Двойной генерал

После короткого разговора в кабинете Берии он отправился в рейд по московским заводам. Кирилл Арсеньевич только вздыхает про себя, не тревожа генерала своими посторонними сожалениями. Москва образца 41-го года совсем другая. На редких бездельников, подобно заполонившим в его время Москву, смотрят косо. Хотя нет, не смотрят. Не на кого. Здесь Москва пролетарская, инженерная, научная. Не офиссно-планктонная, как в его время. Кирилл Арсеньевич проникается к столице горячими чувствами. Влюбляется заново, как в свою любимую, безнадёжно постаревшую и обрюзгшую супругу, и вдруг вновь ставшую юной и засверкавшую огнём в глазах.

По заводам генерала сопровождал выделенный для него Берией офицер. Владимир Крайков, в звании капитана госбезопасности был относительно молод. Если за тридцать, то не много. Ростом на палец выше генерала, крепкий подтянутый мужчина. Сейчас они находились в цехе рядом с инженерами и парой рабочих. Тут же находился сам Астров Николай Александрович, ведущий конструктор. Астров по виду мрачно слушает его, поблёскивая острыми умными глазами из-под кустистых бровей и нацелившись крупно вылепленным носом.

— В этом нет ничего особо сложного, — наконец-то оценил он хотелки генерала, — Поступит указание сверху, за полгода наладим выпуск таких установок.

Кирилл Арсеньевич внутренне ужасается. Конечно, они наладят. Только к тому времени от его войск останутся рожки да ножки.

— Нет-нет-нет! — энергично протестует он, — Какие полгода?! У вас несколько недель, максимум, месяц!

— Это технически невозможно, — пожимает плечами конструктор.

— Невозможно, — соглашается генерал, — Если делать с самого начала. От вас требуется другое.

Генерал принимается объяснять.

— Вы поймите. Нам в таком количестве танки БТ-7, Т-26, ваш Т-40 и другие малые танки не нужны. Это разведывательные танки, ещё их можно применять в качестве боевого охранения. Для этого они тоже не слишком хороши, но больше их просто приткнуть некуда. В армии ощущается нехватка мощных ударных танков. Средних и тяжёлых. Малые танки в таком количестве нам не нужны. Их крупнокалиберные пулемёты шьют насквозь, как бумагу. Вы, извините, но вы изготавливаете лакомые мишени для врага…

Окружающие мрачнеют. Никому не понравится, когда его работу оценивают так низко.

— Имея избыток совершенно ненужной техники, ощущаем полное отсутствие нужной.

— Какой? — спрашивает кто-то.

— Вот представьте, идёт колонна войск и попадает под авианалёт. Что делать? Ни танки, ни бронемашины зенитными средствами не оснащены. Мы кустарным способом сдваиваем или счетверяем обычные пулемёты, те же максимы, и получаем требуемое. ДШК спаривать не умеем. Действующие зенитные установки хороши, но они не приспособлены для стрельбы с колёс.

Генерал огляделся. Народ мрачновато, но внимательно его слушает.

— Приказ сверху вам будет. Нам нужен способ быстрой переделки вашего танка Т-40 в зенитную самоходную установку. Причем так, чтобы мы на месте могли переделать. Если испытания будут признаны успешными, вы перейдёте на выпуск именно их. Желательно ещё Т-26, их у нас много…

— Это Обуховский завод, — пресекает его мечты Астров, — им сподручнее.

Генерал и капитан уезжают, озадаченные и чешущие в затылках инженеры и рабочие остаются. «Ничего», — думал генерал, мимоходом разглядывая в окно Москву, — «Пусть почешутся».

— Как разговор? — интересуется капитан.

— Состоялся. Им нужен приказ для перевода работы на изменённую технику, — генерал помолчал и буркнул, — Выпускают какую-то ненужную хрень. Вот скажи, капитан, это что за танк, который из снайперской винтовки пробить можно?

— Что, правда? — капитан удивляется, а генерал кривится.

