Двойники идут на дело

— А приборы ночного видения? — подал голос Артур.

Именно в этот момент, словно в замедленной съемке, с крыши здания во двор рухнула башня, в которой дежурил разговаривавший с нами часовой. Затем упала вторая.

— Уже им не помогут, — хмыкнула Анька. — Даже если и были.

Более того, нас теперь можно было заметить, только если встать напротив выезда на поляну с колеи. С башен (уже рухнувших) обзор открывался на значительное расстояние, поэтому их и сбили практически сразу же. Да и много ли в доме людей, умеющих стрелять?

В лес Анька вообще не советовала заходить. При разработке операции этот вариант обсуждался — в смысле пустить пешую группу сквозь чащу, — но потом его отклонили. Если имеется только одна колея, значит, предусмотрено, что идущие с миром (то есть потенциальные заказчики) едут как раз по ней. Часто клиенты приезжают ночью, так что время прибытия подозрения не вызовет. Но пути подхода к дому по лесу могут быть известны лишь ограниченному числу лиц. Не исключено, что там установлены какие-то датчики, чтобы сообщать о непрошеных гостях или сбежавших (если такое возможно) пациентах. Могут быть зарыты мины и приготовлены еще какие-нибудь сюрпризы. Если были потрачены такие деньги на создание этого заведения, то уж и охрану должны были обеспечить соответствующую, а также неприступность.

— Но ведь мы приехали по колее, и сейчас начнется штурм! — заметил Артур, услышав про неприступность.

Анька пояснила, что по колее может ехать лишь одна машина, задевая стеклами за ветки. Видимо, башни планировались таким образом, чтобы с них расстреливать появляющиеся автомобили противника по одному.

— Возможно, создатели не предусмотрели варианта, что кто-то вот так сразу же станет их крушить, что кто-то приедет с техникой, способной мгновенно снести башни. И мы вообще-то не на танках, — пожала плечами Анька, а потом завелась: — Ну откуда я знаю?! Меня вообще мало волнует, как тут они будут сражаться.

— Понятно: ты, словно королева, вступишь на уже побежденную территорию, — хмыкнул Артур.

— Заткнись, а?! — рявкнула на него Анька.

Артур не понимал, с чего бы это ему вдруг надо затыкаться, и они с Анькой стали осыпать друг друга комплиментами, потом выяснять отношения, вроде бы совсем позабыв о том, что происходило впереди. Я же, наоборот, прислушивалась к звукам у дома. Там постоянно раздавались какие-то взрывы, стрельба, возбужденные голоса. Я то закрывала уши руками, то снова открывала, то мне хотелось биться головой об руль, чтобы все это наконец закончилась. Какого черта Аньку сюда принесло?!

Наконец все стихло. В смысле, стихло у дома. Анька с Артуром продолжали ругаться. Я решила сходить на разведку и открыла дверцу машины.

— Ты куда? — одновременно спросили они у меня, мгновенно забыв, что не довыяснили отношения до конца.

— Пойду пройдусь, — ответила я.

— Очумела?! — заорала Анька.

Артур схватил меня за предплечье.

— Не слышите, что ли, что там перестали стрелять? Пошли. Ты же, кажется, приехала сюда, чтобы попасть внутрь? Или так и останешься в салоне?

Не говоря больше ни слова, Анька выбралась из машины. Артур отпустил меня и последовал за ней. Мы приблизились к стоящему впереди "Опелю", Мартыньш вышел и спросил у Аньки, возьмет ли она пистолет.

— Всем раздай, — приказала Поликарпова.

А почему не берем автоматы? — хотелось поинтересоваться мне, но я сдержалась.

Мартыньш кивнул и выдал нам оружие, спросив у меня, знаю ли я, что делать с этой игрушкой. На всякий случай я попросила показать, какие манипуляции следует произвести, чтобы она выстрелила. Латыш показал. Я сунула пистолет за пояс брюк, прикрыв его штормовкой.

