Двойные стандарты

Эрнест улыбнулся в ответ, потянувшись и нажав какую-то кнопку. И о чудо! Моё кресло ожило! Выкатив вверх и вниз ряды роликов, оно плавно начало массажировать мои уставшие мышцы. Я скорее сорвала с себя ненавистное дутое пальто, мешающее наслаждаться массажем. Аааа, прямо сейчас растекусь лужицей, как же хорошо!

Последнюю мысль (исключая подробности про лужицу, конечно!) я озвучила и откинулась на сидение.

По пути домой я, видимо, заснула. Потому что проснулась от того, что кто-то нежно проводил пальцами по моей щеке. Медленно открыла глаза.

— Приехали, Ангелина.

Шеф, убрав руку, смотрел на меня. Я даже немного растерялась.

— В машине одеваться не очень удобно, я помогу, — он взял мой пуховик, вышел и подошёл к моей двери, распахнув ее.

Не успела я опереться на протянутую руку, как меня плавно притянули к себе… и накинули пуховик на плечи. Шеф одел меня, как неразумного ребёнка, даже молнию застегнул!

— Готово! — задорно улыбнулся.

— Зачем Вы это делаете?

— Что именно?

— Все это, — я обвела рукой свои импровизированные претензии. — Возитесь со мной. Домой привезли.

— Потому что я мужчина. И не могу смотреть, как ты практически ночуешь на работе. Если ты сама не думаешь о своей безопасности, то должен думать кто-то другой, — а когда мне думать о безопасности, если он нагрузил меня работой с головы до ног! Сам виноват, сам и разгребает.

— Спасибо, что подбросили, Эрнест Харитонович. Извините, я, наверное, просто устала. Спокойной ночи.

Прихватив сумку с переднего сидения, я несмело прошла мимо начальника и нырнула в свой подъезд.

Глава 27

Последующие дни до приема пролетели незаметно. Шеф не зверствовал, отстал от меня с нескончаемыми графиками и таблицами. Лишь однажды уточнил форму одежды и время, а еще — когда за мной приедет машина. Особого напряга на работе больше не было. Поэтому я даже успевала вечерами болтать по скайпу с Ариной и Настей, заниматься домашними делами.

Катя в день ИКС получила от меня задание на создание эксклюзивной прически. Благо суббота, подруга смогла приехать ко мне на полдня. Только взглянув на белоснежное тончайшей вязки короткое итальянское платье, подруга сразу изрекла:

— Локоны. Нежные струящиеся крупные локоны.

— На мне вся эта мишура плохо держится, ты же знаешь.

— Не волнуйся, родная. Сегодня будет все чики-пики, — и со смешинкой в глазах велела мне раздеваться.

Спустя полтора часа домашнего салона красоты, я натянула на себя любимое потрясающей красоты платье «снегурочки». Нет, к новогодним костюмам, разумеется, оно не имеет никакого отношения. Но платье производит неизгладимый эффект иллюзорности, какой-то девственной чистоты.

— Отпааааад, — констатировала Катя. — А украшения?

Я достала шкатулку с бижутерией, и подруга начала перебирать.

— Это не то. Это тоже. И это не пойдет… Эти совершенно не к месту.

Тут она вскочила, как ошпаренная и метнулась в коридор.

— Как чувствовала! Мне Лешка дарил на восьмое марта. Но они своеобразные. На каждый день не подойдут. На вот, примерь!

В протянутой ладошке вижу шикарные меховые украшения. Всегда такие недолюбливала. Но эти настолько прелестны, что сразу хочется их натянуть на себя. Широкий серебристый тканевый браслет, на котором выделяется крупный, шириной во все запястье, причудливой формы меховой… цветок что ли. А ладно, позже рассмотрю поближе.

— Ожерелье давай застегну, они в комплекте с браслетом.

— У Лешки отличный вкус, что в женщинах, что в украшениях, — усмехнувшись, отвесила подруге комплимент.

В общем, к назначенному времени я уже полностью собралась. Проводила Катю, и, не дожидаясь звонка от шефа, вышла на улицу.

Машина, как оказалось, уже на месте. Водитель услужливо открыл мне дверь и помог сесть внутрь.

— Прелестно выглядишь, — поприветствовал начальник.

— Спасибо, Вы тоже.

И не соврала. Сидит весь такой элегантный, недосягаемый. И снова заметила запонки, на этот раз с камнями. Реально чувствую себя его сопровождением.

Обычно мы ездили куда-то не общаясь по пути. Были заняты работой — я в ноутбуке, он на телефоне и с бумагами. Сегодня же завязался непринужденный разговор. Руководитель оказался очень интересным собеседником. Рассказывал смешные случаи из жизни. Как в армии все добро подшучивали над его фамилией. Зло с таким громилой шутить стоит только в том случае, когда у тебя в кармане лежит оформленная скидка в стоматологический кабинет. Тем не менее, никакой личной информации начальник о себе не открыл.

Когда приехали, он сам помог мне выйти из машины. «Очень обходительный мужчина, везет же кому-то», — улыбнулась про себя.

Прием оказался очень шикарный. Прямо в зале стоят ледяные скульптуры. Красивая подсветка освещает стены и столы. Мимо проходят официанты с выпивкой и закусками. Фуршет. Из спиртного позволила себе только бокал шампанского с лежащей на дне клубникой. И то, намереваюсь потягивать его весь вечер.

Атмосфера непринужденная. Все смеются, улыбаются. Но публика мне не очень понравилась. Мужчины развязные, многие слишком тесно прижимают к себе сопровождающих их дам. Женщины очень ухоженные. Наверное, тратят на свою внешность немалые деньги. И все же выглядят чересчур ярко и накрашены вызывающе. Одеты со вкусом. Даже такому профану в мире моды, как я, видно, что шмотки жутко дорогие.

На меня косятся странными взглядами. Мужчины не слишком заинтересованы. А вот прекрасная половина зала недовольно осматривает с головы до ног. Кажется, даже пренебрежительно. Непринужденная для меня атмосфера в миг превратилась в давящую и неприятную.

Зато шеф словно находится на своем месте. Выглядит очень уверенно и, я бы даже сказала, беспечно. Как будто он привык к таким мероприятиям. А еще большая часть дам, с которыми он здоровался, пытались его как-то задеть. Или руку на плечо положить, или до груди дотронуться, или в щеку поцеловать. Мдааа, неприятно, однако… Я же рядом стою, как ни крути.

Не успела это подметить, как Эрнест резко развернулся, притянул за талию к себе, провел по лицу костяшками пальцев и дотронулся до подбородка. Меня опалило его жарким дыханием. А мужчина, как ни в чем не бывало, прошептал:

— Подыграй мне.

Его губы накрыли мои. Настолько это поведение ошарашило, что я бы, пожалуй, так и осталась стоять, как статуя. Если бы поцелуй не превратился в настоящий. Сначала настороженный, нежный, неспешный. Потом в требовательный, развязный.

Начальник прижимал к себе все сильнее.