Двойной наследник

И все вновь повторилось. Удар не нанес никакого ущерба моему врагу. Я ушел в бок, и стрельба возобновилась. Мне пришлось поднять полусферический и круговой щиты, но они уже не способны были защитить меня полностью. В тот момент я решил применить еще одну технику, которой обучила меня капитан — создать из частиц уплотненного пси энергией воздуха дробь. Разгоняя их энергией, получается что-то, отдаленно похожее на плазматическое оружие.

Я бросил эту дробь в одного из солдат, его прошило насквозь, но не убило, и он остался еще боеспособным. Варианты заканчивались, они действовали очень слаженно и без единого звука. Мне оставалось только одно — вычислить главного этой группы. В таких четверках всегда есть главный, и если его убить, все остальные на секунду замешкаются, передавая главенство другому. И я, кажется, знаю, кто их главарь.

Я применил на него технику пси дроби, пытаясь вывести жнеца из игры, но нанесенный урон лишь немного замедлил его. Мне осталось только войти в ближний бой, и таким образом, отрезать себя от остальных троих.

Одним рывком я приблизился к биочеловеку, разогнал свое восприятие до предела пси энергией, скользнул между ног противника, ножом прорезая в месте, где в простых людей связки. Он слегка пошатнулся. Я на мгновение застыл за противником, в этот же момент увидел железный прут и, используя пси энергию, я разогнал прут до запредельной скорости и запустил ее в противника. И к моему счастью, прут попала вместо между забралом и плечевым соединением, пробив его позвоночник.

Их старший отряда погиб, и бойцы замешкались, но буквально на секунду. Я не успел сделать ничего, а остальные трое уже атакуют меня. Но и то, что я сделал, было подвигом. Я все-таки, убил одного из них. Мало кто мог похвастаться тем, что убил императорского пса.

Я понимал, что это мои последние мгновения жизни. Атака была стремительной. Один из Жнецов мощнейшим ударом в живот отправил мое тело в полет, к стене, и в то же мгновение, когда я впечатался в стену, мою грудь пронзило огромным ножом второго бойца. Лезвие вошло и вышло через плечо, разорвав все, что было на пути. Я был еще жив только потому, что лезвие вошло в правую сторону грудной клетки. Мои щиты не смогли оказать сопротивление столь сильному удару.

Умирая, я бросил взгляд на иллюминатор и увидел, как спасательные шлюпки отделяются от нашего корабля и летят в червоточину. Враги отвлеклись, тоже увидев спасательные шлюпки. Эту секунду я использовал по полной, вонзая один из ножей в глаз противнику. Он отпустил меня и завалился на бок. Я упал, истекая кровью. До окончательной смерти меня отделяло несколько мгновений.

В этот момент двери соседнего шлюза, которые вели к спасательным шлюпкам, отлетели в сторону, и вошла Элейн. Она еле двигалась, держа голову одного из псов. Пол ее лица отсутствовало, просвечивали кости черепа, но она все еще была жива.

Эта женщина в одиночку уничтожила два отряда жнецов. И это говорит о том, что ее уровень владения силой просто запредельный.

В другой руке женщина держала детонатор, который взрывает бомбы, установленные по всему кораблю. Чтобы активировать детонатор, нужно ввести длинный код или подать в него пси энергию.

Элейн посмотрела мне прямо в глаза, я понял ее без слов. Вся ее пси уходила на подержание псевдо жизни, и надежда только на меня. Она хотела, чтобы я взорвал этих пидарасов вместе с кораблем.

Остатками своей пси я активировал детонатор, посмотрел на оставшихся двоих жнецов и с улыбкой на губах произнес:

— До встречи, ребята.

И в тот же миг открыл глаза.

Глава 3

Я приходил в себя рывками. Сознание было еще не ясным, поэтому белый потолок я почему-то воспринял как потолок мед корпуса на корабле. Но когда я посмотрел в сторону, то увидел то, чего на корабле просто не могло быть. Я видел это только на нескольких планетах. Это были растения. Сочно зеленные, с красочными цветами, и их было много.

Стояли эти растения на подоконнике обычного окна. А за окном голубое небо. Я четко осознал — это не корабль.

Сознание покинуло меня вновь, и когда я очнулся во второй раз, чувствовал себя немного лучше. Я стал осматриваться. Мое тело находилось в незнакомой комнате. Четыре белые стены, из мебели только моя кровать и прикроватная тумбочка. Значительную часть пространства занимали различные приборы, отслеживающие мое состояние. От этих приборов к моим рукам тянулись провода. Рядом стояла стойка с капельницей. Сам я лежал на кушетке, укрытый белым одеялом.

В этот момент мне в глаза бросилось еще одно несоответствие. Моя рука с проводами показалась мне слишком худой. Я поднял ее, чтобы убедится в этом, и застыл, пораженный. Это вообще не моя рука. Маленькая, худая ладошка какого-то подростка, а не взрослого мужика за сорок.

Я смотрел на конечность, казалось, несколько часов, пребывая в шоке. Потом, также внимательно стал рассматривать и вторую руку. Она тоже была детская, неразвитая, и совсем неволосатая, как моя прежняя.

Осознание ударило по мозгам — я проснулся в чужом теле. И, скорее всего, на незнакомой мне планете, так как такого ярко-синего неба я еще не видел.

Чуть позже я начал думать совсем о другом. Эти тщедушные ручонки необязательно мужские. Сердце застучало, как бешеное и я, обливаясь холодным потом, стал поднимать одеяло с мыслями «Друг, неужели ты покинул меня?» Сердце ушло в пятки, когда я не увидел его сразу, но спустя мгновение вздохнул с облегчением — здесь он, родимый, просто в комнате довольно прохладно. Булки разжались от облегчения.

Только когда я обнаружил прямое подтверждение тому, что я все-таки особь мужского пола, осознал, что и груди женской тоже не было.

После этого события понеслись галопом. В мою палату вошла медсестра — тучная женщина средних лет. Ее можно было бы назвать симпатичной, если бы женщина не хмурила так сильно брови и не оттопыривала нижнюю губу. А так на любителя.

Она не сразу поняла, что я очнулся. Сначала стремительно подошла к приборам, нажала несколько кнопок, проверила капельницу и только тогда посмотрела на меня. От неожиданности она даже вскрикнула и прикрыла рот рукой.

Для осознания ситуации ей понадобилось около минуты, и все это время мы смотрели друг на друга. Потом ее как будто ветром сдуло и через мгновение палату заполнили люди. Это были врач и несколько работников медперсонала.

Я ничего не знал об этой планете и ее обителях, поэтому принял решение уйти в несознанку. Местные не должны узнать, что я переселенец из другой планеты.

Медперсонал развил бурную деятельность — проверял приборы, носился по палате, занимаясь какими-то, несомненно, важными, но совсем непонятными для меня делами. А врач сосредоточился на мне.

Он много меня спрашивал — как меня зовут, как себя чувствую, постоянно щупал меня и записывал что-то. Я с удивлением понял, что местный язык я понимаю хорошо и могу свободно им оперировать. Это открытие удивило меня. Наверное, знание языка осталось от прежнего владельца тела.