Двойник короля 17
Шрифт:
«Это ты — древний померший хан?» — спросил я у диска мысленно. Странный опыт — общаться с кружком света.
«Я великий Тимучин! — загрохотал голос. — Хан, полководец, шаман».
Посмотрел по сторонам. Мои монстры не слышат его, только я. Интересно. Получается, связь односторонняя, он будто на персональной частоте вещает.
«Ну, для начала, — хмыкнул мысленно, не скрывая сарказм, — ты бывший кто-то там. А ещё ты мёртвый!»
Диск засветился сильнее, словно показывал, как дух злится. Белый свет стал ярче, почти режущим глаза, с красноватыми всполохами по краям.
«Судьба —
Диск вспыхнул ослепительно ярко, затем потемнел почти до черноты, только по краям пробегали алые всполохи, как кровь на лезвии ножа. Внутри явственно проступили очертания. Хан бился о стенки своей тюрьмы с такой яростью, что, казалось, воздух вокруг диска вибрировал.
«Выпусти меня! — этот крик был подобен грому, от которого заложило уши даже в ментальном пространстве. — Я великий Тимучин! Я покоритель народов! Я не могу быть заключён жалким чужеземцем!»
Его ярость была почти осязаемой — чистая, неразбавленная энергия гнева существа, привыкшего повелевать миллионами. Диск трясся, вибрировал, свечение то усиливалось до болезненной яркости, то почти угасало.
«Забавно, — произнёс я, наблюдая за этим представлением с холодным интересом. — Знаешь, для мертвеца ты слишком эмоционален. Может, успокоишься уже?»
«Я покоритель народов! Хозяин мира!» — продолжал он бубнить, словно молитву.
«Да как скажешь, но ты теперь мой, — констатировал с удовлетворением. — Добро пожаловать в коллекцию, великий хан! Будешь экспонатом между морозным пауком и говорящим чучелом».
Свечение диска стало тусклым, словно дух впал в оцепенение от осознания своего положения. Но это длилось лишь мгновение, затем артефакт снова засиял, теперь ровно и спокойно.
«Я предлагаю тебе сделку, — голос изменился, стал глубже, рассудительнее. — Как равный равному».
«Равный? — мысленно рассмеялся. — Ты в буквальном смысле у меня в кармане. Какое тут равенство?»
«Равенство в потенциале, — пояснил дух. — Вижу в тебе задатки завоевателя, собирателя силы. Я прошёл этот путь до конца и могу направить тебя».
Льстит, пытается найти точки соприкосновения — классика манипуляции.
«И что же ты предлагаешь? — поинтересовался, решив подыграть. — Только конкретно, без туманных обещаний».
«Я научу тебя управлять духами, — ответил хан. — Не просто видеть, но и подчинять своей воле. Создавать из них воинов, слуг, разведчиков. Армия невидимых солдат, которые пройдут сквозь любые стены, подслушают любой разговор, убьют любого врага».
Заманчиво, ничего не скажешь. Но есть один очевидный вопрос…
«И для этого мне нужно тебя выпустить?» — уточнил я скептически.
«Нет, — неожиданно ответил дух. — Не сейчас. Я могу учить тебя и отсюда. Но когда ты освоишь базовые техники, когда научишься контролировать малых духов… Тогда тебе понадобится моя полная сила. И ты освободишь меня, уже зная, как удержать в подчинении».
Умно. Очень умно. Он предлагает вариант, который кажется безопасным для меня, — обучение без немедленного освобождения. И даже намекает, что я смогу контролировать его после
этого. Заманчивая перспектива, но…«А что помешает тебе научить неправильно? — задал я очевидный вопрос. — Дать ложные знания, которые сработают против меня в критический момент?»
Диск пульсировал ровно, словно дух тщательно обдумывал ответ.
«Клянусь своей посмертной сущностью, — наконец произнёс он торжественно. — Если я солгу тебе, если намеренно введу в заблуждение, моя душа рассеется в ничто. Это клятва, которой не может пренебречь ни один дух».
Интересно. Если и правда так, то весьма серьёзная гарантия. Для духа полное исчезновение — хуже, чем смерть для живого. Конец всего, абсолютное небытие.
«Подумаю над твоим предложением, — ответил я, решив не торопиться. — А пока посиди тихо. Будешь шуметь — найду способ заставить тебя замолчать».
«Жду твоего решения, — голос духа звучал теперь почти смиренно. — Но помни: время не на твоей стороне. Мои воины будут искать тебя и рано или поздно найдут».
Я мысленно отстранился, прерывая контакт. Слова хана эхом отдавались в сознании.
Ещё один учитель, значит? Нужно будет сначала убедиться, что ему можно доверять и вообще его слова имеют хоть какой-то вес, а пока… Перейдём к опытам.
Тут же попробовал то, о чём говорила шаманка. Дух у меня есть — древний и сильный. Значит, у него должно быть много эссенции. Вот только как её собрать, когда он в диске из руха?
Сосредоточился на душе и потянул энергию. Представил, как моя сущность окутывает диск и высасывает силу. Ни черта… А если так? Визуализировал процесс иначе: я как губка, впитывающая влагу. Тот же эффект — ноль.
Хм… Сама возможность и перспективы поглотили меня настолько, что полностью сосредоточился на этом. Перед глазами стояла картина: я, окружённый армией призраков, указывающий перстом на врагов, а бестелесная орда послушно рвёт их на части. Заманчиво, что и говорить.
А что будет, если… своей аурой прикоснуться к диску? Мысленно потянулся, «дотронулся» до белой поверхности. Вспышка! Как тысяча солнц одновременно взорвалась в моей голове! Мир перевернулся, закрутился, меня словно протащило через игольное ушко.
Открыл глаза. Мы по-прежнему скачем. Всё вроде бы как прежде, но… что-то изменилось. Ракурс? Точка обзора? Странное чувство, словно я смотрю на мир не с привычной высоты.
Стоп. Я вижу… себя? Какого монстра я смотрю на себя со спины? Так, стоп! А почему я держу себя? То есть почему мои руки обхватывают мою же талию? Но это не мои руки! Маленькие, смуглые! Чего?!
Отпустил и потрогал. Мать моя Василиса… Да я в теле монголки! Охренеть… Сижу сзади на своём же коне, обнимаю собственную спину!
Проверил грудь. Да, как и думал, плоская, как юмор местных жителей. Но это определённо женское тело! Маленькое, жилистое, гибкое. А самое странное чувство: там, где привычно ощущалась определённая тяжесть, теперь… ничего. Пустота.
Охренеть можно! Я в женском теле, да ещё и верхом на лошади! Кто бы мог подумать, что скакать в седле с женской анатомией — совсем другой опыт. Не сказать, что неприятный, но чертовски странный.