Двойняшки для Деда Мороза

– Вот это, Ванечка, хорошая идея. Идите, думайте.

Дети тут же довольно завизжали, и потерев ладошки в предвкушении, выбежали из моей спальни.

– А ты лыжи кати отсюда. Видеть тебя не хочу.

Я отвернулась к окну, и накрылась одеялом с головой.

– Нам надо поговорить, - произнес он, а я сделала вид, что не слышу его.

Пусть пыхтит, мне все равно.

– Полина, хватит строить из себя обиженку. Я и так знаю, что я виноват.

Я хмыкнула про себя. Как же, знает он.

– Извини меня за то, что посмел обвинять тебя. Просто в тот вечер вес пошло кувырком, и я разозлился.

Я резко отбросила одеяло, а когда вспомнила, что на мне пижама из маечки и коротких шортов, тут же вернула его на место.

– То есть, ты считаешь нормальным обвинить девушку во всех грехах, а потом сказать, извини, погорячился? Я по твоему груша для битья?

– Нет, Полина, я не считаю это верным. И мне стыдно за то, что я позволил себе такое поведение.

– Ты сделал то, о чем я тебе говорила?

Он кивнул и вышел из спальни, а через несколько секунд вернулся с журналом в руках.

– Вот.

Я выхватила из его рук журнал и бросила недовольный взгляд на его обложку. Мои глаза тут же превратились в два огромных новогодних шара.

– Невеста? Беляев, ты с ума сошел?

– А что? По-моему, это лучшее извинение. Нет?

Да уж. Я журналом стукнула себя по лбу. Нет, ну это сто пудов куда лучше, чем «подружка Беляева на новогоднем корпоративе была одета в стиле нулевых, в безвкусных тапочках и испачканном платье. А изюминкой сего вечера стало эффектное падение елки на и без того потрепанную девицу». Да, именно такие слова я увидела на глянце журнала на следующий день после того ужасного вечера. Так ладно бы словечки, ну написали и пофиг. Так нет же, они еще и фото мое опубликовали. Я под елкой, вместо елки тоже я. Вот это уже было обидно. Опозорили меня по всей программе. И ладно, не перед кем краснеть, так это увидели мои дети! Просто я забирала их из сада, мы шли мимо газетного киоска, и на тебе. Я во всей красе.

– Пусть будет лучше так, - сообщила Беляеву отбрасывая журнал в сторону.

– Полина, правда, извини. Я сам мудак. Поступил по-свински.

– Я поняла тебя. Много заплатил?

– За что?

– За переиздание? Не многовато ли, два выпуска за два дня.

– Не поверишь, ни копейки не дал.

– Что ж так? Зажал?
– я прищурила глаза, и нагло осмотрела Беляева с головы до ног.

В костюмчике приехал, словно и вправду жених.

– Просто этому издательству хватит сказать пару слов, и они сделают все, что я захочу. Иначе, я их прикрою.

– Совсем не новогодний поступок.

– Я не понял, мы будем готовить селедку под шубой, или так и проговорим об издательстве?

Я в удивлении приподняла брови, и решив понаглеть, таки отбросила одеяло и поднялась с кровати. Где мои тапули?

– Ты бы не могла не щеголять передо мной?

– Что, прости?
– резко развернулась и с ухмылочкой посмотрела в глаза Клауса.

– Оденься.

– Я тебя не звала. И да, я одета. А салатики иди строгай дома.

Сунула ноги в тапочки и собралась отправиться в душ. Раз уж малышня проснулась, выспаться не получится.

Пройдя к выходу из спальни, неожиданно почувствовала на локте крепкий мужской захват. Нахмурилась и обернулась к Витечке. Гаденыш. Стоит такой красивый. Сейчас бы набросилась на него, повалила на лопатки…

– Тебе чего?

– Хочу с вами встречать Новый год.

– Влюбился?
– стрельнула в него глазками.

– Влюбился, - кивнул он, как ни в чем не бывало, на что я закатила глаза.

Не верила. Хотя услышать такие слова было приятно.

– Вить, - я выдохнула и развернулась к нему, - чего ты хочешь?

– Я уже сказал, хочу встретить с вами Новый год.

– Зачем?

– Семечка, ты туго догоняешь? Я же сказал, я влюбился.

– Нууу, немножечко не убедительно звучит. А знаешь что?
– я хитренько улыбнулась и облизнув губы, негромко произнесла: - Хочешь доказать мне, что твои слова не просто пустой звук.

– Зная тебя, ожидать можно чего угодно. Но я согласен.

– Ничего сложного. Я люблю, когда на новогоднем столе есть холодец. Ну, это если ты вдруг не знаешь, такой бульон…

– Я знаю. Что дальше?

Ммм, вижу в его глазах интерес. Это хорошо.

– Так вот, один черствый Тортик испортил мне настроение, и я совсем забыла отварить холодец. А сегодня мне уже не до него.

– Пффф, проще простого, - хмыкнул он, считая, что быстро справится с моей просьбой.

– Э нет, милый. Не все так просто, как тебе кажется.

– А в чем же подвох?

– Я люблю только домашний холодец. Такой наваристый, немного солененький, и обязательно сделанный с любовью.

– Домашний?
– уточнил он.

– Намек понял? К одиннадцати. А если нет, то мы и втроем отлично встретим Новый год.

Я подмигнула и сбежала в ванную. Вот и посмотрим, что значат его слова. Влюбленность, или просто звук?

Хих! Чувствую пончик попотеет. А я оценивать буду по-настоящему! Жалеть не стану. Даже в честь праздника!

Глава 18

– Мамочка, ты не простила дядю Витечку, да?

– Да, мам, вы не помирились?

Я закатила глаза. Стоило мне выйти из душа, как на меня посыпалось куча вопросов от сорванцов. И вот как с ними бороться? Они же за Витечку мне глотку перегрызут. Нет, ну нормально? И это мои дети. Мои! Которых рожала я!

– Быстро разбежались, а то разгневаюсь, напишу Деду Морозу, чтобы подарки не присылал вам!

– Мам, а разве дядя Витечка не Дед Мороз?

Я развернулась и рассерженным взглядом посмотрела Варе в глаза:

– А у нас кроме Витечки есть еще кто-нибудь?

Они покачали своими маленькими головками, а мои брови взметнулись к верху.

– Обалдеть. Марш на кухню, сейчас будете помогать мне.

Я выдохнула и на миг прикрыла глаза. Вот как ему это удалось? Пробрался в сердечки моих малышей и теперь они просто требуют у меня этого несносного Деда Мороза. Этого я боялась больше всего. Ну, Витечка, не облажайся, иначе я тебе надеру одно место.

Для начала я решила накормить нас всех завтраком, ибо строгать салаты на голодный желудок грозило нам всем обмороком. Да и глядишь еще все салаты полопают до праздника. Мне, конечно, не жалко, но не хотелось бы сосать палец в новогоднюю ночь.