал головой адвокат.

– Окружной прокурор, конечно, имеет право заложить основание для дальнейших показаний, но это зашло уже слишком далеко, – заметил судья Алворд. – Обвиняемый никак не связан разговорами, имевшими место между этой свидетельницей и ее дочерью.

– У защиты нет возражений, – встал со своего места Мейсон. Фактически, нас удовлетворяет такое положение вещей, потому что, раз окружной прокурор упомянул разговор между этой свидетельницей и ее дочерью, защита имеет право выяснить все, что имело место во время того разговора.

Судья Алворд улыбнулся и постановил:

– При таких обстоятельствах свидетельница может отвечать на вопрос.

– Минутку, минутку, – проворчал Гамильтон Бергер. – Я... я снимаю вопрос, Ваша Честь.

– Очень хорошо, – кивнул судья Алворд.

– Я обращаюсь к Высокому Суду с просьбой, с которой уже обращался ранее, – продолжал Гамильтон Бергер. – Я хочу, чтобы эта свидетельница пересказала, что она видела необычного утром тринадцатого, когда завтракала и смотрела в направлении мастерской обвиняемого.

– У меня то же самое возражение, – заявил Мейсон.

– Возражение принимается, – постановил судья Алворд.

Гамильтон Бергер не предпринимал попытки скрыть свое раздражение.

– Вы позволите мне проконсультироваться со своим помощником, Ваша Честь? – спросил окружной прокурор.

Гамильтон Бергер начал о чем-то шепотом совещаться с Эдуардом Диирингом.

У Дииринга, определенно, имелись вполне четкие идеи в отношении избранного подхода. Выслушав его, окружной прокурор кивнул в знак согласия.

– Я прошу эту свидетельницу временно покинуть место дачи показаний, объявил Гамильтон Бергер. – Я намерен заложить должное основание, чтобы вопрос, который я хочу ей задать, относился к делу.

– Прекрасно, – согласился судья Алворд. – Однако, господин окружной прокурор, я еще раз обращаю ваше внимание на тот факт что представленных доказательств достаточно для передачи дела в следующую судебную инстанцию. Чем глубже вы заходите, тем больше вероятность возникновения осложнений.

– Я знаю, что делаю, Ваша Честь, – возразил Гамильтон Бергер.

– Надеюсь, – сухо заметил судья Алворд. – Однако, Суд желает обратить ваше внимание на то, что обвиняемым в _э_т_о_м_ деле является Картер Джилман. Совершенно очевидно, что последние свидетели приглашены вами с целью вовлечь в дело Гламис Барлоу, которая _н_е_ является обвиняемой в э_т_о_м_ деле. Суд считает, что если вы, господин окружной прокурор, и дальше намерены приглашать свидетелей с целью вовлечь Гламис Барлоу, то она должна быть признана обвиняемой и ей следует предоставить адвоката, который станет подвергать выступающих свидетелей перекрестному допросу.

– Я понимаю позицию Высокого Суда, – заявил Гамильтон Бергер, – но точно знаю, что планирую сам. Теперь я хочу пригласить Гленна Биаумонта Маккоя для дачи свидетельских показаний.

Открылась дверь из комнаты для свидетелей и в зале суда появился высокий, слегка сутулящийся мужчина лет пятидесяти. Он прошел в свидетельскую ложу широкими шагами, поднял правую руку, принял присягу и опустился на стул.

– Где вы живете, мистер Маккой? – обратился к свидетелю Дииринг, заместитель окружного прокурора.

Гамильтон Бергер в это время что-то быстро записывал в блокнот.

– В Неваде, – сообщил Маккой.

– Где вы проживали тринадцатого числа текущего месяца?

– В Лас-Вегасе, Невада.

– Чем вы занимаетесь?

– Работаю крупье в казино.

– Вы знакомы с Гламис Барлоу?

– Узнаю ее, если увижу.

– Сколько раз вам доводилось ее видеть?

– Я не в состоянии назвать точную цифру. Несколько.

– Где вы ее видели?

– По месту своей работы.