Артур пошел первым, сливаясь с чернотой ночи, за ним следовала Анька, мы с Мартыньшем замыкали шествие.

Ворота были открыты, просторный двор весь завален обломками камней, трупами собак и людей. Охраны (теперь мертвой) за забором было не меньше, чем прибывших с нами атакующих. За зданием стоял ряд машин, большая часть из которых пострадала. К моему удивлению, практически все стекла в здании остались целы, на что я тут же обратила внимание своих спутников.

— Бронированные, — пожал плечами Мартыньш. — Наверное, самого лучшего качества. По спецзаказу.

У входа в здание нас встретил один из молодцев, прибывших вместе с нами, сказал, что среди их команды только трое раненых, причем несерьезно: внезапность нападения и хорошее вооружение нападавших сыграли свою роль.

Теперь ребята осматривают здание.

— Вы подождете здесь или пойдете смотреть сами? — обратился молодой человек к Аньке.

— Пойду, — сказала она и кивком головы позвала нас с собой.

В одной из комнат на первом этаже трое молодых женщин в белых халатах оказывали помощь пострадавшим парням. Ребята, как я заметила, уже шутили с девушками — значит, все будет в порядке. Разглядывая попадавшихся на пути молодых людей, участвовавших в штурме, я обратила внимание на то, что выглядели они гораздо приятнее, чем те, которых мне довелось увидеть в охране дворца Чапая или замка Комиссарова. Да, у этих были такие же накачанные тела, они так же были обвешаны оружием, но не смотрелись такими уродами и не ассоциировались у меня с гориллами, бандерлогами, гоблинами и прочими подобными существами. Может быть, играло роль то, что работали они не на бандитских авторитетов, а на государство, гражданами которого являлись? Не знаю, я так и не смогла ответить себе на этот вопрос.

Старший — тот, что вместе с Анькой отдавал приказания на опушке, кому-то звонил, но говорил на латышском, так что я опять не поняла, о чем речь. Увидев нас, он приветственно поднял руку и улыбнулся, потом снова стал что-то быстро говорить в трубку.

Первый этаж занимали комнаты персонала — как жилые (мы потом узнали, что пересменка здесь производилась раз в неделю), так и кабинеты. Здесь же находился и пищеблок. На каждом из следующих этажей в двух концах коридора были комнаты дежурных, по центру — палаты.

Медперсонал собрали в одну большую палату. Их охраняли трое молодых людей с автоматами. Возможно, старший уже вызвал подкрепление или транспорт. Ведь явно будет проводиться подробнейшее расследование деятельности этого учреждения. И кто-то же должен позаботиться о больных. Что будет с ними? Наверное, медперсонал, по крайней мере, не старший, предпочтет сотрудничество с правоохранительными органами и будет оказывать всяческое содействие?

Практически все палаты были одноместными, в некоторых мы заметили и по две койки, но занята всегда была только одна — если вообще занята. Заглянуть внутрь можно было сквозь застекленное окошечко, имевшееся в каждой двери и закрывающееся со стороны коридора пластиковой ставней. Анька шла впереди нас и заглядывала во все. Я видела, что после каждой следующей палаты она становится все более и более хмурой. "Кого она ищет?" — снова подумала я, но не решилась спросить вслух. Вскоре мы это узнаем. Я очень надеялась, что ее усилия не пойдут прахом.

На третьем этаже к нам подключились два приятных блондина в бронежилетах. Они тоже заглядывали во все палаты, но, похоже, из праздного любопытства, уже выполнив свою основную функцию — захват этого дома.

Встретив нашу компанию, молодые люди вначале несколько раз перевели взгляды с Аньки на меня и обратно, а потом поинтересовались, сестры ли мы. "Анька никого про меня не предупредила?" — пронеслось у меня в мозгу. Ведь молодец, встретивший нас у входа, не удивился. Или не посмотрел как следует?