— Правда. С полутора километра может и не пробьёт, а с полукилометра в борт запросто. Если под прямым углом.

После обеда генерал провёл время в наркомате обороны. Провести приказ для Астрова сходу не получилось. Генерал решает зайти с фланга, если использовать военную терминологию. Сумел уговорить полковника, начальника артуправления, дать положительное заключение на своё предложение о создании экспериментальных образцов передвижных зенитных установок на гусеничном ходу.

Между разными и сходными по назначению ведомствами всегда есть конкуренция. Ему ли, бывшему начальнику Бронетанкового управления об этом не знать? Бронетанковому управлению и артуправлению требуются родственные заводы, иногда одни и те же. Существуют фонды на металлы, в первую различных сортов высококачественной стали, что тоже не резиновые. Грубо говоря, изготовление пары-тройки пушек требует тех же ресурсов, что и один танк.

Павлов ненароком задел очень чувствительную струнку. Мобильные зенитные установки (ЗУ) очень похожи на танки. И по изготовлению и эксплуатации и прочим параметрам. Отличается только назначение, у танков — наземные цели, у ЗУ — воздушные, с возможностью поражать и наземные. То ли самоходное орудие, то ли зенитка на гусеницах. Неизбежно возникает межведомственная коллизия. Бронетанкисты костьми лягут против неестественного, по их мнению, скрещивания бульдога с антилопой. Зато артиллеристы с наслаждением влезут на чужую полянку и вволю там попасутся. Хотя родилась в связке другая идея, которую позже не помешает проверить. А если обозвать ЗУ зенитным танком и отдать этот пирог бронетанкистам? Не выйдет, слово «зенитный» на первом месте, значит, отдадут зенитчикам. То есть, артиллеристы отрежут от бронетанкового пирога изрядный кусок. Грубо говоря, сколько сделают зенитных танков, настолько же меньше произведут обычных.

Хорошо, что есть товарищ Сталин, против мнения которого храбрые бронетанкисты плевать не будут. Ответом и смыть может. Только сейчас и до Павлова, а скорее, до Кирилла Арсеньевича дошло, а уж он поделился с подопечным своими наблюдениями. Дошло, отчего в глазах Сталина веселились чёртики, когда Павлов делился с ним и Берией своими идеями о ЗУ. Он видел, как Павлов, сам танкист и недавно работавший начальником Автобронетанкового управления РККА, ни мало не задумываясь, давит любимые мозоли родных танкистов.

— Выпуск лёгких танков надо немедленно прекращать. В армии их уже десятки тысяч, а для чего они? Столько танков для разведки и патрулирования не нужно, а для фронтальной атаки они абсолютно непригодны, их любая артиллерия, как городошные кегли повышибает. Пара противотанковых ружей запросто роту лёгких танков остановит…

— Противотанковых ружей? — остро блеснул пенсне Берия.

— У поляков они были, пара штук нам в руки попала, — извернулся Кирилл Арсеньевич, пока Павлов уже приготовился рвать на себе волосы, кляня болтливость пенсионера. Надо ж так засветиться! Ничего такого в РККА образца 1941 года не было.

— Бронепробиваемость до 30 мм на расстоянии полукилометра. У нас только у Т-26 лобовая броня 30 мм, у остальных меньше…

— Т-34 и КВ есть, — возражает Берия.

— Их мало! — чуть не стонет Павлов, — Я про лёгкие танки говорю, их несоразмерно много. А Т-34 и КВ-1 выпускать надо. Есть у них кое-какие болезни…

— Харашо, товарищ Павлов, — останавливает их перепалку Сталин, — Ми вас поняли. А что скажете про тяжёлые и средние танки?

Поговорили и о них. Об этих танках Кирилл Арсеньевич тоже читал, увлёкся как-то темой. Он-то читал, а генерал раньше работал начальником автобронетанкого управления наркомата обороны, лично курировал создание танка Т-34. Сталин по итогу разговора даёт Берии поручение организовать спецполигон для испытания выпускаемых танков.